Солдаты милосердия - [2]
— Рота, слушай мою команду: под-тя-нись! И давайте знакомиться. Меня Шуркой можете звать, — произнесла она.
— А я — Оксана Драченко, — назвалась миловидная девушка в форменной одежде ФЗУ — черной шинели с блестящими пуговицами и берете, из-под которого выбивались русые кудряшки.
Медсестра старшина К. Е. Драченко
— Оксана, а ты родом откуда? — полюбопытствовала Шура.
Тому, что украинская девушка оказалась на Урале, удивляться не приходилось, ведь сюда эшелонами прибывали эвакуированные с юго-западных областей. Просто захотелось уточнить, где родина Оксаны.
— Нас с ремесленным училищем эвакуировали с Николаевской области.
— А что, в этом училище медицине тоже учат?
— Да нет, — смеется Оксана. Кивнув на подруг, одетых в такую же форму, она объяснила: — Это мы с девчатами на фронт захотели попасть и окончили курсы медсестер.
— Добровольцы, значит? Молодцы!
Рядом с Оксаной шагала подруга по училищу Валя Бабынина, очень привлекательная девушка, со светлой обаятельной улыбкой. При разговоре она кокетливо накручивала на указательный палец длинные темно-каштановые локоны.
Медсестра старшина В. А. Бабынина
— А угадайте, кто я? Без меня вам, пожалуй, не обойтись, а со мной не пропадете, — рассмешила высокая, тоненькая, как тростиночка, девушка.
Мы с любопытством посмотрели на нее.
— Ни за что не угадаете. Парикмахер я, Люська Гузенко.
— Докладывай, откуда такая?
— Родом я из Харькова. Окончила профтехучилище и приобрела специальность парикмахера. В Перми оказалась по вынужденной эвакуации. Какие еще ко мне будут вопросы?
— Пока все ясно, — за всех ответила Шура.
Люся оказалась жизнерадостной девчонкой. Знала множество каких-то забавных историй, рассказывая их, задорно смеялась, заражая смехом и нас.
Наш парикмахер младший сержант Л. В. Гузенко
Подошла ко мне командирша, сдвинула на глаза берет и сказала:
— А это Любаша Никулина. Ну, солдатик, небось уже устала? — И, не дожидаясь ответа, произнесла: — Я твоих родителей знаю давно. Сегодня с мамой разговаривали. Она просила взять над тобой шефство. Принимаешь?
— Принимаю, конечно, — обрадовалась я.
— Вот и хорошо.
— Девочки, а посмотрите, как они похожи друг на друга, как сестры, — заметила Оксана, — даже косички одинаковые.
— Так мы же сестры и есть. Только медицинские, — шутит Шура.
Перезнакомились. Оживился разговор. Нам было по семнадцать — двадцать лет. Настроение у всех было хорошим. Казалось, никто не задумывался о дальнейшей цели своего похода. О том, что ожидает каждую впереди, в каких условиях предстоит жить и работать.
— Ну, друзья, чтобы не заскучать, давайте споем, — не унималась командирша.
Девушки молча, выжидающе посматривали друг на друга. У меня настроение было превосходным, и я осмелилась запеть:
Девчата дружно подхватили песню, подтянулись, подстроились и зашагали в ногу, как настоящие солдаты.
С песнями ехали и в поезде. Не заметили, как добрались до областного центра, где предстояло сформироваться, пройти необходимые военные науки, прежде чем отправиться по назначению.
Пермь. Улица Островского, 70. Несколько длинных бараков, находящихся почти на окраине города, были наполнены шумом и гамом. Из одного барака доносилось нестройное пение без музыки, из другого слышна музыка без песен.
Идем по узкому длинному коридору в штаб-комнату под номером «восемь». Нас то и дело толкали спешившие на выход девчата или перегонял кто-то на большой скорости, и потому с трудом удавалось протискиваться вперед.
Кто-то заиграл на гитаре с переборами.
— Ого, артистов много! Весело будем жить, — произнесла Валя Бабынина.
На нас зашикали, и мы вынуждены были остановиться у открытой двери, что находилась рядом со штабной. На миг замерли струны гитары, придерживаемые ладонью исполнительницы, затем послышался мягкий приглушенный голос:
— Девчата, потом дослушаем. Пошли, — шепнула Гладких.
В просторную комнату, где разместился штаб, прибывали и прибывали люди, как и мы, группами, направленными с разных военкоматов области. Регистрация велась за несколькими столами. Подошли к первому освободившемуся. Капитан, принявший поданное Шурой предписание военкомата, объяснил, что формируется несколько хирургических полевых подвижных госпиталей, в один из которых мы будем зачислены. А кто не любит хирургию, того можно направить в терапевтический.
Мы были уверены, что терапевтический останется в тылу, а с хирургическим непременно попадем на фронт, поэтому попросили зачислить всех вместе в один хирургический госпиталь. Да и за дорогу мы успели подружиться, и расставаться нам друг с другом было уже жаль.
Капитан сделал пометку в своих записях, потом на нашем предписании и передал его женщине, сидящей за соседним столом.
Медстатистик старшина К. С. Еговцева
— Будем знакомиться. Медстатистик-делопроизводитель будущего ХППГ — хирургического полевого подвижного госпиталя № 5148 — Еговцева Клавдия Степановна, — произнесла молодая женщина, поднявшись нам навстречу.
Клавдия Степановна — невысокая, черноглазая, с двумя длинными распущенными косами. По профессии оказалась учительницей. Чтоб попасть на фронт, окончила шестимесячные курсы медсестер.
