Солдат поневоле - [14]

Около восьми часов вечера за парнями приехал Валентин Степанович. К тому времени они прошли всю медкомиссию и уже минут сорок ожидали на проходной госпиталя, куда их направили после прохождения последнего кабинета.

– Садитесь орлы! – приказал подполковник. –Ну как, поимели вас товарищи эскулапы? Попа не болит?

– Нет, товарищ подполковник, не болит, – ответил за всех Саша. – Разрешите обратиться?

– Разрешаю.

-А, что, все призывники, в центральном госпитале медкомиссию проходят? Как-то странно это.

– Все, не все, какая вам разница? Вы теперь люди военные, приказ до вас доведут в части вас касающейся. Объяснения будут, так же, аналогично, ровно те, какие положены. Сейчас могу разъяснить следующее: мы едем на Ярославский вокзал, к поезду Москва-Архангельск, отправление двадцать два ноль ноль. Билеты и документы у меня, приедем – отдам. В поезде не пить, запрещаю категорически. По приезду в Архангельск сразу же, повторяю, сразу же, идете к военной комендатуре на вокзале, говорите, что вы следуете в отдельный 124 батальон аэродромного обслуживания. Там будет сопровождающий, выполняйте его приказы. Вопросы есть?

– Есть, – сказал Илья. – Мы будем служить в ВВС?

– В ХЕРДС, млять, – ответил подполковник. – Еще вопросы?

– Никак нет, ответили Александр и Илья почти хором. Борис, как обычно, промолчал.

В Архангельск поезд прибыл по расписанию, 25 мая в пять часов вечера. Удивительные и странные вещи продолжали происходить. Билеты у парней оказались в купе, чему они были сильно удивлены. Вагон был новенький, чистый, с небольшим телевизором в купе и крохотным душем рядом с туалетной кабиной в конце вагона. В стоимость билета входило трехразовое питание, которое им приносил проводник, в аккуратных пластиковых коробочках.

В дороге делать было нечего, разговаривали, смотрели телевизор, по которому крутили старые фильмы, прерываемые новостями первого федерального информационного канала. Телевизор был без обратной связи и выхода в интернет, видимо руководство РЖД придерживалось консервативной информационной политики. Дескать, что показывают – то и смотри.

Новости, как уже стало привычным в последние пять лет, начинались с кадров из космоса, где, в переплетении всевозможных антенн, тросов, солнечных батарей и разного оборудования, неторопливо плыли над Землей в компании МКС-1 и МКС-2, серые корпуса недостроенных «Ямато» и «Палладина». Симпатичная ведущая говорила о единых усилиях всех землян по освоению космоса, о вековой мечте человечества и великих открытиях. Первые в истории человечества звездолеты строили ударными темпами, не жалея ни денег, ни ресурсов. Старты космических грузовиков на орбиту, с большого российского и малого европейского гравитационных космодромов шли каждую неделю, выводя на орбиту десятки человек и тонны грузов. Потом шел блок новостей из России, где вовсю шла посевная компания, ловили очередного беглого чиновника – взяточника, выступал на каком-то совещании президент, показывали как перевоспитываемые трудом граждане, в стройотряде комитета полезности, полностью обновили ветхую инфраструктуру ЖКХ одного сибирского городка. – Шпасибо, комитету, – шепелявила в камеру древняя бабка, – у нас отродясь как при Леониде то Ильиче трубы положили, все вода-то грязнючая, текла, прямо зараза. А тут глядь – чистота, красота, вода скусная, прозрачная…

Ну и международные новости – беспорядки в США, преодоление кризиса в Европе. Потом погода и снова старые фильмы, некоторые еще времен легендарного и великого СССР.

В Архангельске парней ждали. Молодой старший лейтенант остановил их у самых дверей военного коменданта вокзала, спросил: – В 124 специальный?

– Аэродромного обслуживания? – поинтересовался Илья.

– Ну да, в него. – Вещи с собой?

– Да.

– Поехали.

Ехали долго, больше трех часов, в кузове допотопного «Урала –4320» c бензиновым двигателем, рядом с какими-то тюками и ящиками, которыми был завален весь кузов, кроме пространства возле скамейки у левого борта. Сквозь узкие оконца в брезентовом верхе кузова, был сначала виден город, а потом вдоль дороги пошел лес, снова лес, и ничего кроме леса, густо заросшего кустарником по обочинам дороги. Уже совсем стемнело, когда машина, наконец, подъехала к какому-то КПП, проехала внутрь и остановилась. Спрыгнувший из кабины старший лейтенант крикнул новоприбывшим выгружаться.

Выгрузились посреди широкого асфальтированного плаца, скупо освещаемого по краям несколькими фонарями на железных стойках. С одной стороны плаца был глухой забор, со спиралевидной колючей проволокой по краям, с другой виднелись несколько невысоких зданий, в сторону которых их и повел сопровождающий. Урал, развернувшись, уехал с плаца по единственной дороге, ведущей, видимо, к КПП. Пройдя по пешеходной дорожке мимо каких-то хозпостроек, они вошли внутрь трехэтажного здания, где сразу на входе стоял пост из двух солдат (один из солдат сличил фамилии в паспортах парней с неким списком и кивком головы разрешил пройти), и поднялись на второй этаж. Старший лейтенант подошел к одной из дверей, расположенных вдоль длинного коридора, открыл ее.