Соломенные люди - [60]

совсем другими. Дорога к входу специально сделана достаточно замысловатой, символизируя путь отступления к безопасному убежищу, а камин отодвинут в центр здания, имитируя огонь в глубокой пещере. Помещения внутри дома расположены так, чтобы создавать внутреннее ощущение полной защищенности и в дополнение к этому — естественным образом возникшего пространства. Внешние окна вытянуты рядами таким образом, чтобы можно было видеть все происходящее снаружи, не подвергая риску находящихся внутри. Витражи вызывают ощущение стены растительности, сквозь которую обитатели жилища могут видеть все, не боясь сами быть замеченными. Человек чувствует себя наиболее уютно, когда, с одной стороны, имеет возможность обозревать территорию, на которой живет, а с другой — ощущает себя хорошо защищенным и скрытым от посторонних глаз. И именно это обеспечивают его проекты.

Бобби уставился на меня.

— А ты не так прост, как кажешься.

Я смущенно пожал плечами.

— Просто внимательно слушал лекции в колледже. Суть в том, что если ты найдешь мне другой жилой комплекс, похожий на этот, то я поцелую тебя в задницу.

— Звучит соблазнительно, но я готов поверить тебе на слово.

— Вероятно, это одна из причин, по которой они не разрешают осмотреть дома заранее. Это вовсе не то, за что обычно выкладывают свои миллионы. А это, в свою очередь, означает, что у них должны быть и какие-то другие причины строить именно таким образом.

— Значит, архитектор помешан на идеях Райта. Или они наняли того, кто тоже внимательно слушал лекции. Пока не вижу, какие из этого можно сделать выводы, и мне бы очень хотелось, чтобы ты рассказал, чем все закончилось.

— Я сорвал свою злость на риэлторе.

— Прямо на месте?

Я покачал головой.

— За кого ты меня принимаешь? В городе. Вокруг никого не было.

— Он мертв? — Вопрос прозвучал чисто по-деловому.

— Господи, нет, конечно.

— Почему ты это сделал?

— Он мне не понравился. К тому же раньше Холлсом занимались две фирмы. Теперь только одна.

Бобби медленно кивнул.

— И той, которая больше этим не занимается, была фирма твоего отца.

— Ты очень умный.

— К тому же, как я понимаю, раз мы сейчас не обсуждаем вопрос об убийстве, то ты не считаешь, что этот риэлтор убил твоих родителей. Несмотря на финансовый интерес.

Я покачал головой.

— Не он лично. Но он очень близко связан с убийцами. Иначе зачем было снимать то место на видео?

Неожиданно я встал и быстро вышел из кухни. Проходя через холл, я вдруг ощутил нечто странное, но так и не смог понять, что именно, и пошел дальше. Бобби последовал за мной в гостиную.

Я подошел к кофейному столику, взял лежавшую на нем книгу и помахал ею у него перед носом.

— Книга о вышеупомянутом великом архитекторе, — сказал он. — Ну и что? Твой отец занимался недвижимостью. К тому же он был уже стар, а старики любят копаться в чужих биографиях. Они и живут-то во многом благодаря этому и каналу «Дискавери».

— Бобби…

— Ладно, — признал он. — Интересное совпадение. Вроде как.

Я вышел в коридор и снова остановился, чувствуя, что нужно что-то предпринимать, но понятия не имел, что именно.

— Ты тут как следует все обшарил?

— Отвернул ковер, заглянул под половицы, поднялся за крышу и посветил фонариком в бак. Даже внутрь телефонов заглядывал. Здесь ничего больше нет. Естественно, я даже представления не имею, что искать.

— Я тоже, — сказал я. — Единственное, что попалось мне на глаза, — та видеокассета.

Я нахмурился.

— Погоди-ка. Когда я был здесь на днях, я положил сюда почту. Теперь ее нет.

Я посмотрел на него, внезапно почувствовав уверенность, что напал на некий след.

— Расслабься, детектив. Пару часов назад ее забрал один старик. Такой носатый, он еще сказал, что был адвокатом твоих родителей. Я впустил его, объяснил, что я твой друг. Он отнесся к этому спокойно, хотя вид у него был такой, будто он хотел проверить, сколько ложек я украл.

— Гарольд Дэвидс, — сказал я. — Он говорил, что будет иногда заходить.

Бобби улыбнулся.

— Уорд, в жизни порой происходит немало странного. Хватит быть таким параноиком.

Внезапно из гостиной послышался грохот. Мы бросились бежать, но недостаточно быстро.

* * *

Дело не столько в звуке, сколько в ощущении чудовищного давления, столь же шокирующего, как если бы ты был ребенком, которому дал пощечину некто, до сих пор никогда тебя не бивший. Если ты оказываешься близко к месту взрыва, то осознаешь главным образом сильный удар в голову и грудь, затем вообще перестаешь что-либо ощущать и тебе кажется, будто весь мир сорвался со своей орбиты. Сам же звук воспринимается как нечто вторичное, как будто ты слышишь его много дней спустя.

Похоже, меня сразу же со всей силы швырнуло о стену, и я ударился лицом о ряд картин. Когда я упал на пол, чувствуя, как сыплются искры из глаз и падают вокруг осколки стекла, раздался еще один взрыв, более тихий, а потом я помню лишь, как волок Бобби по полу к остаткам входной двери.

Мы вместе побежали по дорожке, оскальзываясь и падая на мокрых плитах. Позади раздался очередной взрыв, намного громче первого. На этот раз я услышал свист летящих вокруг обломков и хлопок ударной волны. Бобби продолжал карабкаться вперед, помогая себе руками. Я слегка замешкался, обернувшись назад на дом, мы налетели друг на друга и в итоге свалились спинами на мокрую траву. Вся внешняя стена гостиной исчезла, а внутри уже начинался пожар. Я не мог отвести взгляд. Когда ты видишь пылающий дом, тебе кажется, будто ты смотришь на чью-то гибнущую душу, на работу могильных червей длиной в шестьдесят футов.