Сомалийский абордаж - [17]

Каморина пока спасал кондиционер, однако пришла пора с ним расстаться. Консульский «Ауди», на котором Каморин прибыл сегодня в Ходейду, был слишком приметной машиной для бедного Йемена. Да и дипномера светить в предстоящем деле не стоило.

Михаил посмотрел на часы. В запасе у него было несколько минут, и он решил перекурить, заодно насладившись напоследок кондиционированной прохладой салона. Щелкнув зажигалкой, Каморин прикурил, чуть приоткрыл окно на водительской дверце, чтобы выпускать дым, и откинулся на подголовник.

По улице, держа в руке кувшин, очень быстро пробежала женщина, с ног до головы закутанная в черную одежду. На севере Йемена женщины строго придерживались исламских правил. На юге, где располагался Аден, нравы были более мягкими. Южный Йемен, бывший британской колонией, в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом году получил независимость. Через три года, в тысяча девятьсот семидесятом, его руководство принялось строить социализм. Ясное дело, при поддержке СССР.

Однако в тысяча девятьсот девяностом, так толком ничего и не построив, Южный Йемен объединился с Северным, с которым двадцать лет враждовал на идеологической почве. С социализмом дело не выгорело, зато за это время тысячи студентов из Южного Йемена получили высшее образование в бывшем СССР, так что на юге страны проблем с вербовкой агентуры не было.

Другое дело, что Йемен как одно из беднейших государств региона особого интереса для разведслужб не представлял. Исключение составлял порт Аден, находящийся на перекрестке важнейших морских путей. Именно поэтому йеменская резидентура ФСБ располагалась не в столице страны Сане, а в Адене. И действовала под прикрытием российского консульства.

Докурив сигарету, Каморин затушил в пепельнице окурок, выключил кондиционер и заглушил двигатель. После чего вынырнул в послеобеденное пекло. Одет он был в легкие брюки и такую же легкую куртку, под которой была футболка. В Йемене, как и в расположеной чуть севернее Сахаре, подставлять под лучи солнца открытые участки тела не рекомендовалось.

Включив сигнализацию, Михаил опустил на глаза солнцезащитные очки и быстро направился в сторону порта. Выглядел он как иностранный моряк, по недоумию покинувший свое судно днем, но осознавший свою ошибку и поспешно возвращающийся назад. Пройдя с десяток метров, Каморин покосился вверх. Судя по всему, с местом парковки он не ошибся. Минут через двадцать солнце скатится вправо, и «Ауди» окажется в тени полностью.

Дойдя до угла, Каморин свернул. На улице, примыкавшей к порту, было пооживленнее. Тут и люди попадались, и машины проезжали довольно часто. Стараясь держаться тени, Михаил прошел в хорошем темпе около квартала и снова свернул. Метрах в тридцати он увидел машину. Это была «Тойота-Королла», но не современная, а прапрабабушка нынешней модели.

Михаил направился к ней, на всякий случай незаметно оглядываясь по дороге, но в раскаленном припортовом квартале никому не было дела до него и стоящей в тени машины. Каморин с ходу открыл заднюю дверцу и нырнул на сидение «Тойоты». Растрескавшийся и облезший кожзам подушки сквозь тонкую ткань брюк чуть ли не припек его ноги.

– Привет, Абдель! Ты что, включил подогрев сидений?

– Привет, Миша! – с ухмылкой оглянулся сидевший за рулем Абдель аль-Ахмар. – Как ты догадался, дружище?

– Это совсем нетрудно! – проговорил Каморин, пожимая протянутую руку. – Фух! Ну и жара!

– По мне, так это лучше ваших морозов, – проговорил на почти чистом русском Абдель.

Ему было около сорока лет. И он успел поучиться в СССР еще до его распада. В советское военное училище Абдель поступил в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году. И окончил его с отличием, что для курсантов-иностранцев было большой редкостью. Преподаватели прочили ему по возвращению на родину блестящую карьеру, однако в год получения Абделем красного диплома Южный Йемен прекратил свое существование.

В армию объединенного Йемена выпускников советских военных вузов старались не брать, считая их коммунистами. В результате только спустя год Абделю аль-Ахмару с огромным трудом удалось устроиться на должность рядового полицейского-регулировщика в Адене. В полиции Йемена, как и во всем государстве, процветало тотальное кумовство. Мало-мальское продвижение по службе без принадлежности к клану начальника было практически невозможным. Несмотря на это, Абдель аль-Ахмар за два года дорос до должности старшего регулировщика.

Однако, когда в тысяча девятьсот девяносто четвертом году лидеры бывшего Южного Йемена решили вернуть страну на путь социализма, Абдель аль-Ахмар без раздумий примкнул к ним. Дело было не в его коммунистических убеждениях, а в том, что в революции Абдель усмотрел возможность сделать быструю военную карьеру, о которой он продолжал мечтать. Но его чаяниям не суждено было сбыться и на этот раз. Войска северного Йемена довольно быстро подавили мятеж. Абдель в числе других его участников был осужден, но вскоре амнистирован. А еще через некоторое время даже вернулся в полицию. На должность рядового регулировщика.

За прошедшие годы, несмотря на мятежное прошлое и отсутствие связей, Абдель аль-Ахмар дослужился до капитана уголовной полиции. Для Йемена это была высокая должность. Однако Абдель по своим способностям давно должен был стать полковником, если не комиссаром.