Солнечный дождь из черной дыры - [23]

– А ты, детка? – обернулась Матушка к Нинель.

– Какая я тебе детка! Ты до моих лет доживи, – встрепенулась та.

– Может, ты годами мне в бабки годишься, – парировала Матушка, – а умом ты передо мной дитя неразумное. Вот если не повлияешь на зятя и меня не послушаешь, так и станешь как младенец. Зять обнищает, тебя на улицу выгонит, а ты болеть станешь, умом тронешься и помирать будешь дурочкой, долго и мучительно, в голоде и холоде!

– Ах, ты!.. – задохнулась Нинель. – Да если я твой рот не захлопну, тогда точно дурой буду!

– А ты, Верочка, – продолжала Матушка, – и так наказана! Всю жизнь за свой грех расплачиваешься. Но если вы пожертвуете на благие дела три миллиона, для тебя, Вадим, это не деньги, то Вселенная приведёт сына домой, и сердце материнское успокоится.

– Мама, Вадик, я вас умоляю! Вадик, умоляю! Матушка сможет, она его найдет! – заламывала руки Вера.

– В общем, даю вам на поиски денег неделю. Потом приду снова, – сказала Матушка, поднимаясь со стула и направляясь к выходу.

– Проваливай! И больше не появляйся, здесь тебе не обломится, – зло бросил ей в спину Вадик.

Незваная гостья обернулась на его реплику.

– Прокляты вы! Обои в цветочек наклеили, скатёрку на стол постелили и всё? Думаете, хорошо живёте? В достатке, сытости и чистоте? Нет! – злобно зашипела Матушка и погрозила пальцем. – Я вижу! Вокруг вас всё черным-черно и смрадом гнилым воняет! Вздохнуть нельзя! Это не дом, а чёрная дыра, она ширится и вас тянет в свою утробу ненасытную! Там ваши души вечность страдать будут! А начнут мучиться на этом свете и очень скоро!

Она развернулась и быстро пошла к выходу. Вера торопливо встала и засеменила за Матушкой, пытаясь схватить её руку.

В столовой воцарилась тишина. Было слышно, как тяжело дышит Вадик.

– Мать, а ведь пацаны не поймут… – наконец сказал он.

В комнату вернулась Вера, как побитая собака, глаза мокрые, испуганно бегают с матери на мужа. Нинель встала из-за стола, подошла к ней и отвесила звонкую пощёчину.

– Ты что натворила, дрянь!

Вера закрылась руками, потому что мать замахнулась для нового удара. Хлопнула входная дверь, и в столовую быстро вбежала Юлька. Бабка опустила руку – девчонке знать не следует о том, что здесь произошло.

– Я на минутку, документы забыла… А что у вас тут случилось? – быстро оценила ситуацию Юля. – Мама, тебе плохо?

– Нет, Юля, всё в порядке, – неестественно бодро ответила Вера, отвернулась и стала переставлять посуду на столе. – Садись, ты сегодня без завтрака уехала.

– Некогда, спасибо, я кофе попила на работе, – Юлька с подозрением рассматривала родню.

– Юля! – раздалось от входной двери.

– Это ещё кто?! – разозлилась Нинель. – У нас сегодня проходной двор?!

В комнату вошёл парень, он брезгливо вытягивал вперёд руки.

– Это Стас, мой друг, – представила парня Юлька.

– Простите за вторжение, – немного смутился он, услышав бабкин возглас. – Я должен был подождать Юлю в машине. Но я облился колой, можно руки помыть? Неприятно, руки липнут…

Вдруг Вера вскрикнула, подалась вперед, к нему и упала в обморок.

– Мама! – бросилась к ней Юлька.

– Вадик! Быстро унеси жену, ей плохо! Не сиди! – скомандовала бабка.

Вадик завозился, вылезая из-за стола:

– Она сегодня целый день в обмороке! Лучше бы она из обмороков не выходила.

– Я скорую вызову! – испугался парень.

– Нет! – рявкнула бабка. – Вы куда собирались? На работу? Вот туда вам и дорога. На работу опаздывать нельзя. А мы тут сами разберёмся.

Она засеменила за Вадиком, который, неловко подкидывая и тяжело пыхтя, потащил Веру из столовой. А Стас и Юля застыли в полном недоумении: парень и девушка, оба огненно-рыжие с необычайно яркими синими глазами.

Вадик отволок Веру в комнату и уложил на кровать. Она так и лежала на своей кровати несколько часов, вздрагивая от каждого шороха. Она бы забилась под кровать, как Юлька в детстве, если бы это спасло её от расправы. Веру трясло от холода, потом накатывали волны жара, и она покрывалась липким потом. Бедное сердце заходилось в бешеном ритме от страха, потом вдруг радостно возносилось куда-то ввысь с головокружительной скоростью – мой сын, мой сыночек жив, он нашёлся! Потом накатывала волна тоски, и сердце срывалось вниз в бездонную яму – они прогонят его снова, мне не разрешат видеть сына! Как они не понимают, ни Вадик, ни мать, что Матушка права! Вот оно доказательство: не успела Матушка выйти за порог, как Вселенная показала свою силу и мудрость, привела сына домой! Эмоции такой силы терпеть было невозможно. Вере хотелось броситься с большой высоты, она могла бы полететь или запрыгнуть в машину и мчаться на бешеной скорости в никуда. Но, наверное, даже смерть не избавит её ни от страхов, ни от мук, ни от кандалов, которыми стали для Веры самые близкие люди. Что же теперь будет?

Её оставили в покое до вечера. Потом пришёл Вадик. Вера зажмурила глаза.

– Что ты глаза закрываешь? Что ты мученицу строишь? Ты бы лучше рот свой на замке держала! – он подошёл к кровати, схватил Веру за плечи и начал трясти. Её голова безвольно болталась из стороны в сторону. Она ещё сильнее зажмурилась и закусила губу в ожидании удара. Раньше Вадик её никогда не бил, дралась только мать, но сейчас Вера была уверена, что Вадик её изобьёт. Его лицо излучало бешенство.