Солнечная сторона - [3]
Через несколько минут она достала корку из лужи и начала её клевать, но хлеб был все еще жестковат. Ворона снова бросила его в воду и огляделась по сторонам. Убедившись, что никто не покушается на её добычу, она успокоилась и продолжала ждать.
Нина Викторовна взяла газету и стала просматривать заголовки.
— Бабушка, смотри, ворона для себя еду готовит. Бабушка оторвалась от чтения и посмотрела на птицу, та занервничала. Она прикинула, что с человеком справиться будет не так просто.
— Вороны вообще очень умные, — сказала бабушка. — Я знаю, что говорю. Вот когда я жила в деревне, то видела, как галчонок бросал в банку с водой камешки.
— А при чем здесь галчонок?
— Галки же близкие родственники ворон! В твоём возрасте, Полина, надо бы это знать, — строго произнесла она. — Так вот, в банке было мало воды, и дотянуться до неё клювом он не мог, и тогда птенец додумался наполнить банку камнями, чтобы вода поднялась. А ещё там была одна ворона, которая подкатила к рельсам большой сухарь, который никак не могла поднять, и ждала поезда.
— Для того, чтобы он колесом раздавил сухарь?
— Видишь, ты сама догадалась.
— Я тоже умная! Как ворона.
В этот момент птица вытащила размоченную корку из воды, ухватила когтями и взлетела. Вместе с ней поднялись в воздух ещё несколько ворон, которые увидели, что их подружка держит в лапах добычу, и начали гоняться за ней, чтобы отнять хлеб. Они всё время каркали и налетали на обладательницу богатства, ворона отвечала им, не забывая на лету перехватывать лапами корку.
Бабушка и внучка ещё немного погуляли и пошли домой.
За ужином Полина с блеском в глазах рассказала маме с папой об умнице-вороне, которая готовила сама себе еду, и о том, как вороны-подружки пытались её отнять. Но родители были чем-то расстроены, слушали рассеянно и думали каждый о своем.
Пока Поля умывалась в ванной, мама с тревогой спросила:
— Кирилл, ты все деньги вложил в разработку игры, и конца-края этому не видно. Не лучше ли оставить это дело? Ведь невозможно все время вкладывать деньги и жить без зарплаты! — она заводилась все больше. Тут дверь на кухню захлопнулась. Полина попыталась напрячь слух и разобрать ещё хоть что-нибудь, но вместо слов до неё доносился лишь гулкий шёпот. Она знала, что так бывает всегда, когда родители ссорятся.
А в детской Полю ждала Нина Викторовна, в руках она держала листы бумаги и флешку.
— Сегодня я решила начать исполнение своих условий договора! — хитро улыбаясь, сказала она. — Попросила у твоего папы разрешение поработать за его ноутбуком и кое-что на него скопировать с флешки.
Лори, дремавший в клетке, встрепенулся от новых незнакомых ему слов, подскочил к закрытой дверце и постучал в неё клювом.
Нина Викторовна открыла дверцу, попугай вылетел из клетки и спланировал на её плечо. Полина внимательно смотрела, как бабушка что-то печатает на клавиатуре, и, удивлённая, воскликнула:
— Ты что же, не смотришь на клавиши, на которые надо нажимать?!
— Да вот, всю жизнь в издательстве проработала, там многое нужно было уметь.
— Вот здорово! — внучка посмотрела на бабушку с восхищением. В этот момент из принтера стали вылезать листы с текстом.
— А на этих листах что? — заинтересовалась девочка.
— Это истории, которые я сочиняла на досуге, когда ушла на пенсию. Много рукописей я прочитала за свою жизнь, вот захотелось и самой что-нибудь написать для внучки.
— Мне уже так хочется послушать! Читай, читай скорее!
Тополинка и королева Ворона
«На городских задворках за домами был пустырь, там стояли мусорные баки, куда сваливали всякий хлам, и рядом что-то вроде футбольных ворот: две железные трубы и перекладина, на которой обычно выбивали ковры. Перекладину облюбовала Ворона, большая, чёрная, с проседью в перьях. Вороны вообще любознательные птицы, нравится им все блестящее и новое, то, чего они ещё не видели. Это место Ворона считала своей территорией и ревниво её охраняла. Бывало, залетят во двор певчие птички — она взъерошит перья, захлопает крыльями, закаркает:
— Улетайте скар-р-рее! Здесь моя кар-р-рмушка!
Однажды кто-то вынес на пустырь сломанное кресло, его водрузили прямо на мусорный бак. Обивка кресла была порвана, в нескольких местах из неё торчала рыжая стружка. Заметив этот диковинный предмет, Ворона немного покружила над ним и уселась на спинку. Она повернула голову вправо-влево и, довольная, прищёлкнула клювом:
— Кар-р-рошая обивочка!
Потом птица засунула голову под ткань и зацепила виток рыжей стружки, он так и остался в её перьях, будто корона.
А сломанное кресло — чем не трон для королевы задворок? Восседая на нем, Ворона восклицала:
— Кар-р-алева в своём кар-р-ралевстве!
Но какое же королевство без злата-серебра? Взгляд её упал на валявшийся в пыли старенький пиджак. Подцепила его Ворона и давай трясти — не выпадет ли из-под подкладки денежка? Трясла-трясла, и не напрасно: блеснула на солнце и покатилась по земле серебряная монетка.
— Кар-р-р-манные деньги, — каркнула Ворона и поскакала за своим богатством. Только она собралась схватить денежку, как та потонула в тополином пуху.
— Потеряла денежку, потеряла, — захихикали над ней воробьи.
