Солдат Ордена - [37]

- Сожелею, госпадин претор, - спокойно сказал я, - но это личное дело. Мое и Игната, - я взглянул на Светлицкого, он хмуро посмотрел на меня. Это никак не имеет отношения к Академии.

- Это произошло в ее стенах, - претор внимательно посмотрел на меня.

- Тогда просто посадите меня в какой-нибудь карцер, - сказал я, и дело с концом.

Я поймал на себе удивленный взгляд Игната.

- Господин Светлицкий, - претор перевел взгялд на Игната, - вы имеете что то сказать по этому поводу?

- Не имею, - угрюмо проговорил Игнат.

– То есть вы говорите, – претор громко выдохнул носом, – что ваши импульсивные действия были направлены на защиту чести?

– Да, – синхронно сказали мы с Игнатом, и неприязненно взглянули друг на друга.

– Личная неприязнь. Это плохо. Академия не может вмешиваться в ваш личный конфликт, но подтолкнёт вас к примирению. Мы не можем терпеть в рядах ордена подобное отношение друг к другу. принцип Ларина.

– Слушаю, господин.

– Ваша личная задача, – примирить этих двух кадетов. Вы знаете, что для этого нужно сделать. Под вашу ответственность. Таких явных склок в ордене быть не должно. Личная неприязнь, мы понимаем. Но долг – превыше всего. Вы, – Претор встал, обратился к нам, – ксифоманты. Честь рода – это очень много. Честь ордена – это всё. Либо вы примиритесь, так или иначе. Либо вопрос будет поставлен иначе. Ребром. Один, кто проявит себя – останется. Другому не будет места в ордене.

Ну пиздец! Отлично. Перевод такой: либо ты помиришься с этим высокомерным козлом, либо вылетаешь из ордена. Его то папочка точно отмажет.

– Господин Претор, – обратилась Ларина, – как прикажете выполнять ваше поручение? Дополнительные инструкции?

– Не расстраивайте меня, принцип. Вы опытный воспитатель. Придумайте что-нибудь.

– Слушаюсь.

Я не знаю, чьё лицо было более кислым, когда мы вышли из кабинета: моё, принципа Лариной, или Игната. Все были не в восторге от произошедшего. Но, справедливости ради, могло быть и хуже.

– Кадеты, – обратился Принцип, – отправляйтесь и готовьтесь к полевым занятиям. Я пребуду через десять минут. Дам задание остальным и сообщу вам, вашу участь.

– Слушаюсь, – вразнобой проговорили мы и отправились по широкому белому коридору вниз, к холлу.

Тут было безлюдно. Мы шили почти бок о бок, и я вот-вот ожидал от Игната какого-нибудь подвоха. Не прогадал.

Внезапно он дёрнулся в мою сторону, хотел прижать предплечьем к стене. Я среагировал мгновенно: отскочил назад, хлопнул его по локтю, подтолкнул. Игнат врезался в стену. Нервно развернулся, выбросил кулак, широко, по-мужицки. Я пригнулся, поднырнул, прописал короткий прямой в печень. Твёрдо! Вот это мышцы!

Я знал, как это больно, но Игнат виду не подал, лишь немного сбил дыхание. Он ударил ещё раз, короткий хук. Я попытался заблокировать рукой, быстро, по-боксерски. Грохнуло! Ох! Сильный удар. Ну ничего.

От нового я увернулся, поднырнул снова. Прописал хук в почку. Игнат пошатнулся, ударил, я ушёл в уворот. Ответил коротким ударом в печень. Теперь Светлицкий сгорбился, на лице проступила гримаса боли. Ничему не учишься! Корпус защищай!

Он попытался схватить меня, уйти в клинч! Тут мне была бы крышка. Окажись я в его руках – всё, придушит. Я собрал в ладони короткий толчок силы, выпустил, одновременно извлекая ксифос.

Игната отбросило, он ударился о стену спиной, со свистом выпустил воздух. Я встал, направив на него остриё.

– Теперь не будет как раньше, – холодно проговорил я, – запомни это.

Игнат смотрел на меня, как загнанный зверь. Струйка слюны стекала по подбородку. Он смахнул её рукавом. Ничего не ответил.

Я сунул клинок в ножны. Уверенно зашагал по коридору. Знал, что он не нападёт. Испугается. Но ухо с ним всё равно следует держать востро.

***

– Как вы знаете, минимальная тактическая единица в ордене ксифомантов – это копьё. То есть – группа из двух - четырёх человек, включая командира.

Принцип Ларина расхаживала перед строем, строго поглядывая на кадетов. Я заметил, как на мне и на Игнате, стоявших в разных концах шеренги, она задержала взгляд. Неприятный взгляд.

Пригревало утреннее солнце. Большое тренировочное поле развернулось за зданием академии. С одной его стороны находилась большая площадка со спортивными снарядами: турниками, лестницами, стенами. С другой широкая полоса препятствий. В дальнем же конце, где заканчивалась огромная терраса, на которой находился весь район, располагалась тренировочная зона по отработке боевой магии.

Вся группа, стройной шеренгой, облачённая в зелёную полевую форму, стояла «смирно» перед прохаживающейся, перед ними, принципом Лариной.

– Так как, – продолжала она, – основной целью последнего курса является наработка боевой практики, командного слаживания и тренировка тактики, – на курсе будет много настоящих, боевых заданий. Опасных и сложных. Вся группа разделится на копья. Один из копья будет избран командиром. Последнее слово в этом вопросе остаётся за мной. К каждому копью приставляется боевой офицер-куратор. На заданиях вы будете действовать под его чётким руководством. Всем ясно?

– Так, точно точно, госпожа Принцип! – в унисон проговорили мы.