Солдаты революции. Десять портретов - [99]

Межрабпом стал организацией рабочего класса, сплачивающей массы в единый антиимпериалистический фронт. Но главной задачей на том первом этапе была помощь Советской России. Она шла из многих стран. И конечно, из Италии. Фашистские банды при попустительстве реакционных кругов усилили террор, но тогда, в начале 1922 года, клика Муссолини еще не пришла к власти, и революционные рабочие часто давали отпор фашистам, причем весьма успешно. В знак пролетарской солидарности они собрали и отправили в Россию 27 вагонов с продовольствием и подарками голодающим Поволжья. Состав из Италии пришел в Берлин, и Мизиано повел его на Волгу, в Царицын. 26 марта 1922 года царицынская газета «Борьба» сообщила о приезде в город делегации Межрабпома. Вот это сообщение:

«В доме Науки и Искусства сегодня в 4 ч. дня состоится грандиозный

ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫЙ МИТИНГ

на тему

МЕЖДУНАРОДНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ СОВЕТСКОЙ РОССИИ...

В митинге примут участие прибывшие в Царицын представители иностранного пролетариата

от Италии тов. Мизиано

от Венгрии тов. Рот

от Румынии тов. Пугаческо

На митинг приглашаются все рабочие, служащие и граждане. Для рабочих... будет подан к 3 ч. дня трамвай.

После митинга будет поставлен спектакль

«Королевский брадобрей»

В газете была опубликована большая беседа корреспондента РОСТА с Мизиано, который рассказал гражданам Царицына и всего Поволжья, что, «несмотря на бойкот и сильное противодействие буржуазии, пролетариат Италии собирал и будет собирать продовольствие, вещи и деньги для голодающих России».

Мизиано выступал на заводах, побывал в квартирах граждан, в детских домах.

В день отъезда делегации газета «Борьба» опубликовала обращение Мизиано и представителя итальянских кооперативных организаций:

«К ПРОЛЕТАРИАТУ ЦАРИЦЫНА.

Вам, т. т. рабочим, красноармейцам и крестьянам, много пережившим, посылаем мы свой братский привет».

Два года провел Мизиано в Берлине. В конце 1922 года к нему из Неаполя приехала Мария с детьми.

В декабре 1923 года он был назначен председателем представительства Межрабпома в Москве. Декабрь и начало января 1924 года ушли на завершение дел в Берлине. Настроение было радостное, приподнятое. Он обещал детям, что в Москве пойдет с ними к Ленину.

Франческо Мизиано, Мария Конти-Мизиано с семьей приехали в Москву 19 января 1924 года.

22 января утром дети не сразу поняли, что произошло. До них донеслись глухие рыдания Марии. Франческо, сжав руки, ходил из угла в угол по комнате. За окном — траурные флаги. Москва, оглушенная страшной вестью, застыла в скорбном молчании.

Вечером 24 января Франческо ушел с детьми в Колонный зал. Опустив голову, долго стоял, прислонившись к холодному мрамору колонны. Дочь прошептала:

— Ведь ты обещал, что мы пойдем к нему в гости...

МОСКВА. ТРИУМФАЛЬНАЯ ПЛОЩАДЬ

То было время, когда где-нибудь в Енакиеве или в Горловке раскрасневшиеся мальчишки, постучав в дом на окраине шахтерского поселка, кричали: «Тетя Глаша, а тетя Глаша, скорей на собрание! Все уже гуртом пошли... Там, в этом, как его... в Ланкашире генеральная забастовка».

И тетя Глаша, накинув кумачовый платок, шла на собрание, где уже гудели сотни шахтерских жен. И оратор из укома или губкома, в выцветшей от ливней и солнца гимнастерке, поднявшись на трибуну, клеймил акулу капитализма лорда Керзона, а потом рассказывал, что в далеком английском Ланкашире или в Руре вот уже третий месяц бастуют шахтеры, восстав против грошовой зарплаты и нещадной эксплуатации. И дети там, в Ланкашире, голодные.

Насупившись, гневно сверкая глазами, слушали шахтерские жены речь оратора, понимающе кивали головами и дружно хлопали ему, а потом, сгрудившись у стола, вынимали завернутые в носовые платочки рублевки, трешницы, полтинники и отдавали в помощь братьям по классу.

В то время по Советской стране из края в край катилось всем понятное слово «Межрабпом» — международная рабочая помощь.

Представительство Центрального комитета Межрабпома разместилось на Триумфальной площади в Москве (ныне площадь Маяковского). В этом же доме поселился Франческо Мизиано с семьей, сначала в одной комнате, а потом в квартире побольше.

Может быть, впервые за всю жизнь Мизиано оказался в среде, где вокруг не было врагов. Он как-то не мог даже привыкнуть к этому удивительно спокойному существованию: никто в него не стрелял, не надо было беспокоиться за жизнь семьи. Его новая родина строила, мечтала, была устремлена в будущее.

В тот 1924 год произошло знаменательное событие: Франческо Мизиано вступил в Российскую коммунистическую партию большевиков. А вскоре и Мария стала членом РКП(б). Их сердечно поздравили друзья.

...Дом на Триумфальной стал штабом, откуда шли незримые нити, связывавшие Межрабпом с Италией, с друзьями по партии. Луиджи Лонго, Джованни Джерманетто, Бианко — все, кто приезжал в Москву из Италии, минуя фашистские кордоны, находили приют в доме Франческо Мизиано и Марии Конти-Мизиано, чувствовали себя там, как в родной семье. Межрабпом следил за пульсом жизни, за событиями, происходившими во всех странах. Япония пережила катастрофическое землетрясение. Тяжкий экономический кризис душил германский рабочий класс. Межрабпом начал проводить всемирную акцию солидарности с трудящимися этих стран. Мизиано несколько раз выезжал в Германию для передачи собранных средств в помощь рабочим Рура, Берлина, Саксонского промышленного района, направлял туда подарки для детей, помогал создавать столовые для безработных.