Сомниум. Пробуждение - [11]

Энергичные движения помогали мыслям течь быстрее и, как надеялась девушка, в нужном направлении. К тому же таким образом Алана старалась загнать поглубже страх за родных. Она бы плюнула на все, и сама сходила проверить, как они. Только угроза нового знакомого явно не была произнесена для красного словца. А девушка не хотела подводить родителей и брата под удар одного из Богов.

Оставалось сходить с ума от волнения и надеяться на благородство зеленоглазого.

И ехать с ним придется. Алана заходила взад-вперед, делая резкие взмахи руками. Что-то ей подсказывало, что Сбор лично для нее может повториться в любой момент, останься она в городе.

Новый знакомый отсутствовал не очень долго, но все равно Алана успела слегка запыхаться и захотела пить. К тому же, девушка поймала себя на том, что постоянно посматривает на небо, ожидая прибывших по ее душу Богов. Так что возвращения «своего» Бога она ждала почти с нетерпением.

Ты украл лошадей? — воскликнула, когда из темноты послышался цокот копыт, а затем показался зеленоглазый. Под уздцы он вел двух лощеных красивых коней каштановой масти, навьюченных туго набитыми сумками.

— Украл. И что? — он бросил поводья Алане, та едва успела их поймать. — Верхом умеешь ездить? Даже если не умеешь, то придется научиться.

Но девушка продолжила стоять, крепко сжимая поводья.

— Что с моими родными?

— Физически они невредимы. Но нервы не в порядке. Они считают, что тебя забрали во время Сбора. А теперь поехали, я не хочу тратить время напрасно.

Главное сейчас было сохранить лицо перед Богом, не показывать, как новая порция слез сводит горло. Алана только сейчас, запрыгивая на лошадь, поняла, насколько она «домашняя». Она всегда воспринимала родителей как нечто глобальное и нерушимое. И осознавание того, что, скорее всего, она их больше не увидит, заставляло что-то сжиматься в груди. До почти невыносимой боли, от которой хотелось громко, по-детски плакать.

— Скажи, — голос все же предательски дрогнул, — а они… им грозит следующий Сбор? Правда, что вы не трогаете беременных?

— Правда. — кивнул Бог, глядя куда-то перед собой. — Твои родные не носители элитных душ, они не проходят по «спецзаказам», и я думаю маловероятно, что они будут отобраны в очередном Сборе.

— Элитные души? — переспросила Алана. Она пару раз огляделась, но ничего, кроме развалин под луной, не увидела. Впрочем, дед как-то говорил ей, что самое главное — не оглядываться, если приходиться уезжать куда-то. Тогда не так больно.

— Некоторые из вас, — мужчина помолчал, словно подбирал слова, чтобы девушка поняла его, — некоторых из вас мы меняем еще до рождения. И души таких особей обладают более насыщенным и особым вкусом. На таких приходит «спецзаказ». Вот, например, как на тебя.

— В смысле? — заорала Алана, привставая в седле. Ей даже плакать расхотелось. — Ты хочешь сказать, что меня вывели, как свинью для праздника?

— Очень хорошее сравнение.

Девушка яростно задышала и проглотила самые нехорошие слова в адрес спутника. Все же орать на Бога она побаивалась, поимая, что силы неравны.

— И что же, — процедила сквозь зубы, — человек до самого конца не знает, что он особенный?

— Нет, конечно. Хотя довольно большой процент среди «экзотов» весьма одаренные в разных областях особи.

— Значит, я тоже «экзот»? — проговорила полувопросительно девушка, глядя на себя со странной смесью отвращения и ужаса. Само понимание, что ее «вывели», как обычную скотину, заставляло дрожать от злости. Хотелось руками выдрать это самое изменение и выбросить. Чтобы успокоиться, Алана на несколько секунд прижалась к резко пахнущей лошадиной гриве и громко простонала.

— С другой стороны, — продолжал Бог ровным тоном, — возможно, ты не «экзот». Иногда «спецзаказом» отмечают тех, с кем хотят развлечься.

Не отрываясь от гривы, Алана чуть повернула голову и поинтересовалась:

— В смысле поразвлечься?

— Красивые мужские и женские особи для секса. — пояснил мужчина. — Потом, конечно, у них выпивают души.

— Пожалуй, я побуду «экзотом». — Алану передернуло от одной мысли, что ее собирался поиметь кто-то из Богов.

— Это отвратительно. — пробормотала она, встретилась взглядом с мужчиной и снова передернулась.

— Почему? — явно удивился тот. — В основном, мы не любители насилия.

Алана вложила во взгляд все свое сомнение и брезгливость. Пусть едущий рядом с ней мужчина был великолепен, но он казался чужим, холодным и мерзким. Он был один из тех, кто участвовал в Сборах и выпивал души. А, значит, человеческую жизнь не ставил ни во грош.

Но Бог по-другому истолковал ее взгляд.

— С вашей точки зрения мы идеальны, поэтому в глубине души вы будете желать нас.

— Где-то очень в глубине. Я, видимо, так глубоко не заглядываю. Кстати, хочу тебе сказать, что среди людей не водятся мужики с серебряными волосами.

— Да, надо изменить внешность.

Пару секунд ничего не происходило, а затем — Алана ахнула — зеленоглазый начал меняться. Вроде незаметно для глаз, но с каждой минутой он становился все менее похож на Бога. Серебристые волосы укоротились до плеч, посветлели, черты лица чуть исказились, на миг поплыли и вновь обрели четкость, появилась чуть заметая щетина. На изумленную девушку смотрел парень лет двадцати пяти, симпатичный, с тренированной фигурой и равнодушным выражением на бледном лице.