Солдаты без оружия - [162]
Политотдел армии поручил нам провести беседы среди бойцов на передней линии обороны, рассказать им, что подготовка прорыва подходит к концу, что скоро начнутся решительные бои. Симаков должен был выполнить это задание среди русских, украинских и белорусских бойцов, а я — среди бойцов Средней Азии.
Миновав пустынное поле, мы подошли к траншее, ведущей к линии фронта. Траншея была глубокая, почти в человеческий рост. Мы спустились в нее и дальше шли уже спокойно, только чуть-чуть пригнувшись. Над нами со свистом проносились трассирующие пули. Взрывы снарядов и мин слышались все ближе и ближе.
Пройдя шагов пятьсот — шестьсот, мы оказались у развилки. Вдруг мне показалось, что из темной глубины ходов, откуда-то издалека, доносятся звуки родной таджикской мелодии. Это было так неожиданно, что я остановился.
— Ты чего, к земле примерз? — окликнул меня Андрей.
Я отмахнулся.
— Тише ты!..
Мы замерли. Ветер и война свистели над нашими головами, и я никак не мог понять, откуда доносится поразившая меня песня. Она слышалась то совсем отчетливо, то заглушалась грохотом снарядов и терялась в вое осеннего ветра.
— Что случилось? — опять спросил Андрей, пристально вглядываясь в темноту.
Он, видно, решил, что я обнаружил следы противника, и весь напрягся.
— Слышишь? — прошептал я в ответ.
Андрей задержал дыхание и прислушался, но, кроме обычных для передовой звуков, ничего не уловил и пожал плечами.
— Музыку слышишь?
— Музыку? Какую музыку? — Андрей рассердился. — Ты что, разыгрывать вздумал?
В наступившей тишине ясно донеслось:
Я боялся дохнуть. Голос певицы вдруг пропал, но через минуту, как бы в ответ на мое страстное желание, снова зазвенела дойра, нежно и переливчато заиграл най, и невидимая певица продолжала:
Я стоял бы так без конца и слушал слова родной речи, но Андрей взял меня за руку и решительно свернул налево. Я неохотно пошел за ним. Музыка слышалась все глуше и глуше. Я уже хотел повернуть назад, как вдруг впереди послышались шаги, показался солдат с автоматом.
— Куда это вы, товарищ боец? — спросил Андрей.
— К нашему радисту, концерт послушать, товарищ капитан.
— Что за концерт?
— Сейчас из Таджикистана передают концерт для фронта, — ответил боец. — Командир взвода разрешил нам пойти послушать.
— Л вы откуда родом?
— Из Таджикистана, из Файзабадского района.
— Ну, вот ты и земляка нашел, — улыбнулся Андрей.
Все знают, как радостно встретить вдали от родины земляка. Кажется, что после долгой разлуки увидел самого близкого человека. Ведь этот человек ходил по тем же улицам, что и ты, его согревало родное таджикское солнце.
Но в эту минуту хотелось скорее попасть на концерт, и я не разговаривал с ним, не стал искать общих друзей и знакомых, вспоминать родные места, а просто попросил показать дорогу к радисту.
В одном из узких ходов сообщения мы увидели в стене отверстие, напоминающее вход в пещеру. Оттуда шел тусклый свет. У входа, прислонясь к стене окопа, на корточках сидело несколько бойцов. Увидев нас, они посторонились. Низко пригнувшись, мы протиснулись в землянку радиста. Она походила на длинную узкую яму. При блеклом свете маленьких светильников, сделанных из гильзы орудийного снаряда, ничего не различалось. В глубине, на небольшом глиняном возвышении вроде нашей таджикской суфы, стоял маленький военный приемник. Невысокий, худощавый боец то и дело подкручивал какие-то ручки.
Бойцы, как по команде, поднялись и предложили нам место. Но мы замахали на них руками и, боясь вспугнуть очарование песни, уселись тут же на корточках посреди землянки.
А в это время Туфахон Фазылова пела «Кольца кудрей». Ее чудесный голос звучал так чисто, мягко, задушевно, что казалось, она поет тут, в землянке, что она здесь с нами, защищающими город на Волге.
Вслушиваясь в этот родной, близкий голос, я глядел на собравшихся в землянке солдат. Тут были и таджики, и узбеки, и казахи, и русские. Все они с одинаковым вниманием слушали концерт из таджикской столицы. Но глаза таджиков и узбеков излучали тепло — видно, чарующие звуки песни натягивали струны души и уносили далеко-далеко, и им казалось, что они снова в родном краю, среди близких людей. Перед мысленным взором проносилась прежняя мирная жизнь. В звуках песни, несущейся к нам за тысячи километров, воплотилась радость прежней жизни… Так чувствовал я сам, так, должно быть, чувствовали и они…
Потом Туфа спела любимую народную песню «Джонон». Сколько было в этой песне нежности, сколько задора!
А затем ансамбль народных инструментов исполнил «Каратегинские мотивы». Звуки росли, ширились, и вдруг один из бойцов выкрикнул на наречии горных таджиков: «Эх, и жизни не жалко за такую песню!»
Больше часа продолжался концерт. Нам казалось, что мы сидим в театре и слушаем лучших мастеров таджикской сцены. Щедро аплодировали мы Туфе Фазыловой, Шарифу Джураеву, который вместе со своим сыном Мукимом спел «Друг дорогой» и «Знамя победы». Мы аплодировали шуточным песенкам Рены Галибовой и группе музыкантов во главе с Агзамом Камоловым. Мы отбили себе ладони.
Таджикский писатель Фатех Ниязи снискал известность своими рассказами и романами о Великой Отечественной войне. На тему войны с фашистами написан и роман «Не говори, что лес пустой…», повествующий о судьбе таджикского мальчика Давлята Сафоева. Образ отца, погибшего в борьбе с басмачами, определил выбор жизненного пути Давлята — окончив пехотное училище, он стал кадровым офицером и принимал активное участие в партизанском движении на земле Белоруссии.
События, описанные автором в настоящей повести, относятся к одной из героических страниц борьбы польского народа против гитлеровской агрессии. 1 сентября 1939 г., в день нападения фашистской Германии на Польшу, первыми приняли на себя удар гитлеровских полчищ защитники гарнизона на полуострове Вестерплятте в районе Гданьского порта. Сто пятьдесят часов, семь дней, с 1 по 7 сентября, мужественно сражались сто восемьдесят два польских воина против вооруженного до зубов врага. Все участники обороны Вестерплятте, погибшие и оставшиеся в живых, удостоены высшей военной награды Польши — ордена Виртути Милитари. Повесть написана увлекательно и представляет интерес для широкого круга читателей.
1942 год… Фашистская авиация днем и ночью бомбит крупную железнодорожную станцию Раздельную, важный стратегический узел. За жизнь этой станции и борются герои романа Виктора Попова «Один выстрел во время войны». В тяжелейших условиях восстанавливают они пути, строят мост, чтобы дать возможность нашим воинским эшелонам идти на запад…
Сергей Сергеевич Прага родился в 1905 году в городе Ростове-на-Дону. Он участвовал в гражданской и Великой Отечественной войнах, служил в пограничных войсках. С. С. Прага член КПСС, в настоящее время — полковник запаса, награжденный орденами и медалями СССР. Печататься, как автор военных и приключенческих повестей и рассказов, С. С. Прага начал в 1952 году. Повести «План полпреда», «Граница проходит по Араксу», «Да, был…», «Слава не умирает», «Дело о четверти миллиона» и многие рассказы о смелых, мужественных и находчивых людях, с которыми приходилось встречаться их автору в разное время, печатались на страницах журналов («Уральский следопыт», «Советский войн», «Советская милиция») и газет («Ленинское знамя» — орган ЗакВО, «Молодежь Грузии», «Молодежь Азербайджана» и др.)
Книга представляет собой сборник воспоминаний. Авторы, представленные в этой книге, родились в 30-е годы прошлого века. Независимо от того, жили ли они в Советском Союзе, позднее в России, или в ГДР, позднее в ФРГ, их всех объединяет общая судьба. В детстве они пережили лишения и ужасы войны – потерю близких, голод, эвакуацию, изгнание, а в зрелом возрасте – не только кардинальное изменение общественно-политического строя, но и исчезновение государств, в которых они жили. И теперь с высоты своего возраста авторы не только вспоминают события нелегкой жизни, но и дают им оценку в надежде, что у последующих поколений не будет военного детства, а перемены будут вести только к благополучию.
Творчество известного еврейского советского писателя Михаила Лева связано с событиями Великой Отечественной войны, борьбой с фашизмом. В романе «Длинные тени» рассказывается о героизме обреченных узников лагеря смерти Собибор, о послевоенной судьбе тех, кто остался в живых, об их усилиях по розыску нацистских палачей.
Михаил Андреевич Лев (род. в 1915 г.) известный советский еврейский прозаик, участник Великой Отечественной войны. Писатель пережил ужасы немецко-фашистского лагеря, воевал в партизанском отряде, был разведчиком, начальником штаба партизанского полка. Отечественная война — основная тема его творчества. В настоящее издание вошли две повести: «Если бы не друзья мои...» (1961) на военную тему и «Юность Жака Альбро» (1965), рассказывающая о судьбе циркового артиста, которого поиски правды и справедливости приводят в революцию.