Солнечные часы - [5]
Слепой перестал играть, прижал рог к сердцу и молча поклонился. Слегка протянув руку вперед, он пошел к выходу.
— Легкие у тебя, Коншобий, пальцы! — с ноткой зависти и восхищения сказал человек. — Легкие, как сон. Живи много лет!
Он пошел вслед за слепым к калитке, и я вскрикнул, узнав в нем вчерашнего забавного кабардинца.
Мы отпрянули от забора и с преувеличенным вниманием принялись рассматривать небо. Но хитрость не удалась. Человек пожал на прощание слепому руку, повернулся к нам и, смеясь глазами, сказал по-русски с чуть заметным, приятным акцентом:
— Зачем лезть в щель, когда есть дверь? Входите, юноши. Молодежи я рад всегда.
Так познакомились мы с Байрамом. Не знаю, что ему понравилось в нас, только с того дня мы проводили у него почти все наше свободное время, и он всегда радовался, когда мы к нему приходили.
Кто он был, этот удивительный человек? Сам себя он называл просто мастером. Конечно, он был мастер, но не простой, а какой-то особенный, необыкновенно интересный. Потом я много слышал о нем от людей. Люди говорили, что у него пальцы волшебные, ум как у мудреца, а душа как у ребенка. Он чинил и дырявые крыши, и дамские миниатюрные часы, и скрипучие арбы, и блестящие велосипеды. Ему всегда хотелось придумать такую вещь, какой люди еще не знали. Он изобрел музыкальные инструменты с какими-то новыми звуками, солнечные часы, необыкновенные лунные светильники и, как добрый волшебник, отдавал это людям. В кармане у него всегда была интересная игрушка. Он незаметно перекладывал ее в карман кому-нибудь из детей. Найдя ее у себя, ребенок от удивления и радости слова сказать не мог, а Байрам смотрел и смеялся.
Постоянно он работал в МТС, но его часто посылали в колхозы чинить сельскохозяйственный инвентарь; и там, где он останавливался и где слышался, веселый стук и звон его инструментов, самый воздух, говорят, делался праздничным. Он почти никогда не брал денег за свои услуги и довольствовался скромным угощением. Звали его Байрамом, несущим счастье. В Большом ауле он построил нарядный домик для своей дочери Суры и самого любимого им существа на свете — косоглазенькой, конопатенькой внучки Шумы, но сам в этом домике почти не жил и все свое имущество носил у себя за спиною, в зеленом сундучке. С сундучком он никогда не расставался. В нем были его инструменты. А что еще было, не знал никто, и каждый догадывался как хотел.
Запомнился мне первый день нашего знакомства. Мы сидели с Сауром на траве под акацией и смотрели на тонкие, коричневые от загара пальцы Байрама. В них он держал кусочек листового железа, рыжего от ржавчины и такого скучного, какой делается от старости всякая жестянка. Байрам наморщил лоб:
— Что такое? Заплата на дырявую крышу или светильник? Посмотрим.
И на наших глазах он из жестянки сделал изящный фонарик. Держа его на вытянутой ладони, он поднял вверх брови-козырьки, будто ему самому было удивительно это превращение, и сказал:
— А был мусор. Молодец, Байрам! Живи много лет!
Перед уходом мы с Сауром пошептались, и я, смущаясь, спросил Байрама, правду ли говорят люди, что он знает путь к голубой скале и что в сундучке у него есть маленький кусочек голубого камня.
Лучи его морщинок точно засияли — такое удовольствие разлилось по его лицу. Но он не ответил, а только похлопал меня по плечу и сказал:
— Приходи завтра. Люблю молодых.
Мы строим прекрасный «город»
… Конечно, мы пришли. Пришли, как только кончились уроки в школе. На этот раз мы застали у Байрама десятка три малышей из детского сада. Тут же была их молодая ясноглазая воспитательница. Малыши держались за руки и живой цепочкой окружали акацию, под которой сидел Байрам. Воспитательница поминутно оборачивалась к ребятам с призывом «Тише!» и говорила Байраму:
— Пожалуйста, что-нибудь праздничное, веселое… Ну, вы сами знаете. Мы будем так благодарны вам, Байрам… — Она запнулась — наверно, сочла неудобным назвать пожилого человека только по имени — и наугад добавила: — Иванович…
Байрам снял свою белую войлочную шляпу и, как перед собранием, сказал:
— Граждане-человечки! Как можно не сделать! Сделает Байрам. Говорите: дворец? сад? город?
— Город!.. Сад!.. Город!.. Город!.. Город!.. — старались перекричать друг друга малыши.
Байрам, склонив набок голову, внимательно слушал. Наконец все умолкли, и в тишине какой-то четырехлетний толстяк басом сказал:
— Класивый.
— Красивый город, — наклонил в знак согласия Байрам голову. — Хорошо.
Дети ушли, а Байрам сел на чурбан, прислонился спиной к дереву и закрыл глаза. Мы с Сауром переглянулись и тихонько пошли к калитке. Не открывая глаз, Байрам сказал:
— Зачем уходить? Будем строить вместе.
Мы так растерялись, что сначала ничего не ответили и только молча переминались с ноги на ногу. Потом Саур недоуменно сказал:
— Мы согласны. Только зачем тебе такие дураки? Мы ничего не умеем.
Байрам молчал. Его мохнатые брови шевелились. Он думал, молчали и мы. Наконец он открыл глаза и строго сказал:
— Пусть думает и молодой ум. Говорите, что будем строить в городе?
Мы живо вспомнили рассказ Этери о Тбилиси и наперебой стали предлагать:
— Фуникулер!
"…Цирк был круглый, деревянный, большой. Оттого, что на всей площади, кроме него, не было других построек, он казался важным. На стенах, около входа, висели афиши, а на афишах боролись полуголые люди со вздувшимися мускулами, стояли на задних ногах лошади, кувыркался рыжий человек в пестром капоте. Ворота цирка оказались раскрытыми, и Артемка вошел в помещение, где стояли буфетные столики с досками под мрамор. Малиновая бархатная портьера прикрывала вход куда-то дальше. Артемка постоял, прислушался. Никого. Даже окошечко кассы задвинуто.
В этой книге издаются все пять повестей, объединенные одним героем — Митей Мимоходенко — и общим названием «Жизнь и приключения Заморыша». Митя был свидетелем и участником интереснейших событий, происходивших на юге России в начале XX века. Столкнувшись с рабочими, с революционным движением, Митя Мимоходенко перестает быть Заморышем: он становится активным борцом за народное счастье, из мальчика «на побегушках» в базарном трактире вырастает в активного революционера.
Вторая повесть широко известного цикла из пяти повестей об Артемке, который прошел путь от бездомного мальчика до бойца Красной Армии.
Первая повесть широко известного цикла из пяти повестей об Артемке, который прошел путь от бездомного мальчика до бойца Красной Армии.
Повесть «Звездочка» рассказывает об учебе и работе учащихся ремесленного училища. Была удостоена Государственной премии.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.