Солдаты Родины: Юристы - участники войны [сборник очерков] - [21]

Изменник Родины получил должное наказание.

Заслуги Сергеева и Иваненко в укреплении правопорядка в войсках высоко оценены. Обоим присвоено воинское звание генерал-майора юстиции. Иваненко удостоин почетного звания Заслуженный юрист РСФСР, а Сергеев — Заслуженный юрист Узбекской ССР. Оба награждены орденом За службу Родине III степени. Кроме того, Ф. Иваненко награжден орденом Трудового Красного Знамени, а М. Сергеев — орденом Красной Звезды, нагрудным знаком Министерства юстиции СССР «За успехи в работе». И тот и другой избирались депутатами Советов народных депутатов, а М. Сергеев — делегатом съездов Компартий Узбекистана и Латвии. Оба имеют государственные награды ряда социалистических стран.

С годами пришел опыт. Михаил Ильич Сергеев и Федор Федосеевич Иваненко постоянно делились своими знаниями с подчиненными. Немалое значение они придавали воспитанию молодых судей. И военные юристы знают: если молодому офицеру-судье посчастливилось начать свою судебную деятельность под руководством Иваненко или Сергеева, то он получил все необходимые навыки.

Сорок лет назад отгремели залпы Великой Отечественной. Сорок лет мир на планете. Мирный труд советского народа, мир на земле стали возможными благодаря ратному подвигу солдат Родины, миллионов советских людей, вместе с которыми на фронте сражались Сергеев и Иваненко.

Сопровождая пехоту

Я сижу в кабинете начальника отдела юстиции Калининского облисполкома Алексея Тимофеевича Иванова. Перед нами фотография 1942 года. На ней группа комсомольцев 3-го батальона 4-го полка 6-й гвардейской стрелковой дивизии, среди них и Иванов. Рядом с бойцами корреспондент «Комсомольской правды» старший политрук Ю. Жуков. «Комсомольская правда» опубликовала эту фотографию 13 декабря 1973 года вместе с «Письмом из 1942 года», прокомментированным Жуковым. В «письме» рассказывалось о том, как бойцы батальона захватили высоту 248,0.

А вот как описывает те события их очевидец и участник, Алексей Тимофеевич.

— В июне сорок второго наш батальон стоял в обороне, прикрывая подступы к городу Елец Орловской области. Отлично помню приезд тогдашнего корреспондента «Комсомолки» Юрия Жукова. Он беседовал с нами, комсомольцами батальона, потом мы все вместе сфотографировались. А после его отъезда произошло вот что.

На нашем участке фронта стояло затишье. Мы, как говорится, зарылись в землю и вели активную оборону. Солдаты взвода управления, в котором я служил, вместе с пехотинцами ходили в боевое охранение, засекали огневые точки противника, вели перестрелку с фашистами, минировали подходы к нашим окопам. Будни обороны.

Противник занимал выгодную в тактическом и стратегическом отношении высоту 248,0 — так она именовалась на военных картах, в донесениях. С нее хорошо просматривались наши боевые порядки; кроме того, немцы могли вести прицельный пулеметный огонь из расположенного на высоте дзота. Поэтому наше командование приняло решение отбить ее у немцев.

Способ захвата был выбран довольно необычный. У высоты траншеи обороняющихся советских подразделений подходили буквально вплотную к немецким. От одной из наших траншей решили провести туннель под дзот. Несколько ночей под нейтральной полосой, а потом и под дзотом рыли этот туннель. Работали группами по 2―3 человека, землю оттаскивали в вещмешках, касках, котелках. Чтобы не обнаружить подкоп, вырытую землю не выкидывали наверх, а относили далеко в сторону. Копали только ночью под постоянной угрозой обвала. Труд был изнурительный. Особенно тяжело достались последние метры, когда рыли уже под немецкими окопами. Рыть надо было так, чтобы фашисты ничего не услышали. Зато сами мы ясно слышали их разговор и шаги. Работали без обуви, тихо-тихо, молча, а землю относили в руках.

Вскоре подкоп был готов. На рассвете после одновременной атаки в лоб и из туннеля высота была взята. Появление наших автоматчиков из подкопа в тылу врага было для немцев столь неожиданным, что они бежали, не оказав практически никакого сопротивления. Мы не потеряли ни одного человека. Не было даже раненых.

Захватив высоту, сразу же организовали круговую оборону.

Вскоре гитлеровцы опомнились и пошли в контратаку. 20 суток противник пытался отбить высоту. Но ни налеты авиации, ни огонь артиллерии, ни применение танков ему не помогли — высота оставалась у нас.

В этих боях Алексей Тимофеевич не раз под огнем противника восстанавливал перебитые провода связи между наблюдательным пунктом и батареей, действуя в боевых порядках пехоты. Бои за высоту 248,0 особенно памятны ему тем, что их батальон добился успеха в то время, когда гитлеровская армия начинала свое летнее наступление 1942 года. Наши солдаты убедились на собственном примере: немцев можно бить и летом.

Да, сидящий передо мной проживший долгую жизнь человек мало напоминает юношу в пилотке с автоматом в руках на фотографии. Только вот молодой блеск в глазах дает повод к сравнению.

— В июне сорок второго, когда была сделана эта фотография, я служил разведчиком-связистом, — продолжает Алексей Тимофеевич. — Через несколько дней после взятия высоты меня приняли в партию. Участие в этих боях явилось своеобразной рекомендацией. Спустя некоторое время я стал комсоргом полка, впоследствии получившего наименование 4-й гвардейский стрелковый Одерский Краснознаменный ордена Богдана Хмельницкого полк, и пробыл в этой должности до ранения, то есть до 28 апреля 1945 года. Но до того дня прошло почти четыре года войны…