Солнечное затмение - [19]

Припомнилась ему среди яблонь, кустов роз, хризантем, акаций, в запахе шиповника и служанки Клава — молодая, румяная брюнетка в красно-белом сарафане и с красной лентой на лбу, называвшая его «Барин Василий Владимирович». Вспомнилось и увиденное им тогда в саду муравьиное сражение — десятки тысяч участников, огромная территория при пересчёте на размер тельца насекомого, расположение поля боя над землёй и под землёй. Невозможно было узнать, с чего началось сражение. Обычно муравьи разных пород не проявляют друг к другу вражды, занимаясь каждый своими делами. Гусениц, личинок, червяков, листьев и плодов всегда всем хватало, мест для строительства муравейников, плантаций растений и угодий разведения тли, тоже. Что же побудило несколько небольших муравейников чёрных, не очень крупных муравьёв, затеять смертельную схватку с огромным муравейником рыжих муравьёв, в полтора, два раза более крупных и более многочисленных.

Чёрные и рыжие муравьи развязали сражение и массово убивали друг друга. Они вцеплялись во врага своими челюстями-кусачками, на мгновение до этого постояв перед атакой, как вкопанные. Их страшные челюсти перекусывали тела, откусывали головы, лапы и животы. Они набрасывались на врага один на один, трое на одно, пятеро на одного. Все травинки, листочки и веточки вокруг были покрыты сражающимися насекомыми. Чёрных муравьёв было меньше, и сами они были меньшего размера, но это ровным счётом ничего не значило. Они были не менее смертоносны.

Два из трёх небольших муравейников чёрных муравьёв, сооружённых из хвои, мелких веточек и песчинок, скреплённых слюной, были уже рыжими захвачены. Везде валялись тела растерзанных хозяев. Захватчики деловито вытаскивали с нижних ярусов белые муравьиные яйца-куколки, добивали крылатых чёрных муравьёв, больших, но совершенно беспомощных. Переносимые яйца-куколки были видны среди прочих трофеев победителей, переносимых к своему муравейнику. Цепочкой их можно было проследить до угла беседки, где располагался огромный муравейник рыжих.

Заросли старого шиповника, образующего здесь большое каре, скрывали муровейник от садовника и дворника. Хотя сами муравьи не доставляли особых хлопот гуляющим и не посягали на главный дом усадьбы, но неприглядный для взгляда холмик, кишащий насекомыми и их добычей, мог раздражать хозяйку сада, и послужить причиной для распоряжения о безжалостном уничтожении. Однако, в случае с муравейником рыжих, этого не происходило.

Перед его глазами навсегда запечатлелся яркий момент, может быть для муравьиного мира сопоставимый с поединком монаха-богатыря Пересвета и богатура Челубея перед Куликовской битвой: на одном лепестке травы, изогнутом словно мост, стояли друг напротив друга рыжий и чёрный муравьи, готовые к схватке. Они шевелили усиками, приподняв передние лапки, сводили и разводили челюсти, словно что-то беззвучно говорили. Имей муравьи глаза, наверняка все сражающиеся и умирающие внизу под травинкой, остановили бы битву и обратились к месту поединка. Но мальчик был единственным в природе существом, обладавшим возможностью увидеть этот момент муравьиной истории. Бой поединщиков начался стремительно. Оба муравья вцепились челюстями в спину врагу и почти одновременно перекусили её в наиболее тонких местах. Ещё движущиеся части поединщиков упали на садовый сор и товарищей под травинкой, и исчезли среди всеобщего побоища. Наверно такой исход — размен гиганта на маленького муравья был выгоден более многочисленным чёрным. Василий был так увлечён всем происходящим, что не обращал внимания ни на оводов, вьющихся над ним, и их укусы, ни на перепачканные в земле руки и замаранный блузон…

Маленький Василий, посчитав, что такое развитие событий, во-первых, неинтересно, потому что одномоментный разгром всех чёрных муравейников лишает его возможности увидеть завтра продолжение муравьиной войны, во-вторых, это является несправедливым, потому что чёрные муравьи размером тел и челюстей значительно уступают рыжим. Решив в тот далекий день помочь героической борьбе чёрных муравейников за жизнь и свободу, он вооружился своей игрушечной лопаткой и изо всех сил стал бегать почти к самому дощатому забору, где в малиннике, у корней старой вишни, был ещё один муравейник чёрных. Там он своей лопаткой черпал муравьёв прямо вместе с веточками, листочками и хвоей, и нёсся обратно, сопя и спотыкаясь, сквозь солнечные августовские зайчики, через золотые полосы солнечного света, пробивающиеся через ветви, для того, чтобы доставить поскорее подкрепление в гущу событий.

Мальчик не понимал, как устроен муравьиный мир, не знал, что у муравьев были строители, занимавшиеся строительством муравейника и добыванием пищи, и строители не были предназначены для схватки с муравьями-солдатами. Чёрные муравьи-строители были совсем небольшими, с короткими челюстями, тонким хитиновым панцирем, гораздо слабее, чем чёрные муравьи-солдаты, имеющие мощные челюсти, толстый хитиновый панцирь, особенно на голове, и крупные размеры тела. У рабочих муравьёв не было шансов выжить в бою с рыжими. Единственное, чем они могли помочь, это занять незначительное время врага на своё уничтожение и транспортировку в качестве еды. Муравейник у забора то ли не получал по муравьиной почте призывов о помощи, то ли уже отправил по длинным тропкам своих воинов на подмогу сородичам. Так или иначе, тут царило спокойствие и деловой будничный настрой. Все были заняты строительством, переносом пищи и уборкой. Вмешательство в естественный ход вещей и событий не принесло ничего, кроме новых бессмысленных жертв. Рабочие муравьи, перенесённые к месту сражения, тут же погибали от челюстей рыжих, даже не пытаясь защищаться. А мальчик всё носил и носил подмогу, вместе с гусеницами, жуками, личинками и садовым сором. Он даже нашёл и раздавил каблуком небольшую лягушку. Бросив её на поле боя, он хотел остановить сражение, отвлечь нападающих. Но та часть рыжих муравьев, что была занята сражением, так и продолжала сражаться, а лягушкой, как огромной добычей, тут же занялись другие рыжие муравьи, в несметном количестве, неизвестно откуда, вдруг взявшиеся. После этого стало ясно, что у рыжих есть огромные скрытые резервы.