Солнечные стрелы - [2]

Шрифт
Интервал

Тебя запомню жаром губ,
Что жалили, кляня,
Тот в жизни обреченно-глуп,
Кто не искал огня,
В костры не совершил прыжок,
Страстей не оживил
И век не бередил ожог
Единственной любви!

Гефестион

О любви тоска неутолима!
Тает в небе тонкая луна,
Тело пахнет мускусом и дымом,
Волосы – податливее льна.
Игры смерти – в каждой новой встрече.
– Обгореть, едва коснувшись губ!
Небожитель смугл и человечен,
Я сдержать лавину – не смогу.
Голова закружится от масел,
Зверь желанья бросит на ковры.
В поединке страсти он прекрасен,
В каждой ласке – факела, костры!
До костей испепелят объятья:
– Жизней жаждет ненасытный рок!
Ближе, чем любовники и братья:
Ахиллес воскресший – и Патрокл!
Шрамы в битвах – воина украшенья,
Нет щита от верного копья!
Львиных сил возжаждав укрощенья,
Плавит плоть и жжет – рука твоя!..
Зла тоска о ближнем – и о Боге:
Стон на взлете или плач навзрыд!
– Император! Грозный шлем двурогий
Устремленьем землю обагрит!
Не забыться, не отдаться мигу,
Рана в сердце яростно-свежа
От сознанья, что не мне, а миру
Будешь ты в веках принадлежать.
Зов судьбы его чела коснется,
И часы блаженства сочтены!
Тьма разлук. Но у любого солнца
Есть двойник загадочной луны…
Пусть в тени, пусть вечно под запретом
Суждено ему лучи ловить,
Упиваясь отраженным светом
Растворенной в небесах любви!
Станет память облачной и мглистой,
Сохранив нетленным древний дар.
Лунный свет, печально-серебристый,
Вдруг тебя коснется, Александр!
От страданий дух освобождая,
С хрипом сдашь последний бастион.
И увидишь, как взойдет, сияя,
Лунный лик любви…
– Гефестион!

* * *

Сквозь снов расплывчатую призму
Или магический опал
Я вижу: ты еще не призван,
Но ты меня уже избрал.
Прохладною волною лунной
Струится влажность естества,
В глубинах потайной лагуны
Ждут будущие острова.
Не изречен, пробелом в списках
Блуждаешь, невесом, как пух,
Оказываясь вдруг так близко,
Что перехватывает дух.
Кто знает, из какой вселенной,
Куда тебя ветра несут,
Но в час любви благословенной
Вдруг искра упадет в сосуд,
И, разлетаясь языками
В библейской первозданной тьме,
Отыщет оболочку пламя,
Тобою воплотясь во мне.

* * *

Венерой, выжженной дотла,
К тому же – в муке ретроградной —
Из телескопного стекла
Сверкнуть – и в тень уйти обратно.
Ей нужно на своем пути
Паденья пережить, отсрочки,
Чтоб на глазах у всех пройти
По солнечному диску – точкой!
Мистерии любви предел,
Который не поймет наука:
Движенье – для слиянья тел
Небесных – и опять разлука!

* * *

Не верю в свиданья,
Не верю в разлуки,
Дай мне на прощанье
Раскрытые руки,
Цыганские руки —
Лекарство от муки.
Тебе улыбаюсь,
Тобой наполняюсь,
Чтоб мне было легче
До следующей встречи,
Решающей встречи…
Как там? Время лечит,
О, нет! – Очищает,
Тебя предвещает
До следующей встречи…

Кастальский ключ

* * *

М не сутки одиночества —
Кастальских вод глоток!
Необходим для творчества
Укромный уголок.
Чтоб мысли все растаяли
И стала даль – звонка,
Слетятся строфы стаями
Неспешно свысока.
Легко коснутся крыльями
Доверчивых страниц…
Расслышу без усилия
Легенды вещих птиц!
Из вечного молчания
Седых первооснов
Является звучание
Простых и ясных слов.
В них кто-то жить останется,
Бесплотный – до стиха…
Душе открыто таинство,
Когда она тиха.

* * *

Писать стихи на билетах,
Салфетках, рваных клочках,
В автобусе, за обедом —
До искр темных в зрачках.
Нестись за судьбой стрелою,
Всегда боясь – не успеть,
Терять сознанье порою,
Душой предчувствовать смерть.
Стремиться снова расслышать
В ушах знакомый звонок…
– Вся жизнь тому, кто запишет
Всего лишь несколько строк!

* * *

Строчки нижутся, как бисер.
Сумерки. Смотрю в окно.
Кто-то дальний бросил в выси
Бархатное полотно.
Ветер потревожил струнки,
Звуков расплелась канва,
В небе звездные рисунки
Засверкали, как слова,
Подчиняясь вечной власти
Во вселенском вечеру,
Точно одинокий Мастер
Начал с бисером игру,
Заплетая в тихом трансе
Смысл слов и звездный свет…
Так и дышат в резонансе
И Создатель, и Поэт.

* * *

Магистр на маскараде
Меня к служенью призвал:
Начало новой тетради —
Торжественный ритуал!
Что дальше грядет – не знаю,
Глаза прикрыла ладонь,
Как будто я зажигаю
В субботу дивный огонь.

* * *

В кровь брызнутый адреналин
Кипит, раскрепощая разум,
И ты опять бредешь один
По чьим-то мыслям и рассказам.
– Как больно обжигает свет!
Все на пути – немного боги,
И каждый оставляет след
На ослепительной дороге.

* * *

Я сто жизней чужих сочинила,
В путь отправила легкой рукой,
Выцветают в тетрадях чернила,
Значит, песням пора на покой.
На часах время тусклое тает,
Исчезает, как сизый дымок,
Собираются месяцы в стаи
И, курлыча, летят на восток.
Все спешат к своему назначенью,
Так и я, спрятав пламя в сосуд,
Незаметно плыву по теченью
На изменчивой вечности суд.

* * *

Привычная траектория:
Диван, тротуар, траттория
И там за бокалом кьянти
Рассказ о большом таланте.
Непризнанные кумиры
Азартно тасуют лиры:
Один бы снимал картины,
Покруче, чем Тарантино,
Другой превзошел бы Данте,
А третий стал музыкантом…
Но критики сплошь – кретины,
А члены семьи – вампиры,
И бисер метать не нужно.
А те, кто сейчас заслужен,
Все бездари и мутанты.
До ночи трещат у столика
Три сморщенных алкоголика.
Диван, тротуар, траттория —
Банальнейшая история.

* * *

Поверь, я многое знаю
И даже в чем-то права,
Но только я заклинаю:
Не надо к нему ревновать!

Еще от автора Наталья Валерьевна Лайдинен
Индия глазами русского Шивы

Волей судьбы обычный программер Федор оказывается в Индии – непонятной для европейцев, дикой восточной стране. Каждый шаг здесь связан с опасностью, «искателя» поджидают приключения, непредвиденные обстоятельства, обманы и неожиданные открытия. Фальшивые гуру и всевозможные наркотики, продвинутые дауншифтеры и стареющие хиппи, далекое от реальности индийское кино и запредельные чудеса – такова настоящая Индия, которая открывается читателю глазами героя.


Израиль без обрезания. Роман-путеводитель

Смелая девушка Карина, московский фэшн-фотограф, попадает в водоворот событий и открывает совсем другой Израиль, который вряд ли увидят ленивые туристы. Она знакомится со своеобразием израильской моды, кошерной и некошерной едой, веселится на еврейской свадьбе, постигает особенности неизвестной религии бахаи и становится вершиной любовного треугольника, лишая подругу детства мужчины ее мечты. Военные базы Голанских высот, поиск похищенных из России икон, приключения в Рамалле и развод «по-еврейски» – все это оставит необыкновенные впечатления и фотографии и навсегда изменит жизнь героини.


Излучение Любви

В стихах автора – удивительная гармония и взаимопроникновение земного и небесного. Источник вдохновения лирики Натальи Лайдинен – в мифологии и культуре разных стран и народов, ее личный творческий опыт объединяет глубины чувственного, интуитивного и философского осмысления реальности. Взгляд поэтессы на окружающий мир исключительно своеобразен, он открывает совершенно неожиданные пространства для творческого диалога с читателем.


Другой Париж: изнанка города

Казалось бы, что нового можно увидеть в многократно воспетом на всех языках мира вечном «городе света», великолепном Париже?Русский стрингер Тимофей Бродов, собирая информацию о парижских клошарах, оказывается в совсем другом городе, где видит неожиданную изнанку дворцовой помпезности французской столицы. На его пути встречаются бомжи и проститутки, антиглобалисты и пойстеры, цыгане и арабы, нелегальные иммигранты и жители парижских подземелий…В этой параллельной реальности сны и легенды переплетаются с действительностью, жизнь со смертью, любовь с разлукой, и откуда-то из мраморных лабиринтов Пер-Лашез раздается голос вечного бродяги и бунтаря Джима Моррисона.


Приметы Времени

Новая книга стихотворений Натальи Лайдинен «Приметы Времени» наполнена философским и эмоциональным содержанием, продолжает творческие исследования автора о происхождении жизни, развитии человечества, взаимодействии разных цивилизаций. Вместе с тем сборник глубоко лиричен, поэт обращается к темам любви, многообразия мира, «малой Родины», поиска и обретения корней. В этом смысле «Приметы Времени» могут быть истолкованы как вехи на пути не только всемирной истории, но и конкретной женской судьбы.Единство универсального и человеческого начала, насыщенность палитры поэтического текста яркими, необычными образами и символами, простор для интерпретации сюжетов делают читателя равнозначным участником творческого процесса, привлекая его к осмыслению значимых тем, постановке неожиданных вопросов.


Яблоко

В сборник «Яблоко» включены новые лирические стихотворения Натальи Лайдинен. Девять разнообразных тематических циклов собраны в единое целое. Все они раскрывают мир интересов, пристрастий и кругозор поэтессы. Но главная тема — это единственная заповедь природы человеку — любовь. В каждом стихотворении Натальи Лайдинен чувствуется возвышенная душа, концентрация страсти и доброта автора.