Солнце для мертвых глаз - [55]

Иногда, когда у юбки или платья отпарывался подол, его приходилось пришивать. Ноэль пришла в ужас, когда Франсин сказала, что не умеет шить.

– Чему, ради всего святого, тебя учили в той дорогущей школе?

– Математике, французскому, английской литературе и истории, – ответила Франсин. Она произнесла это вежливо, хотя ее терпение было на исходе, и улыбнулась.

– Сарказм тут не к месту, – сказала Ноэль.

Подойдя к магазину на следующее утро, девушка оглянулась на окно, из которого мачеха наблюдала за ней. Лицо Джулии она не разглядела, было слишком далеко, лишь увидела движение гардин. А когда в пять выходила из магазина Ноэль, то опять заметила, как задвигались гардины. Джулия была на своем посту и ждала ее.

* * *

Мачеха спросила у Франсин, как ей работается, почти так же, как мать расспрашивает ребенка после первого дня в первом классе. Наверное, та очень устала, весь день на ногах, и захочет пораньше лечь. Неблагоразумно ходить куда-то по вечерам в будние дни, к тому же, с некоторым торжеством сказала Джулия, никто из так называемых подруг Франсин не позвонил, чтобы договориться о встрече.

– Боюсь, тебе надо быть готовой к тому, что теперь, когда вы не видитесь ежедневно, кто-нибудь из этих людей бросит тебя. Так всегда бывает в жизни, Франсин.

– Я могу звонить им столько же, сколько они – мне.

Улыбка Джулии была сочувственной, немного печальной.

– Тебе не кажется, что они считают себя на ступень выше тебя в социальном плане? Я бы не удивилась. Школа – это мощный нивелировщик, и когда она заканчивается…

Внешне ее мачеха казалась спокойной. Она не проявляла своей внутренней тревоги. Если бы Ричард был дома, она бы все ему рассказала, но тот был в Брюсселе до выходных. Все началось с телефонного звонка. Молодой голос, мужской, с говором, который Джулия определила как «брент-кросский», попросил позвать к телефону Франсин. Без вступления, без претензий на учтивость, грубее, чем можно было представить.

– Я хочу говорить с Франсин.

– Кто это? – спросила Джулия ледяным тоном, давно отработанным и очень холодным.

– Я могу поговорить с ней?

– Моя падчерица занята, – отрезала Джулия и положила трубку.

Наверное, никакой связи между звонком и машиной нет. На их улице, естественно, всегда много машин, припаркованных и проезжающих мимо – где найдешь улицу без этого? Но то была ярко-алая спортивная машина без крыши или с мягкой крышей, просто сложенной, двухместная и очень скоростная. Она пронеслась по улице с орущим радио. В ту сторону проехала в десять утра, а обратно – в одиннадцать. Затем опять, громыхая роком, появилась во второй половине дня, но к возвращению Франсин домой исчезла.

Телефонный звонок не повторился, а машина больше не приезжала. Джулия забыла бы об этом, если бы не появление мужчины. И опять у нее не было причин связывать его с телефонным звонком. Он вполне мог оказаться водителем той красной машины – ведь тогда за рулем сидел молодой и темноволосый мужчина, – однако она не была в этом уверена. Впервые Джулия заметила его на противоположной стороне улицы примерно в полдень.

Практически напротив дома находилась крытая автобусная остановка. Молодой человек сидел на скамейке и читал книгу. Или делал вид, будто читает. Джулия случайно выглянула из окна именно в тот момент, когда тот пришел и сел на середину скамейки.

За десять минут до этого она вдруг сообразила, что не знает, что Франсин делает в обед по рабочим дням. Можно было бы спросить у нее или у Ноэль, но и можно ограничиться наблюдением за дверью магазина из окна. Не исключено, что падчерица в одиночестве ходит в какое-нибудь кафе. Мало ли что с ней там случится и кого она встретит.

Франсин она не увидела, зато заметила того молодого человека. При виде него весь мир Джулии перевернулся. В прошлом она думала о мужчинах только в связи с Франсин как о неявных психопатах, у которых может возникнуть желание причинить девочке физический вред. И лишь сейчас Джулия осознала нечто ужасное – что рано или поздно Франсин может привлечь внимание мужчины и сама увлечься им.

На ее взгляд, падчерица не была привлекательна. Слишком худая и темноволосая, она совсем не походила на идеал красоты Джулии. А еще была слишком юной – во всяком случае, Джулия так думала. Сейчас же она поняла, что Франсин далеко не юная, что ей восемнадцать, а это возраст, про который большинство сказало бы, что девушка уже слишком стара для первого в жизни романа.

На Джулию горячими волнами накатили боль и паника. Она вспотела. Франсин в качестве молодой женщины с возлюбленным – это была та самая перспектива, которую она не могла спокойно воспринимать. Даже мысли об этом вызывали у Джулии тошноту. И самое ужасное заключалось в том, что Франсин, по всей видимости, обладает повышенной сексуальностью.

– Это погубит ее, – произнесла вслух Джулия в пустой комнате.

«Я потеряю ее», – прошептала она самой себе.

Молодой человек на остановке выглядел опасным. Он был слишком красивым и несерьезным. Как будто его не заботило ничего, кроме получения желаемого. Джулия смотрела на него, внушая ему мысль уйти, доказать ее неправоту.