Солнце для любимой - [22]

— Значит, ты все-таки не хочешь, чтобы я знал твой адрес.

— Я просто не хочу быть помехой, — ответила Стефи спокойно. — Ведь ей надо было с тобой поговорить.

— Ах, ты опять про Шэрон, — промолвил Клайв с некоторой досадой в голосе. — Я же уже сказал тебе, что об этом не стоит беспокоиться.

— По-моему, она так не думает, — отозвалась девушка.

— Ну, хорошо, я тебе расскажу, если хочешь, — произнес Клайв, вздохнув. — Полтора года назад Шэрон потеряла мужа, а он был моим другом. Потом она вбила себе в голову, что влюблена в меня. Я не могу ее винить, потому что она перенесла тяжелую утрату. Но и поощрять это я не собираюсь. Я ценю ее как сотрудника и по мере сил забочусь о ней, как о вдове моего товарища, но не более того. Так что не думай больше об этом.

Он неожиданно положил руку ей на плечо, нагнулся и поцеловал ее в шею. Сначала его губы показались ей прохладными и нежными, но потом они вдруг стали жесткими и горячими. Стефи не успела отодвинуться и стояла теперь с подгибающимися коленками, раздираемая двумя противоречивыми желаниями: убежать и кинуться ему в объятия. Наконец он выпрямился, взял ее руку и прижал к своей груди. Стефани почувствовала, как неистово бьется его сердце. В его глазах полыхало бледно-серое пламя.

— Стефи, — сказал он, прерывисто дыша, — то, что происходит между нами, касается только нас двоих. Я не позволю никому в это вмешиваться.

Он пригладил ее волосы и опять нагнулся, на этот раз ища ее губы. Она взглянула в его горящие глаза, отшатнулась и еле слышно выдохнула:

— Нет!

Несколько секунд он держал ее, потом отпустил и отступил на шаг.

— Я тебя не заставляю, — проговорил он немного хриплым, но уже почти спокойным голосом. Только блеск в глазах теперь выдавал его состояние. — Я уже говорил, что я не насильник. Ты свободна и можешь уйти, куда пожелаешь и когда пожелаешь.

Она почувствовала, что на этот раз он действительно не будет ее удерживать.

— Я… — смешалась девушка. — Я не знаю… Я не хочу…

— Я тоже этого не хочу, — ответил он, хотя Стефи и сама не поняла, что она имела в виду, когда сказала «не хочу».

Наступила тишина. Стефани осознала, что сейчас ей предстоит решить свою дальнейшую судьбу. Клайв стоял перед ней молча и совершенно неподвижно. Он не трогал ее, не пытался остановить или как-то повлиять на ее решение. Он не давал ей ни малейшего шанса сказать потом, что она сделала выбор по принуждению. Он просто стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на нее своими сверкающими серыми глазами.

Наконец Клайв проговорил:

— Еще раз повторяю, ты можешь сейчас уйти, и я больше не стану тебя преследовать.

Девушка молчала и не двигалась с места. Ее взгляд беспокойно ощупывал его лицо, всматривался в его глаза. Она, сама не отдавая себе отчета, искала в его чертах ответа на мучивший ее вопрос: что это, действительно непреодолимая страсть или обыкновенная похоть?

Но она не находила ответа, видимо его не так-то просто было получить, а, возможно, его следовало искать не в нем, а в самой себе?

Молчание опять нарушил голос Клайва.

— Ну, Стефани, что ты решила? — спросил он, его голос напряженно дрожал, но лицо было сосредоточенным, почти каменным.

Она судорожно сглотнула, потом взглянула ему прямо в глаза и произнесла твердо:

— Я могу уйти.

Ей было нужно, чтобы он это знал. Он загадочно улыбнулся и кивнул.

— Но я остаюсь, — договорила она.

Клайв снова кивнул, потом опустил голову и наконец произнес медленно и раздельно:

— Я тебя понял. Сейчас я схожу за ключами от машины и отвезу тебя домой.

Он предложил ей руку, и они пошли дальше. Только сейчас Стефи заметила, что они находятся у входа в Палас-отель, лучшую гостиницу в Бандаберге. Через пару минут они вошли в холл, и у девушки зарябило в глазах от великолепия обстановки: мраморных стен, зеркал и до блеска натертого наборного паркета. В глубине виднелся небольшой декоративный бассейн с красиво подсвеченным фонтаном. Стефи сразу почувствовала себя неуютно в этом шикарном заведении. Она бросила взгляд в одно из зеркал и сморщилась: мятые шорты со следами песка, футболка… Это если не смотреть на испуганное лицо без намека на косметику и спутанные на ветру волосы. Но Клайв, казалось, не замечал всего этого.

Навстречу им попалась девушка в элегантном костюме. Она удивленно оглядела Стефи, а потом сказала:

— Мистер Стэнворд, у меня для вас телефонограмма. Это срочно.

Клайв поблагодарил ее и вопросительно взглянул на Стефани.

— Ничего, я подожду здесь. — Прежде чем он успел что-то ответить, она отошла к фонтану и опустилась в одно из кресел.

Клайв махнул ей рукой и ушел. Стефи ничего не оставалось, как только сидеть и дожидаться его. Она несколько минут оглядывалась вокруг и не могла понять, зачем нужна такая роскошь. Девушка выросла в богатой семье, но последние пять лет приучили ее к крайней умеренности, ведь теперь она сама себя содержала. Да, подумала она, чтобы понять проблемы бедных, нужно самому побыть в их шкуре. Только это может изменить взгляд на жизнь. В детстве она как-то не задумывалась, откуда берется весь тот комфорт, что ее окружает. Теперь же, глядя на мрамор и позолоту вокруг, она не могла понять, почему люди, сотворившие всю эту красоту, не могли хоть часть своего таланта и своих средств употребить для помощи тем, кто нуждается в самом необходимом.