Солдат Империи - [32]

Во всем стараться споспешествовать, что к Его Императорского Величества верной службе и пользе Государственной во всех случаях касаться может.

Присяга

«Попал я в такие края, где плеснешь с крыльца воду из кружки, а падет на снег кусок льда», – вспоминал мой прадед.

Слова Ивана Арефьевича о том, что попал он (заметим, попал, а не служил) в такие места, где лютуют страшные морозы, дали направление дальнейшим моим поискам.

Первой пришла мысль, что за проступок сослали его в Сибирь. Но тут же мысль эту и отбросил: знаки воинских солдатских отличий, о которых я знал и которые носил прадед до самой смерти, исключали такой поворот событий.

Тогда, может быть, реорганизация частей Русской армии в период конца пятидесятых – первой половины шестидесятых годов XIX века (на этот счет имелись документы)…

И я предпринял поиски архивных источников о целевом формировании войск (возможно, такие существовали) Восточной и Западной Сибири.

Что же это за места в России, где холода столь жестоки, что остались в памяти солдата, так много повидавшего… Казалось бы, удивить его уже ничем нельзя было, а он и десятки лет спустя рассказывал о них детям и внукам.

Документы, указывающие на укрепление сибирских гарнизонов, я нашел. В них упоминались Енисейская губерния, Верхнеленск и, наконец, Якутск. Анализ этих материалов, в совокупности с другими, касающимися формирования новых полков и дивизий, позволил выстроить цепочку событий, могущих действительно привести Ивана Арефьева в Сибирь.

Но обо всем по порядку…

18 февраля 1855 года скоропостижно умер император Николай I, на престол взошел Александр II, второй уже русский царь, при котором жил Иван, и второй, которому он присягал.

С именем Александра II, как известно, связаны широкомасштабные реформы во многих областях государственного управления и, конечно, в армии. Преобразования, безусловно, касались не только высших чиновников (гражданских и военных), но и широких слоев российского общества, в том числе и простого солдата.

Еще в 1857 году появились так называемые «наставления»; эти своего рода пособия обобщали боевой опыт и способствовали формированию методов планового обучения солдат по единым критериям. Например, существовало «Наставление по употреблению в бою штыка и приклада». В нем, в частности, предусматривалось обучение рукопашному бою в пaрах и при наличии защитных приспособлений: масок, нагрудников, перчаток. В наставлении приводились схемы нанесения ударов при нападении и защите.

Это и другие подобные руководства в первую очередь поступали в войска резерва и в войска центральных губерний страны. Такой подход объяснялся необходимостью: готовить не имеющих боевого опыта солдат пехоты к боевым действиям в современных условиях.

К тому же все шире применялось нарезное оружие. Справедливо считалось, что теперь, когда стрелковые цепи заменили устаревшие сомкнутые линии и колонны, в рукопашном бою солдат уже не чувствовал локтя товарища и должен был действовать самостоятельно, без оглядки. В новых условиях требовалось, чтобы пехотинец, «храбрый, хладнокровный и сметливый, хорошо знакомый с основными правилами употребления штыка», сам находил тот способ действия, который позволил бы ему одержать верх в конкретной ситуации.

Собственно, так ведь и действовали Иван и его товарищи на Кавказской войне, к тому давно приучили их и местные условия, и внезапные схватки с горцами.

Осмысленный опыт Крымской и Кавказской войн виден в этих наставлениях.

В 1859 году появилось «Наставление для образования стрелков». Целью этого наставления было обучение стрельбе из нарезных ружей при дальности до тысячи шагов и более. В батальонах кавказских полков уже использовалось нарезное оружие, однако и после 1860 года практического преимущества солдаты Русской армии от этого не получили.

Когда в горном Дагестане впервые рядом с Иваном упал раненый, которого взял на мушку воин Шамиля шагов с пятисот-шестисот, офицеры, да и сами солдаты, сразу угадали нарезной ствол. Противник получал вполне современные английские ружья через посредство Турции и отдельных перекупщиков.

В начале шестидесятых годов пришло новое «Наставление для стрелкового образования пехоты…», но офицеры и унтер-офицеры кавказских дивизий «наставляли» молодых солдат гораздо раньше, непосредственно в бою. Стреляли из переделанных в нарезные шестилинейных ружей стоя, с колена и лежа.

В период с 1855 по 1861 год Военным министерством и Главным Штабом издавалось много приказов и циркуляров, регулировавших условия службы, предоставление отпусков и увольнение в отставку для нижних чинов армии.

Но вот 17 февраля 1861 года появился документ, касающийся всех и каждого в России. 5 марта, в Прощенное воскресенье, в обеих столицах был объявлен и по церквам прочитан царский Манифест об освобождении крестьян от крепостной зависимости и соответствующие его положения.

Солдаты действующей армии узнали об этом событии к середине марта; крестьяне в армейской форме услышали, что «…крепостное право на крестьян, водворенных на помещичьих землях, и на дворовых людей отменяется навсегда… Крестьянам и дворовым людям, вышедшим из крепостной зависимости, предоставляются права состояния свободных сельских обывателей… Во всех случаях, когда добровольные соглашения между помещиком и крестьянами не состоятся, надел крестьян землею и отправление ими повинностей производится на точном основании местных положений».