Соломка и Зверь - [62]

— Ты права, нам это точно не поможет. Но теперь ты должна рассказать, как это было. Думаю, я имею право знать.

— Хорошо. Но ты не думай, будто только Гнат хотел это сделать. Просто он первым до него добрался. Вся эта истории… довольно тяжело вспоминать. Это произошло через два дня после того, как убили Ленсуазу. Твой отец решил, что она не подходит для дела и зря потребляет ресурсы.

— Ленсуазу? А кто она?

— Ей было всего тринадцать. Обычная девчонка, чей организм не принимал изменений, отторгал на генном уровне. Так бывало, периодически попадались дети, на которых почему-то не срабатывала программа по привитию контролеров хищника… это специфическое обозначение, не бери в голову. Так вот, такие дети попадались, хотя в большинстве случаев они просто умирали. Сами. Но она оставалась жива. И она пела.

— Пела?

— Пела песни. Чаще всего без слов, просто напевала какие-то затейливые мелодии. У неё был такой чудесный голос! Клетки замирали, когда она пела, никто даже не шевелился. Тебе не понять, как это, когда ты всю сознательную жизнь провёл в подвале или в лаборатории, и каждый день тебе повторяли, что ты никто, пустое место и как легко тебя убить, если ты хотя бы голос повысишь. Как просто тебя не станет и никто никогда не вспомнит, что ты существовал. Никаких развлечений. Ни кино, ни мороженого. Ни музыки, ни песен. Многие из нас не помнили, что это вообще такое, но когда Ленсуаза пела, мы чувствовали, что в нас есть нечто большее, чем утверждают лаборанты. Мы все её безумно любили. Многие бы предпочли отдать свою жизнь взамен жизни Ленсуазы. Но твоему отцу было плевать.

— Мне так жаль.

— Однажды он решил, что ничего путного из девчонки не выйдет. Что она портит нас, сбивает с пути. Что она мешает готовить послушных воинов, забивая наши головы пустыми мечтами. И Ленсуазу убили. Гуманно, естественно, усыпили медикаментозно, лаборанты же справедливы — зачем лишний раз мучить? Убили за два дня до освобождения! Оно чуть не сорвалось, когда такие как Гнат слепо жаждали мести и хотели даже не свободы, а отомстить, а там хоть трава не расти. Гнат обещал убить Соринова за уничтожение единственного света — Ленсуазы и когда началось Освобождение, оказавшись за пределами клетки, он первым делом просто отправился исполнять обещание. Любой бы из нас рад был это сделать, но Гнат успел первым. Я бы сделала это тоже. Если бы успела.

Соломка почувствовала, как тяжёлая голова тянет вниз и опёрлась лбом в руку.

— Меланья… — прошептала, или даже скорее прошелестела Ванилия.

— Да? — она заставила себя поднять на соседку глаза.

— Если бы он знал, что дочь Соринова однажды… он никогда бы его не убил. Несмотря ни на что.

Соломка вздрогнула.

— Спасибо.

И не стала добавлять, что в общем-то, это не имеет значения и уж точно ничего не меняет.

— Ты не станешь отказываться от Гната только… только из-за прошлого?

— Причина нашего… недопонимания не в этом.

— А в чем?

— Думаю, никакой пары нет. В нашем случае это ошибка, просто слухи, ничего такого с ним не случилось.

— Не знаю, почему ты так думаешь. У меня есть веские причины, основанные на опыте и наблюдениях Племени утверждать обратное. Какие причины не верить есть у тебя?

— Я не хотела бы сейчас… Не хотела бы говорить.

— Возможно, страх принять произошедшее? Ты думала когда-нибудь о разнице в жизненном цикле? Может, причина в этом?

— То есть?

— Ты ведь знаешь, что со дня освобождения прошло больше двадцати лет? Значит, нам всем почти по сорок, но мы с тобой выглядим ровесницами.

— Я знаю, что ваш цикл замедлен. Вы будете жить дольше. И стареть позже, но зато в несколько раз быстрее. Это всем известно.

— Тогда я снова ничего не понимаю. Видимо, это какие-то ваши человеческие заморочки — в упор не видеть происходящего. Не видеть истоков и путей следования.

— Слушай, давай просто не будем спорить? Все ошибаются! Все эти ваши истоки и пути следования вполне могут вести не туда, куда тебе кажется!

Соседка подумала.

— Ладно.

Потом устало закрыла глаза и сказала:

— Но это ещё не все. Дело в том, что эта привязанность образуется не только со стороны мужчин. Довольно быстро она появляется и со стороны женщины. Ты увидишь. Гнат сейчас… слишком дезориентирован, чтобы ухаживать за тобой, как обычно делают мужчины, когда встречают девушку, которая выбивает почву из-под ног. Но однажды всё изменится и тогда ты вспомнишь о сегодняшнем разговоре и поймёшь, что твоё детское упрямство тебя не красит. А теперь — всё. Больше я к этой теме не вернусь.

— Чаю? — спросила Соломка через время. Со второго этажа как раз спускалась Троя с тщательно умытым до розового цвета лицом.

Они как обычно принялись пить чай, обсуждая погоду и любимые сладости. Когда на пороге дома появилась большая тень и в дверь тихо застучали, Троя глубоко вздохнула, встала и ушла в прихожую. И открыла дверь.

Тихие голоса звучали всего пару минут, а после хлопнула дверь и Троя ушла, даже не попрощавшись и не предупредив, когда вернётся.

— Я рада, — заявила Ванилия, пододвигая ближе тарелку с печеньем, после ухода Трои оставшимся в полном её распоряжении. — Хорошо, что хоть одна из вас родилась с мозгами и сердцем.