Солдат - [36]

На небольшую полянку, разделяющую нас и «беспределов», вышел плотного телосложения человек, в форме донского царского войска, сером камуфляже и, что характерно, при погонах полковника. Он оглянулся себе за спину, повернулся к нам и выкрикнул:

— Я полковник Юсупов, бывший офицер царской армии, под Зерноградом попал в плен, и теперь у верховного вождя Гуума служу переводчиком.

— Майор Еременко, Четвертая гвардейская бригада, спецназ. Чего ты хочешь, бывший полковник?

— Мой хозяин говорит, что вы умелые воины, но вы все равно сегодня умрете. Он жаждет развлечения, и дает вам возможность еще какое-то время пожить. Сильномогучий Гуум, предлагает провести поединки меж своими воинами и твоими бойцами.

— Как это будет происходить?

— На поляну выйдут пять его воинов и пять ваших. Бой насмерть, группа на группу, никакого оружия и только рукопашная схватка.

— А если мы не согласимся?

Юсупов еще раз посмотрел назад и объявил:

— У вас нет боеприпасов, майор. Не выпендривайся и согласись. Если откажешься, то Гуум отдаст своим воинам приказ и в течении получаса вас задавят всей толпой.

Посовещавшись с командирами групп, майор дал свой ответ:

— Мы согласны. Пусть выходят кулачные бойцы, и я обещаю, что пока будет идти схватка, с нашей стороны стрельбы не будет.

— Со стороны воинов вождя Гуума, тоже, — ответил переводчик.

Полковник покинул поляну, и на нее выскочили пятеро «беспределов», все как один, будто братья, приземистые, невысокие, чрезвычайно мускулистые, но лбы скошены и волосы начинают расти от бровей. Питекантропы, бля! Кустарник с той стороны поляны зашуршал, наверное, зрители подтянулись, а наш командир окликнул уцелевших бойцов роты:

— Парни, кто готов в рукопашку с дикарями схватиться?

Первым вышел брат майора, Денис Еременко, командир первой группы. За ним вслед два его сержанта, четвертым вызвался Филин, мой комод, а уже за ним, отчего-то и я решил погеройствовать. Жизнь одна, а тут так складывается, что вариантов уцелеть совсем немного. Посмотрим, каковы «беспределы» один на один, и без оружия. С тоской я взглянул на ТТ, и оставил его вместе с автоматом, ножом и гранатами Глазу.

— Если что, тебе сгодится, — перед тем, как выйти на поляну, сказал я пулеметчику, у которого ни одного патрика не осталось.

Как древние гладиаторы, мы остановились напротив своих набычившихся противников, на мгновение замерли в ожидании сигнала и, по резкому окрику с вражеской стороны, бросились вперед. Крепыш, который достался мне, расставил перед собой руки и попытался ухватить меня за одежду. Стойка у него борцовская, такой боец если ухватит за шею, то запросто мне ее сломает. За последние месяцы, кое в чем я поднаторел и всю нехитрую тактику «беспредела» понимал. Уклонившись от его броска, ничего нового придумывать не стал, а резким ударом с правой, пробил ему в висок. От такого удара, бывало, что быки двухлетки в себя не сразу приходили, а для человека, если дикаря можно так назвать, он оказался смертельным.

Противник рухнул в траву, а я бросился на помощь к Филину, которого сразу двое крутили, причем на показ и видимо, красуясь перед своим вождем. Дикари прижали сержанта к земле, и неспешно давили на него сверху, думается, хотели ему хребет переломить. В полуметре от увлекшихся развлечением своего вождя «беспределов», подпрыгнув вверх, с ноги врезал одному в грудь. Тот, которого я свалил, слетел с тела Филина, а я тоже не удержал равновесия и рухнул на него сверху. Раздумывать было некогда, навалился на дикаря сверху и начал молотить его кулаками по лицу. Удар. Удар, Удар. Лицо противника превратилось в кровавую кашу, и сколько я его бил, не помню, какое-то исступление накрыло. Пришел в себя, только оттого, что меня ударили в бок. Перекатился через себя, вскочил и был готов продолжить бой. Однако дело было сделано. На поляне остались только я и Еременко-четвертый, ногами добивающий того дикаря, который меня в бочину с ноги пнул. Кроме нас, еще был Филин, но он еле дышал.

Подхватив сержанта под руки, потянул к своим, передал его на попечение санинструктора и рухнул под дерево. Следом за мной подошел обессиленный капитан Еременко, упавший рядом.

— Молодца, Мечник, — он хлопнул меня по плечу и, посмотрев на полянку, где выходили на бой новые пятерки, добавил: — Гады, борцы фиговы, сразу же моих парней заломали, и на Филина набросились. Если бы не ты, то победа за ними осталась.

Сил разговаривать не было, перенервничал, и только сейчас меня стало потряхивать. Однако я все же ответил капитану:

— Нормально, товарищ капитан, и если бы не вы, то и я бы не уцелел, так что мы с вами в расчете.

Тем временем бои без правил продолжались, вторую схватку наши бойцы тоже выиграли, и очень, как мне показалось, легко, потеряв только одного своего. Третья, наоборот, никак не в нашу пользу, хоть и уцелел только один из дикарей, все же, победа осталась за ними. Четвертый бой, снова за нами, и трое бойцов вернулись к нам. После этого вышла небольшая, минут на десять заминка, во время которой, меня подозвал майор. Рядом с ним сидели его брат, Черепанов, Исмаил-ага и еще один из сержантов, Старый, который во второй схватке отличился и сразу двоих вражеских борцов уделал.