Солдат чужой войны - [29]

23

То, что в район Прибрежных Миров направляется отряд из ближайшего образования туземцев, генерал Ангерр узнал за два часа до их подхода. Разведчики «Санейка» и «Вурнан» выдвигались вперед и надежно запеленговали подход чужих судов.

В планах генерала было расстрелять противника без спешки, желательно первыми же залпами, и ни в коем случае не устраивать сражений. В этом урайским судам должна была помочь их совершеннейшая система маскировки. На своих фронтах флот Урайи успешно использовал эту новинку, и у генерала не было оснований что-то менять в своей излюбленной тактике. Однако каково же было его удивление, когда двенадцать рейдеров с ходу открыли огонь по ближайшим к ним разведчикам, и раньше чем Ангерр успел отдать приказ об отходе, и «Санейка» и «Вурнан» были исполосованы лазерами варваров.

Создавалось впечатление, что они прекрасно видят свои цели, поскольку стреляли с рейдеров прицельно. Мало того, эти наглецы пытались даже пойти на абордаж эсминца «Друзелия», однако приказ генерала об открытии огня вовремя пресек это безобразие.

Флагманский крейсер и его близнец наказали нахалов за каких-то семь-восемь минут, однако и это было непозволительной тратой времени, ведь преимущество в силе было весьма значительным, в сотни раз. Маневренность рейдеров противника просто поражала, а их ударные возможности оказались для генерала также полной неожиданностью.

Эти суда не тратили мощности генераторов на накачку множества огневых точек – они акцентировали свое внимание на орудии главного калибра, оттого были опасны и для больших судов.

Даже спустя некоторое время после уничтожения последней цели генерала Ангерра не оставляло беспокойство. Что, если бы сюда пришел крейсер и увидел бы замаскированные корабли? Или тех же рейдеров прибыла бы целая сотня?

Впрочем, тогда бы он не решился подпускать их так близко. Такой ошибки он бы не совершил.

Однако следовало отправлять отчет. Адмирал Урх должен быть посвящен в подробности столкновения.

Конечно, особых похвал после потери двух разведчиков Ангерр не ожидал, но верховное командование должно было знать, что новая маскировка не так уж безупречна.

– Томлин, нужно составить донесение, – обратился он к своему помощнику – рослому полковнику-янычару, который до сформирования их флотской группы служил в частях морской пехоты. Почти все пехотинцы были янычарами, и оттого урайцы им немного завидовали. Руководящая роль коренной нации, несомненно, была важна и почетна, однако янычары выглядели гораздо большими героями.

Как ни старалась пропагандистская машина выровнять акценты, военные журналисты везли с фронтов репортажи только о янычарах.

Кому интересно читать о том, как командовал из своего бункера генерал? Зато прорыв оборонительного кольца противника пилотами штурмовой авиации, а затем высадка на плацдарм морской пехоты – это был самый горячий материал, и он уходил, что называется, с колес.

Со временем все урайцы ввели в моду изменять цвет кожи на лице – от серого к более светлому. А наиболее радикальные модники-урайцы позволяли себе даже румянец.

– Я уже набросал здесь кое-что, сэр, – сообщил полковник, передавая генералу папку. Тот взглянул, поправил несколько слов и вернул папку обратно.

– Мне нравится, Томлин. Отдайте шифровальщикам, и пусть пересылают… Да, и еще…

– Что, сэр?

– Нужно попросить у адмирала авианесущий крейсер. Или даже нет – полновесный авианосец. Если сюда налетит местная «мошкара», гоняться за ними на крейсерах нам будет несподручно. Как вы считаете?

– Полностью с вами согласен, сэр.

– Ну и отлично. Отправляйте донесение.

Полковник вышел из рубки, а генерал Ангерр невольно проводил его взглядом. Ему бы хотелось иметь такой разворот плеч. Однако тела урайцев имели другую конституцию.

Генерал вспомнил, как во время одного из отпусков его жена Хони пожаловалась на сына. Двенадцатилетний мальчик приходил из школы и говорил, что не хочет быть урайцем. Ему нравилось играть с детьми янычар, однако их игры были для мальчугана слишком быстрыми.

«Скоро этим заразятся буквально все, и мы начнем превращаться в этих бледных лягушек», – подумал Ангерр. Правда, одного у урайцев нельзя было отнять. Они были прирожденные интуиты и иногда, полагаясь на свои предчувствия, добивались в этой войне больших успехов. Именно поэтому в штабных отделах оперативного планирования собирались одни только урайцы. Начальником штаба вполне мог быть и янычар, но в военном планировании лучше разбирались урайцы Вскоре вернулся Томлин – Донесение отправлено, сэр.

– Отлично. – Генерал позволил себе улыбку. – Теперь будем ждать адмиральского приговора.

– Это точно, сэр, – понимающе кивнул полковник.

– Я собираюсь пройтись по палубам. Не желаете составить мне компанию? – сам не зная почему предложил Ангерр.

– С удовольствием, сэр. Вот только кто останется на контрольном посту?

– Майор Босх. У него летного стажа больше, чем у нас с вами, вместе взятых.

Босх поднялся с места, которое в штатном расписании называлось «резервным постом». Находившийся там офицер должен был принимать командование в случае, если капитан, а затем и его помощник погибали. Однако чаще всего в случае уничтожения рубки погибали все сразу, так что офицеры с резервного поста были обречены оставаться не у дел.