Соломея и Кудеяр - [8]

– Не простудишься, красавица? – бесшумно подобрался рядом боярский сын.

– На небо посмотри, добрый молодец, – посоветовала девочка. – Зной такой стоит, что угореть впору.

– Не напечет, красавица? – поправился парень.

– Ты чего к деве юной лезешь, охальник? – забеспокоилась сидящая неподалеку на сундуке Евдокия. – Ну-ка, прочь ступай! Не про твой роток ягодка сия созрела!

– Я не лезу, мамаша! Я о красавице берегусь, – весело возразил боярский сын. – По государеву, заметь, повелению!

– Откуда ты такой взялся, оберегальщик, на нашу голову?! – тяжко вздохнула тетка.

– Кудеяр из Тишенкова я, мамаша, по отцу Семеныч, – с готовностью ответил парень. – А вы из каковых будете?

– Соломония я, Юрия Константиновича дочь, – ответила девочка. – Внука Сабурова.

– Сабур – это который Четам двоюродный брат? – встрепенулся Кудеяр. – Да мы же родственники! Мой прадед за Чета сестру свою отдал, у них детей трое родилось. Имение неподалеку от Костромы родовое.

– Какие же это родственники? – улыбнулась Соломея. – Седьмая вода на киселе.

– То смотря для чего, красавица, – живо возразил боярский сын. – Коли в Москве при дворе обитать, то одна семья, кровные родичи и помогать должны друг другу. Тянуть, возвышать, прикрывать. Родичи – они ведь завсегда лучшая опора! Ну, а коли свататься, то да, верно сказываешь. Какие мы родственники? Да никакие! Самое время породниться!

Девочка снова улыбнулась. Мысль о том, что Кудеяр Тишенков имеет полное право к ней свататься, показалась ей неожиданно приятной.

– У тебя хоть надел-то свой имеется, жених? – вроде как с насмешкой спросила она. – Куда жену молодую приведешь? Али весь твой дом седло да сабля?

– В новики в книгу Разрядную записан, значит, на службе. А коли служивый, земля полагается. Поместный приказ пару лет потянет, а опосля отрежет где-нибудь на Двине али в Каргополье. Куда они денутся? – резонно ответил паренек. – Все мы седлом и саблей начинаем, как же иначе?

– Иным новикам отцовская земля остается.

– Это коли един али двое. А коли четверо? На четверых самый богатый удел подели – и все нищими смердами вместо бояр окажутся…

Веселье Кудеяра заметно пригасло, и девочка поняла, что попала ему по больному месту. Видать, паренек как раз таким четвертым, младшим-безземельным, и оказался. Но пока она раздумывала, как утешить боярского сына, тот подался вперед, прищурился:

– Да это же Перунов дуб! Быстро сегодня добрались. Или за беседой так показалось? Рядом с тобой, красавица, вся жизнь как миг единый проскочит, только зазевайся! – опять взбодрился паренек, подмигнул Соломонии и побежал на корму.

Водный путь обманчив. Бывает – с порогами да перекатами, да супротив течения десять верст неделю одолевать будешь. А бывает как сейчас: вниз по быстрой Волге, да подгоняемый веслами ушкуй еще до полудня одолел почти тридцать верст. Коли пешему человеку – то, почитай, два полных дня пути.

Но от Перунова дуба Волга резко отворачивала на восток, даже к северу, и потому здесь великокняжеские невесты пересели на дожидавшиеся их возки.

Кибитки показались Соломее роскошными, богатыми: выстелены кошмой, крыты кожей, изнутри подшиты сукном. Однако ее спутницы, усаживаясь, презрительно фыркали носом. А их свита – и вовсе задержалась. Токмо служанки к госпожам забрались да часть вещей забрали.

– По-ошел! – не обращая внимания на недовольство путниц, махнул рукой Кудеяр, и повозки закачались, стуча обитыми железом колесами по камням.

Девочке из Корелы здесь было непривычным и странным все – поражала даже дорога, столь широкая, что по ней легко могли бы ехать бок о бок сразу четыре телеги. Дабы не допустить грязи в распутицу, тракт был отсыпан мелкой речной галькой, перемешанной с песком, через ручейки, даже совсем мелкие, каковые возок и так легко бы переехал, были перекинуты бревенчатые мостки шириной со всю дорогу, каждая верста отмечалась столбом с сарацинскими цифрами.

А уж сколько тут было путников! И верховые, и пешие, несчитаное количество кибиток, роспусков, шарабанов, бестарок, подвод и одноколок – люди ехали и попутно, и навстречу, кто-то обгонял их возки, кого-то опережали они… Соломея даже не представляла, что столько народу может оказаться вдруг разом в одном и том же месте! Пожалуй, в пределах ее видимости сейчас было больше повозок, нежели имелось во всей Кореле и окрестностях.

– Не укачало, красавица? – Кудеяр нагнал их верхом на чалой кобылке, поравнялся с сабуровской кибиткой. – Знамо, по камням трястись радости немного, да токмо водой добираться – это поперва Волгой до Нижнего Новгорода, а потом обратно Окой и Москвой-рекой чуть не до этих самых мест. Два месяца пути выйдет, не менее! А посуху за два перехода доберемся.

– Опять ты здесь, оглашенный! – вместо девочки ответила Евдокия. – Все пялишься и пялишься, пялишься и пялишься. Дырку скоро протрешь!

– Так то на пользу токмо при нынешней жаре, мамаша! – осклабился Кудеяр. – Чутка проветриться получится.

– У справной хозяйки дырок не бывает, – наставительно ответила тетка.

– Где же ее в наше время найдешь, справную-то? – притворно вздохнул боярский сын.

– Я одну знаю, – не удержалась Соломея. – Да не про твою честь таковая, добрый молодец!