Солги мне на удачу - [3]

Медленный, изучающий и пристальный. То и дело тянуло поежиться или передернуть плечами, но я сдерживалась. Не хочу показывать ему свои эмоции, пока не узнаю, каковы намерения Армана. Уж что-что, а держать лицо я научилась отлично, очень полезное умение на переговорах с клиентами. Даже если они тебя раздражают до такой степени, что хочется швырнуть бумаги в лицо и наорать трехэтажным матом. Наконец нам принесли заказ, и я все-таки рискнула глянуть на Армана, вопросительно выгнув бровь и предлагая начать разговор. Губы мужчины дрогнули в улыбке, в глазах мелькнул странный огонек.

– Итак, Вивьен, – негромко начал он, и я мысленно подобралась. Хорошенькое вступление, однако. – У меня к вам серьезный разговор.

– Даже так? – не удержалась от иронии, пряча за ней легкую растерянность. – Я вся внимание.

Он хмыкнул, снова прогулявшись по мне взглядом, и, готова спорить на любимый кофе, там мелькнуло удовлетворение. Словно такой реакции Арман и ожидал. Мужчина помолчал, испытывая мое терпение – ну или подбирая слова, уж не знаю, – и продолжил:

– Я хотел поговорить о вашей матери.

Слова тяжело упали в наступившую тишину, я застыла, помешивая кофе. И хотя прошло уже много лет, в груди все равно кольнуло застарелой болью.

– Она умерла, – коротко ответила Арману, расправляясь с пирожным. – Давно.

– Я знаю, – мягко ответил он, и что-то такое послышалось в его голосе, что я вскинула голову и всмотрелась в лицо собеседника.

Он не смотрел на меня, изучал напиток в своем стакане. Но определенно печаль мне не показалась, лицо Армана застыло, а между бровей залегла морщинка. Повинуясь порыву, я тихо спросила:

– Вы ее знали?

Мама никогда не рассказывала о своих друзьях, да у нее их и не было. Сколько помню, мы всегда жили одни, ни с кем особо не общаясь. Ну, у меня разве что имелись школьные, потом универские знакомые, но жизнь разбросала, и я почти ни с кем не поддерживаю отношений.

– Немного, – кивнул Арман, потом длинно вздохнул и, нахмурившись, достал откуда-то из внутреннего кармана пальто папку. – Вы всегда жили в этом городе, Вивьен? – задал он странный вопрос.

– Ну да. – Я пожала плечами. – Я родилась здесь, в паспорте так и записано.

– А ваша мать? – слишком вкрадчиво спросил Арман, и по моей спине вновь прогалопировали всполошенные мурашки. – Она тоже здесь родилась?

Я нахмурилась, покосившись на него.

– Нет, она вроде как приехала, – ответила нехотя и перешла в наступление: – К чему все эти расспросы, Арман? Мама в чем-то виновата? Говорите прямо уже. – Я отпила кофе и заела куском корзиночки, почти не чувствуя вкуса.

– Да, она приехала, – снова кивнул мой собеседник. – И да, можно сказать и так, виновата. Только приехала очень издалека. Из другого мира, Вивьен. Ваша мать родилась не здесь.

Мгновение я ошарашенно смотрела на него, потом совершенно искренне рассмеялась.

– Хорошая попытка познакомиться, а главное, оригинальная, – успокоившись, произнесла я и откинулась на спинку дивана, насмешливо посмотрев на Армана. – Ну конечно, из другого мира. Арман, мне не двадцать лет…

– Она была магом, целительницей, и участвовала в заговоре против короны, – не слушая меня, заговорил он дальше. – Поэтому и сбежала через портал в этот мир, надеясь, что ее тут не найдут. А у нас законы строгие, за грехи родителей могут и дети ответить. – Арман прищурился, и в глубине взгляда сверкнула опасная искра.

Я сглотнула, шутить разом расхотелось. Но и верить словам этого странного человека – тоже. Моя мать заговорщица?! Да она и мухи не обидела за всю жизнь! Даже накричать ни на кого не могла. С клиентами всегда обходительная и доброжелательная, нас все соседские бабушки любили и умилялись. Вечно то пирожки носили, то за отварами и мазями приходили к маме. Она знатная травница была, тем и жили: мама в несколько аптек поставляла травяные сборы и мази собственного приготовления и так, частным образом тоже. Все честно, медицинский диплом у нее имелся, необходимая лицензия тоже.

Помотала головой, снова посмотрела на Армана.

– Ерунда, – твердо ответила. – Не знаю, зачем вы мне все это говорите…

– Вас могут найти те, кто охотился за Лилианой, – снова не дал мне договорить Арман. – Я не шучу, Вивьен, и нет, это не способ познакомиться. – Он хмыкнул. – Я вполне взрослый, чтобы не пытаться привлечь внимание сказками, как вы правильно сказали. Вот, держите, это дело вашей матери. – Арман подвинул мне папку. – Там все написано.

Я неуверенно коснулась пластика, облизнула губы, уже не заботясь о том, чтобы скрывать эмоции.

– А… мой отец? Вы что-нибудь знаете о нем? – тихо спросила, уже где-то в глубине души зная, что… поверю в эту невероятную историю.

Еще чуть-чуть, и поверю. Ведь всегда ощущала себя здесь чужой, словно я в сторонке от остальных, хотя изо всех сил пыталась и дружить, и общаться, и на тусовки ходить.

Арман усмехнулся уголком губ.

– Так вы мне верите, Вивьен? – вопросом на вопрос ответил он.

Покосилась на папку и честно отозвалась:

– Не знаю, Арман. Все это… – запнулась, помахала ладонью в воздухе, – слишком невероятно. А вы кто, зачем рассказали мне? Ваш какой интерес?