Солнце для всех! - [23]
Черными тенями, одна за другой, «вороны» скользнули за поворот лестницы, мимо стоявшей на промежуточной площадке между четвертым и пятым этажами Керрит. Шейл услышала, как вверху скрипнула дверь, и шаги стихли. Через минуту начался штурм…
…Послышался треск, — это жандармы вынесли дверь квартиры, где по оперативным данным скрывались революционеры, — потом раздался хлопок светошумового боеприпаса, приглушенные крики: «всем оставаться на местах!», «всем лечь на пол!», — это бойцы первой группы ворвались внутрь. Потом тишина…
Следующим долетевшим до Шейл громким звуком была отборная ругань капитана.
— Похоже, дело сделано, — сказала Керрит, бросив быстрый взгляд на левую руку, где у нее был ком-браслет, такой же черный, как и вся ее форма. Керрит оставалась там же, где и была, на площадке между этажами; Шейл не видела других двоих подчиненных лейтенанта, но знала, что, согласно плану операции, младший сержант Тормут сейчас находилась на площадке пятого, прямо над ней и Авар, а Фадда — на промежуточной между пятым и шестым, над лейтенантом.
— Сержант Аввар!
— Командир?
— Спустись вниз и разблокируй лифты.
— Слушаюсь, — ответила та и, коротко взглянув на Шейл, заспешила вниз по лестнице.
— Инспектор…
Аллвин вопросительно посмотрела вверх.
— Можете подниматься. Там безопасно.
— Спасибо, лейтенант. Я поднимусь позже, на лифте… — сказала Шейл и быстрым шагом двинулась вслед за Альвой Аввар.
Спустившись этажом ниже, Аллвин замедлила шаг, решив, что желаемый эффект уже достигнут. Аллвин Шейл не желала следовать вежливым предложениям лейтенанта, к тому же, она заметила как та поглядывала на подчиненную и оттого ей ужасно захотелось побыть с Аввар некоторое время наедине.
Пусть эта… как там ее? — Сарран-Сетран — понервничает, — решила Аллвин. — Да и… вдруг удастся пригласить ее на ужин? — думала она, спускаясь вниз.
СОЛНЦЕ ДЛЯ ВСЕХ!
Всем известно, что за членство в нелегальном профсоюзе можно лишиться работы (а за организационную деятельность — и свободы). Но, несмотря на это, работницы крупных и средних предприятий продолжают вступать в такие профсоюзы, подчас состоя одновременно в двух — в легальном, подчиненном начальству и поддерживаемом лояльными работницами и в неформальном — профсоюзах. Так, под прикрытием легальных провластных профсоюзных организаций трудящимся порой удается противостоять эксплуататорам через согласованное замедление работы и саботаж. Не вступая в открытую борьбу с дирекцией посредством забастовок и других методов открытого протеста, не подставляясь под удары дубинок заводской охраны и полиции, такие работницы, тем не менее, добиваются своего. Пускай пока это малое (скажем, дополнительные часы отдыха в связи с «незапланированной» остановкой производства), но это — результат. Результат слаженных, решительных действий.
Да, это еще не стачка, не захват предприятия, не акт персонального возмездия угнетателям (ведь пока они, угнетатели, живы), но это — начало.
Даже такие, казалось бы, «малозначительные» действия, как мелкий саботаж важны и значимы уже тем, что сплачивают участниц. Действующие заодно саботажницы учатся на практике организации, осознают свое единство, свою силу. Так складываются связи и союзы; так ранее разрозненные индивиды приходят к пониманию своей общности, к классовому самосознанию.
Вчера вы вместе саботировали работу предприятия, сегодня — вы доверяете друг другу, называете друг друга «сестрами», завтра — вы сила, готовая действовать.
Трилти («Солнце для всех!» 20.1.4.543)
8. Трилл Тэббиш
В квартире было тесно и душно. Трилл сидела в потрепанном, оставшимся от старых жильцов, кресле за старым, видавшим виды столом. На столе перед ней лежал терминал, рядом стояла большая кружка с остывшим кофе, к которому Трилл таки не притронулась. Трилл корректировала текст новой статьи, над которой работала последние пару дней и попутно делала кое-какие заметки на будущее; статья эта должна была войти в новый выпуск газеты «Солнце для всех!», часть тиража которой предстояло напечатать здесь этой ночью. Помещение было заставлено аккумуляторами, выпрямителями тока, принтерами, штабелями из упаковок с чистыми листами бумаги. Стены покрывали приклеенные прямо к штукатурке спальные матрасы; на полу в несколько слоев — дорогой шумоизоляционный материал (такой, обычно, использовали богачи для отделки своих шикарных квартир); под потолком натянуты одеяла, — все это — необходимые меры предосторожности.
Пронести сюда матрасы и, тем более, всякую мелочевку было нетрудно, — это не вызывает подозрений: ну, живут люди компактно — десять человек в одной квартире — обычное дело. Другое дело — техника… Да и бумагу помногу лучше не носить. Закупать бумагу и заправлять картриджи для принтеров приходилось с осторожностью, в разных местах, с известным промежутком между закупками и через разных людей. Еще сложнее с электроэнергией, — ее приходилось накапливать в течение суток при помощи аккумуляторов, ни в коем случае не выходя за пределы стандартной нормы, и этого не хватало, — приходилось постоянно носиться с тяжелыми аккумуляторами, заряжать разрядившиеся в квартирах сестер, маскировать при доставке туда и обратно под бытовые предметы и продукты питания… Это была едва ли не самая опасная часть работы.
