Сокровище Эдема - [23]

Не подозревая о проказах Эдди, Андреа продолжала играть роль наставницы, рассказывая о «Большой восьмерке», об облегчении долгового бремени африканских стран и о других моментах, имеющих отношение к проходящим мимо гостям.

Пригубив коктейль, Джейме обвела взглядом холл. Как раз в этот момент воздух словно наэлектризовался. Журналисты и репортеры со всех сторон устремились к входным дверям. Остальные тоже поднялись с мест, горя желанием узнать, в чем дело.

Джейме посмотрела на Андреа, та пожала плечами. Ричардс взглянула на портативное устройство и увидела послание Эдди: «По-видимому, какая-то знаменитость». Джейме перевела взгляд на Андреа. Та тоже прочитала это сообщение и кивнула.

Снова посмотрев на экран, Джейме заметила, что Уильямс добавил: «Или Дональд Трамп»[5]. Она закатила глаза.

***

24 января 2007 года, 23.49

(2 дня 10 часов 41 минута до окончания аукциона)

Холл гостиницы «Штейгенбергер»

Давос, Швейцария

Джейме продолжала следить за столпотворением у входа. Двери автоматически открылись, и в вестибюль пятясь зашла еще одна группа журналистов. Следом за ними появились двое сотрудников частной охранной фирмы, затем эскорт из четверых мужчин, одетых с иголочки.

Как выяснилось, догадка Эдди оказалась верной. Вслед за свитой в дверь быстро прошел красивый молодой мужчина ростом не меньше шести футов. Густые черные волосы, вьющиеся от природы, ниспадали ему на плечи.

Андреа не столько услышала, сколько увидела, как журналисты выкрикивают вопросы, а фотографы взывают:

– Шепард, пожалуйста, посмотрите сюда! Повернитесь вправо!

Она тотчас же узнала рок-идола.

Сдержанно и вежливо ответив на всю эту суету не терпящим возражений голосом:

– Я устал, пожалуйста, давайте поговорим завтра, – Шепард скрылся в коридоре, а вмешавшаяся охрана гостиницы не позволила журналистам последовать за ним.

От Андреа не укрылось, что рок-знаменитость привлекла особое внимание Джейме. Однако та, поймав на себе взгляд пожилой женщины, улыбнулась и отвернулась в другую сторону.

– Эдди был прав, – сказала Ричардс. – Кстати, вы знакомы с экономическими теориями Шепарда?

– Да. – Андреа усмехнулась. – На роль пророка он совсем не подходит, однако его точка зрения заслуживает того, чтобы быть услышанной. Экономические дискуссии слишком долго сосредоточивались исключительно на накоплении богатства и никак не затрагивали проблемы сохранения нашей планеты, общества, человеческого счастья. Я знаю, что Шепард углубленно занимался этими вопросами, и все же мне хотелось бы получить четкую информацию. Я всегда с большим подозрением отношусь к тем, кто пытается получить место за столом за счет своей популярности.

– Добавить его к списку тех, за кем следует присматривать? – спросила Джейме.

– Хотя бы по той причине, что он не только моложе, но и гораздо привлекательнее всех тех, кого мы уже включили!

Джейме рассмеялась, услышав этот неожиданный ответ. Улыбнувшись каким-то собственным мыслям, она принялась стучать указкой по экрану, просматривая ненужное обилие информации на Шепарда, которую Эдди сбросил ей на портативное устройство. Покачав головой, Ричардс закатила глаза.

Вернувшись к насущным проблемам, Андреа указала на двух китайцев, споривших в углу, и пояснила:

– Тот, что слева, это Инь Чжэнь Су. Другой, постарше – Жань Ли. Инь – молодой волк, входит в десятку ведущих финансовых игроков Китая, сделал деньги на информационных технологиях.

Оторвавшись от экрана портативного устройства, Джейме украдкой взглянула на китайцев и спросила:

– Ну а второй? Он кажется выбитым из колеи.

– Жань представляет старые деньги, – презрительно усмехнулась Андреа. – Он принадлежит к династии китайского эквивалента Рокфеллеров. Его отец стремительно пошел в гору после провозглашения Китайской Народной Республики и заработал миллиарды при Мао. Жань очень консервативен и ни в грош не ставит новые деньги таких персон, как Инь.

– Ладно, пусть так, но мы добавляем его в наш список?

– Вне всякого сомнения. В деловых вопросах Жань горло перережет. Кроме того, он затаил обиду на Запад, поскольку понес большие потери в Гонконге.

Пока женщины изучали Жань Ли, мимо прошли двое. Один был высокий красивый испанец, черноволосый, черноглазый, с бронзовым лицом, в броском шелковом костюме. Второго как нельзя лучше характеризовал эпитет «бесцветный»: невысокий, с широким лбом, непропорционально большими ушами, водянистыми глазами и косматыми бровями. В то время как все остальные после долгого дня расслабили узлы галстуков и расстегнули верхнюю одежду, его строгий черный шерстяной пиджак был застегнут на все пуговицы, однотонный коричневый галстук туго стягивал воротник накрахмаленной белоснежной рубашки. Проходя мимо Жань Ли, мужчина едва заметно кивнул, а китаец ответил ему тем же.

Андреа удивила Джейме, схватив ее за руку и прошептав:

– Это он.

– Кто? – уточнила Джейме.

– Джемисон Олдрич Вудбери. – Пожилую женщину охватила дрожь. – Тот самый человек, который организовал эту опасную встречу.

***

24 января 2007 года, 23.49

(2 дня 10 часов 41 минута до окончания аукциона)

Шоссе номер 28

Давос, Швейцария

Фрэнк Макмиллан сверкнул глазами на молодого парня в форме швейцарской армии, почтительно вернувшего ему паспорт и удостоверение сотрудника Центрального разведывательного управления. Он понимал, что надо бы обойтись с молодым солдатиком помягче, в конце концов, именно ему приходится мерзнуть на улице в буран. Но парень был простым солдатом, пушечным мясом, а Макмиллан относился к таким с врожденным презрением.