Соль и серебро - [11]

«Сколько тебе дали?» – Аманда даже не попыталась изобразить заинтересованность, но я все равно вытащила смятые купюры из кармана.

Мой роскошный белый брючный костюм от Прады был заляпан пятнами до такой степени, что самая лучшая химчистка с ними не справилась бы, но все равно я ощущала какую-то странную гордость. Я сделала свою работу, и да, я не очень хорошо ее сделала, но я ничего не уронила, и на меня пожаловался только один клиент, когда я принесла ему обычную колу вместо диетической.

«Пятнадцать баксов», – гордо заявила я и показала деньги.

Аманда вытащила один доллар из кучки.

«Нам надо навести чары на деньги, так чтобы они умножались, а тебе не приходилось много работать», – сказала она, кладя доллар на пол.

«Ты идиотка», – сказал Стэн, но сел прямо, явно заинтересовавшись.

Я хотела сказать, что это чушь. Хотела сказать, что бедность дала мне ощущение новой цели. Но это была бы ложь. Чертова-чертова-чертова ложь. Ведь, что бы нам ни говорили книги, кино и телевидение, в бедности нет ничего хорошего. Нет ничего хорошего в том, чтобы жить в чужом доме, даже если это дом твоего лучшего друга детства. Ничего полезного нельзя извлечь из ситуации, когда все, кого ты знаешь, в глаза тебя жалеют, а за глаза злорадствуют.

Я могла прожить всю жизнь, не зная, кто мои настоящие друзья, и была бы счастливее.

«Давайте сделаем это», – сказала я.

«Надо сочинить стих», – серьезно произнесла Аманда, и я согласилась.

В конце концов, мы все смотрели «Колдовство» миллион раз, и все их заклинания были рифмованные.

«Мм, – я посмотрела на купюру, – не надо ли нарисовать круг?»

Я вытащила из кармана крошечный кусочек мела; я пользовалась им, чтобы написать блюдо дня на доске за барной стойкой. Сегодня блюдом дня был мясной рулет с картофельным пюре, зеленой стручковой фасолью, подливкой и булочкой, за все – пять долларов. Неудивительно, что закусочная едва сводила концы с концами, если Салли даже не назначала настоящую цену за еду.

«Так, дай мне это». – Аманда выхватила у меня мел и нарисовала неровный круг на бетоне, положив долларовую купюру в центр.

«Вы, ребята, спятили. Магии не существует. – Стэн ущипнул меня за бок. – Давайте лучше закинемся экстази».

«Нет, не сейчас, – ответила я и оттолкнула его руку, продолжавшую щипать меня. – Прекрати».

«Заткнитесь! – потребовала Аманда. – Ладно, я думаю, я сочинила отличный стишок».

«Приступай», – сказала я ей.

Мы втащили Стэна в круг и сели вокруг него, скрестив ноги, соприкасаясь коленями и держась за руки.

«Я думаю, для начала нам нужна кровь, – сказал Стэн. – Если уж мы собираемся делать это, надо сделать правильно, не так ли?»

«Где мы возьмем кровь?» – Я осмотрелась, но в подвале не было никаких забытых Салли ножей, ничего подобного.

«Я знаю! – Аманда прижала сумочку к груди. – Маникюрные ножницы».

«Очень умно», – одобрительно сказала я.

«Я лучшая», – согласилась она и царапнула ножницами мой палец.

Несколько капель упало в колпачок из-под ее подводки для глаз. Потом кровь Стэна, потом ее собственная. В неверном свете подвала наша кровь казалась почти черной, и я немного занервничала. Кто знает, что может случиться с этой кровью? Аманда поставила колпачок в центр круга, на купюру.

«Готовы?» – Она взглянула на Стэна, потом на меня.

Я кивнула как можно решительнее, но я думаю, выглядело это вовсе не решительно, поскольку я была пьяна в стельку, и, если бы я кивнула чуть резче, я бы, скорее всего, упала.

«Готовы! Вперед!» – прокричал Стэн и начал смеяться.

«Солнце, звезды, вилка, нож», – нараспев произнесла Аманда.

Я хихикнула, и она сильно сдавила мне руку.

«Ой!»

«Заткнись, я колдую!»

«Вы, ребята…» – начал Стэн.

«Заткнись! – потребовала Аманда и снова начала: – Солнце, звезды, вилка, нож, пусть к нам денежка приде-е-е-е-ет!»

«Это не рифмуется, – заметила я и начала хихикать, не в состоянии остановиться. Слишком много водки! Я была так глупа, понятия не имела, что натворит этот нерифмованный стишок. – Мел светится? Какой ужас, я и не знала, что он фосфоресцирует».

«Такое бывает только в океане, бестолочь», – сказал Стэн.

Он откинулся назад как можно дальше, пытаясь нарушить наше равновесие.

«Все может светиться», – возразила я, наклоняясь в его сторону.

«Погодите, я придумала продолжение: Дай нам больше, дай нам все. Желанья наши исполняя, дай нам все, чего желаем», – ликующе закончила Аманда, и мел засветился еще ярче.

И тут появилась Дверь. Дверь прямо за спиной Стэна, где всегда была стена.

«О-ой! Ребята… – Я ткнула пальцем за Стэна. – Там большая Дверь или что-то вроде этого. Я думаю… что за черт?»

Да, у меня грязный рот.

«Ха-ха, конечно», – сказал Стэн, не поворачиваясь, и в Двери что-то появилось.

Аманда покачала головой:

«Нет! Стэн, правда! Посмотри!»

Стэн повернулся, и мы все застыли на месте, когда нечто – нечто с ногами — начало выходить из Двери, и Аманда обрадовалась:

«Сработало! Мы наложили чары!»

Я мало что помню из того, что было дальше, – все воспоминания расплываются, как бывает из-за алкоголя. Раздался громкий удар – чудо, что старушка не проснулась от шума. Засиял яркий свет. Следующее, что я четко помню, – это желтая липкая противная масса, навалившаяся на Стэна, Аманду и меня. Ничто теперь не спасет мою Праду. У парня, стоявшего над нами с мечом в одной руке и обрезом – в другой, были мрачные голубые глаза и сексуальная небритость.