Сокрушитель Войн - [3]

С этого момента в дальнейшем его плане не было определенности. Найти таверну, куда часто наведывались жрецы Радужных Тонов, оказалось довольно просто. И ничуть не сложнее – ввязаться в трактирную драку и ударить одного из этих жрецов. Халландренцы очень серьезно относились к религии, и Вашер заработал не обычное заключение в местной тюрьме, а пропуск в подземелья короля-бога.

Зная, что за люди обычно охраняют подобные подземелья, он был уверен в том, что они попытаются вынуть Кровь Ночи из ножен. Отвлекающий маневр удался, и он смог добыть ключи.

Но теперь начиналась самая непредсказуемая часть.

Вашер остановился. Пробужденный плащ затрепетал. Найти нужную камеру оказалось несложно: значительный участок камня вокруг нее был лишен цвета, а стены и двери казались тускло-серыми. Камера предназначалась для пробуждающих, ибо без цвета пробуждать невозможно. Вашер подошел к двери и заглянул сквозь решетку. Закованный в цепи обнаженный человек был подвешен за руки к потолку. По глазам Вашера ударили цвета: смуглая кожа, яркие пятна сине-фиолетовых кровоподтеков.

Рот узника был заткнут кляпом. Еще одна мера предосторожности. Чтобы пробуждать, требовалось три условия: дыхание, цвет и приказ. Обертона и оттенки, как говорили некоторые, – Радужные Тона, связь между цветом и звуком. Приказ надо было отдать ясно и четко, на родном языке пробуждающего. Любая запинка, любая ошибка в произношении лишала пробуждение силы: дыхание выплескивалось, но объект не мог действовать.

Отперев дверь тюремным ключом, Вашер вошел в камеру. Аура узника усиливала цвета всего, что к нему приближалось. Такой мощный ореол мог заметить любой, но достигшему первого возвышения это было намного проще.

Не самая сильная биохрома из тех, что доводилось видеть Вашеру, – ауры Возвращенных, которых в Халландрене считали богами, гораздо сильнее. И все же мощь узника впечатляла и значительно превосходила мощь самого Вашера. Заключенный владел множеством дыханий. Сотнями и сотнями дыханий.

Пленник качнулся в оковах, изучая Вашера. Его пересохшие губы потрескались и кровоточили. Мгновение помедлив, Вашер подошел, чтобы вытащить кляп.

– Ты, – прошептал узник, слабо закашлявшись. – Ты пришел меня освободить?

– Нет, Вар, – тихо ответил Вашер. – Я пришел тебя убить.

Вар фыркнул. Заключение сильно отразилось на нем. Когда Вашер видел его в последний раз, мужчина был полным. Теперь же, судя по истощенному телу, он уже долгое время голодал. Кожу покрывали свежие порезы, синяки и ожоги.

Следы пыток, затравленный взгляд и мешки под глазами выдавали мрачную истину. Дыхание передавалось лишь намеренным, добровольным приказом. Но к этому приказу можно было принудить.

– Итак, – прохрипел Вар, – ты осуждаешь меня, как и все остальные.

– Мне нет дела до провала твоего восстания. Я просто хочу забрать твое дыхание.

– Весь халландренский двор хочет того же.

– Да. Но ты не отдашь его одному из возвращенных, ты отдашь его мне. Взамен я тебя убью.

– Не слишком выгодная сделка. 

В лишенном эмоций голосе Вара появилась твердость, которой во время предыдущей встречи много лет назад Вашер не заметил.

«Странно, – подумал Вашер. – Спустя столько времени у нас наконец нашлось что-то общее».

Вашер держался от Вара на безопасном расстоянии. Теперь узник обрел голос и мог приказывать. Однако он не касался ничего, кроме металлических цепей, а пробуждать металл очень трудно. Цепи никогда не были живыми и формой совсем не напоминали человека. Сам Вашер даже на пике силы смог пробудить металл только в нескольких исключительных случаях. Конечно, некоторые особо могучие пробуждающие могли вдохнуть жизнь в предметы, которых не касались, ибо сила пребывала в их голосе. Но это умение требовало девятого возвышения. Даже Вар не обладал таким количеством дыханий. Собственно, Вашер знал только одного ныне живущего человека, способного на нечто подобное, – короля-бога.

Это означало, что Вашеру, скорее всего, ничего не грозило. В распоряжении Вара имелось огромное количество дыханий, но пробуждать ему было нечего. Вашер обошел скованного пленника и понял, что едва ли испытывает сочувствие. Вар получил по заслугам. И все же жрецы не дадут ему умереть с таким запасом дыханий. Умри он – и дыхание пропадет напрасно. Исчезнет. Навсегда.

Даже власти Халландрена, в котором были очень строгие законы о покупке и передаче дыхания, не могли упустить такое сокровище. Его хотели заполучить настолько сильно, что отложили казнь такого опасного преступника, как Вар. Наверное, впоследствии они будут проклинать себя за то, что не приставили больше стражи.

Но, с другой стороны, Вашер два года ждал этой возможности.

– Ну так что? – спросил Вар.

– Отдай мне дыхание, Вар, – сказал Вашер, шагнув к нему.

Вар фыркнул.

– Сомневаюсь, что ты сравнишься мастерством с палачами короля-бога, Вашер. А их пытки я терплю уже две недели.

– Ты бы удивился тому, что я умею. Но не важно – ты отдашь мне свое дыхание. Ты знаешь, что можешь выбрать лишь одно из двух: отдать его или мне, или им.

Подвешенный за руки Вар медленно покачивался. И молчал.

– У тебя не так много времени, – добавил Вашер. – В любой момент кто-нибудь может заметить мертвых стражников. Поднимется тревога. Я уйду, а тебя снова будут пытать, и в конце концов ты все-таки сломаешься. И вся собранная тобой сила попадет в руки тех самых людей, которых ты поклялся уничтожить.