Солнечная магия - [17]

– Куда? – произнес рыцарь низким грубым голосом. – Я не знааю… – в разговоре он всегда растягивал звук “а”, что позволяло ему лишнее время обдумать каждое последующее слово.

– Ну как же, дорогой мой. Если Нилсон покупает доспехи, то нам нужно в… – Харлик, уже давно надеявшийся развить у рыцаря сообразительность, многозначительно умолк.

Но Дэвидсон тоже молчал и лишь тупо смотрел в переносицу Жура.

– Дос-пе-хи… – раздельно повторил тот. – Доспехи, это что?

– Что? – недоуменно повторил Боден Дэвидсон. – Доспехи? Ааа… – он хлопнул по своим плечам, приложил ладони к груди и потом стал похлопывать себя по голове, как бы изображая наплечники, нагрудник и шлем… – Такие, ааа… штуки…

– Да-да, штуки, – Харлик нетерпеливо подскочил, снизу вверх заглядывая в лишенные и тени мысли ясные очи рыцаря. – Штуки, которые…

– Которые… – тянул Дэвидсон, не отнимая ладони от лба.

– Вот-вот, штуки, которые…

– Ааа… – широкое красное лицо Бодена исказилось от напряжения. – Каак железная одеждаа?

– Ну да, да, да! – согласился Жур. – В некотором роде, мы это так и можем назвать, железной одеждой. Но сейчас не это важно. Нам надо идти в…

Боден опустил руки и с радостной улыбкой человека, который наконец справился с трудной задачей, заключил:

– Одежный ряд.

– Фух… – выдохнул Жур. Ссутулившись, он стал грустно ковырять землю носком сапога. – Нет, дорогой мой. Доспехи, это не столько одежда, сколько защитное оружие. Они продаются в Оружейном ряду.

– Даа… – протянул Дэвидсон и недоуменно развел руками. – Наадо же…

– Ну хорошо, идемте, – заключил Харлик и подтолкнул рыцаря вперед.

Между лотками толкалось множество людей. Боден Дэвидсон, не обращая на них ни малейшего внимания, размеренно топал вперед. На лотках лежали щиты, мечи, копья, дубинки, ножи и луки. Целые витрины были отданы под заморские арбалеты и самострелы, на специальных подпорках висели доспехи. Боден медленно крутил головой влево – вправо и глаза его мрачно поблескивали, когда он разглядывал оружие. Жур пристроился позади него, позволяя рыцарю распихивать народ мощной грудью, и тоже глядел по сторонам, но не на товар, а на покупателей, стараясь высмотреть ростовщика. Какой-то воришка попытался залезть в карман рыцаря, Боден одной рукой схватил его за шею, приподнял и занес над его головой могучий кулак.

– Ааа… пришибить его? – спросил он, не спеша поворачиваясь к Харлику. Воришка в его руке вращал глазами и судорожно разевал рот, не в силах вздохнуть.

– Отпустите, отпустите… – приказал Жур. – Он ж ребенок еще.

– Ну и что?

– Приберегите жестокость для графа.

– Аааа, ну ладно… – Боден отшвырнул вора в сторону, и тот с громким лязгом упал на груду щитов.

Они пошли дальше и, в конце концов преодолев весь Оружейный ряд, остановились в самом его конце.

– Что такое? – недоуменно произнес Жур. – Где же ростовщик?

– Одежный ряд? – с надеждой спросил рыцарь. – Тут нет… значит – там?

Харлик поднял палец, заставляя Бодена умолкнуть. Ему показалось, что сквозь гул голосов доносится знакомый голос.

– Подождите, подождите… так… ага, идите за мной! – с этими словами Жур устремился дальше.

Оказалось, что это самый презираемый среди других торговцев Мусорный ряд. Здесь даже не было лотков – продавцы раскладывали свой товар прямо на земле. Харлик с Дэвидсоном увидели дородную фигуру ростовщика, одетого в серый костюм из грубой мешковины, босого и подпоясанного старой разлохмаченной веревкой.

– Что же это такое? – визгливо причитал Нилсон, протягивая тощему продавцу руку, в которой было зажато несколько медных монет. – Постыдился бы такой жадности! Это же никуда не годится, ты просто обязан уступить мне два медяка! Надо же совесть иметь, как же так? Нет, все-таки, что же это за жадность – требовать так много за эти дрянные, никчемные доспехи!

Продавец сочувственно кивал, заискивающе улыбался, закатывал глаза, как бы показывая, что он полностью согласен со всеми доводами Нилсона и сам не понимает, какой сквалыга может требовать столь большую плату за такой плевый товар – и все это время пытался скрюченными пальцами выцарапать монеты из руки ростовщика.

Услышав тяжелые шаги рыцаря, Нилсон оглянулся и тут же разжал пальцы.

– Великолепная броня! – плаксиво воскликнул он и другой рукой отпихнул от себя продавца, который, завладев наконец деньгами, и сам поспешно отскочил подальше, побыстрее пряча монеты в свой кошель. – Мне пришлось обойти пол-рынка! Сам Князь… – указательным пальцем он многозначительно ткнул вверх, на солнце, которое ярко светило в безоблачном небе. – Сам Князь, говорю, почел бы за честь облачиться в такую броню! Вы только взгляните! – Он сделал шаг в сторону, открывая их взглядам груду чего-то желто-рыжего, что лежало на земле рядом с другим товаром тощего продавца.

Боден Дэвидсон и Жур Харлик подошли ближе, рассматривая приобретение Нилсона. Перед ними лежало несколько изогнутых штуковин, которые, наверное, когда-то могли ярко сверкать в солнечных лучах, но теперь уже потеряли такую способность из-за покрывающего их бурого налета ржавчины. Хорошенько приглядевшись, можно было различить среди прочего что-то вроде изогнутого нагрудника, треснувших наколенных чашечек и сильно помятого ведра с решеткой на боку – хотя на самом деле это был шлем со свороченным набекрень забралом.