Солнечные берега реки Леты - [70]

– Ох, – выдохнула Роберта.

Ги обнял ее за плечи.

– Прости меня. Я забыл прихватить деньги, а в карманах было всего семьсот франков – старых франков.

– Ничего страшного, – отозвалась Роберта и слабо улыбнулась. – Ничего страшного.

Сняв куртку, Ги бросил ее в кресло.

– В конце концов, это всего лишь место. Стоит ли переживать по поводу места? – Не глядя на Роберту, он пытался дыханием отогреть красные, замерзшие на ветру руки. – По-моему, тебе нужно раздеться.

– После тебя, – почти автоматически откликнулась она.

– Дорогая Роберта, всем известно, что в такой ситуации первой раздевается девушка.

– Но не я. – Роберта уселась в кресло, прямо на куртку Ги.

Вести себя без кокетства, с достоинством и весело оказалось не так просто.

Ги стоял рядом и тяжело дышал, губы его посинели от холода.

– Хорошо, я готов уступить тебе. Но только один раз. Обещай, что не будешь смотреть.

– У меня нет никакого желания смотреть.

– Подойди к окну и встань ко мне спиной.

Роберта подчинилась. Дырявые шторы пахли так же, как ковровая дорожка на лестнице, – пылью. За спиной слышался негромкий шорох снимаемой одежды. «Господи, – подумала она, – кто же мог знать, что все будет так банально и просто?» Секунд через двадцать скрипнула кровать.

– Можешь обернуться, – сказал Ги, лицо его на сероватой наволочке выглядело изможденным и темным. – Теперь твоя очередь.

– Поверни голову к стене, – сказала Роберта.

Убедившись, что Ги выполнил просьбу, она быстро разделась, аккуратно сложив свою одежду, и скользнула под одеяло. Ги лежал, вжимаясь в стену, его сотрясала дрожь. Роберта не прикоснулась к нему.

Но вот он решительно повернулся к ней, так же, впрочем, избегая прикосновений.

– Черт, а свет-то не выключили.

Оба уставились на тусклую лампочку, напоминавшую бдительный глаз ночного портье.

– Это ты забыла, – укоризненно сказал Ги.

– Да, знаю, – ответила Роберта.

– Так выключи.

– Вставать я не буду.

– Но ты же была последней.

– Ну и что?

– Это нечестно.

– Честно или нечестно, из-под одеяла я не вылезу.

У Роберты появилось странное ощущение, что слова эти она уже когда-то произносила. В памяти всплыл небольшой летний домик на берегу реки: ей шесть лет, и она яростно спорит с братом, который на два года младше. Далекое воспоминание пробудило в ней неясную тревогу.

– Но ведь ты лежишь с краю, мне придется перебираться через тебя.

На мгновение Роберта задумалась. Мысль о том, что он прикоснется к ней, пусть даже случайно, на свету, обжигала.

– Не двигайся, – сказала она, резко отбросила одеяло и одним прыжком оказалась у двери.

Щелкнув выключателем, Роберта мгновенно нырнула в постель.

Ги трясло так, что дрожь начала передаваться и ей.

– Прости, у меня уже просто нет сил, – выговорил он, поворачиваясь к Роберте лицом.

Почувствовав на плече его ледяную руку, она сделала судорожный вдох и непроизвольно отстранилась. Но куда страшнее оказалось услышать мужской плач. Вытянувшись в струнку, Роберта с ужасом ждала, когда рыдания прекратятся.

– Я… Я не виню тебя за то, что ты отодвинулась, – проговорил, справившись наконец с собой, Ги. – Все должно было быть совсем по-другому. Мне стыдно за свою неловкость, за то, что я свалял дурака. Поделом! Ведь я три месяца врал тебе…

– Врал? – спокойно переспросила Роберта. – Что ты имеешь в виду?

– Я просто надул тебя. – После рыданий голос Ги совсем сел. – Никакого опыта у меня нет, и я вовсе не будущий инженер. Я учусь в лицее, и мне всего шестнадцать лет.

– О! Зачем же тебе все это понадобилось?

– Но в противном случае ты бы на меня и не посмотрела! Разве не так?

– Так. – Роберта раскрыла глаза, ведь нельзя же в самом деле пролежать с закрытыми глазами целую вечность.

– Если бы здесь не стоял такой холод, – всхлипнул Ги, – если бы не нищенские семьсот франков, ты бы ни о чем не узнала.

– Но теперь я все знаю.

«Ничего удивительного, что он пил только сок, – подумала она. – Какой же неосторожной я была! Неужели я никогда не повзрослею?»

Ги сел в постели.

– Наверное, будет лучше, если я отвезу тебя домой, – надломленным, лишенным надежды голосом с трудом выговорил он.

Роберте очень хотелось домой. Она с тоской подумала о своей узкой девичьей кровати. Спрятаться бы сейчас под теплое одеяло, чтобы утром все начать заново – всю жизнь! Но разве сможет она забыть испуганный голос заблудившегося мальчика?

– Ложись, – нежно сказала она.

Помедлив, Ги улегся, все так же вжимаясь в стену. Роберта обняла его, и он положил голову на ее плечо, касаясь губами нежной и тонкой шеи. Всхлипнул. Она прижала Ги к себе. Через несколько минут оба согрелись. Ги сделал глубокий вдох и провалился в сон.

Погрузившись в чуткую дрему, Роберта то и дело просыпалась, каждой клеточкой ощущая доверчиво прильнувшее к ней стройное и теплое мальчишеское тело. В эти мгновения она почти с материнской жалостью целовала макушку Ги.

Утром Роберта осторожно, не потревожив спящего, выбралась из-под одеяла и бесшумно оделась. Подошла к окну, раздвинула шторы. За окном вовсю светило солнце. Ги спал, лежа на спине, лицо его было счастливым и по-детски беззащитным. Кончиками пальцев Роберта с нежностью провела по его лбу. Ги раскрыл глаза.