Сокровище царя Камбиза - [32]
«Почему четверо вместо одного?» — мелькнула мысль, и я быстро предположил, что они не имеют ничего общего с Гамалем, а относятся к одной из банд, которых я так опасался. Но они дошли до закутка, где я должен был находиться, остановились и начали что-то оживленно обсуждать.
Судя по всему, они были удивлены и раздосадованы, найдя закуток пустым. Отставив в сторону прежнюю осторожность, они вышли на середину улицы, и в слабом свете звезд я наконец-то смог рассмотреть их силуэты. Один из них показался мне странно знакомым и, присмотревшись, я узнал Юсуфа. Я сразу понял, что Гамаль послал его со своими людьми предупредить человека, которому я должен передать наркотик, а если я окажусь полицейским шпионом и приду на встречу — попытаться убить меня. И в подтверждение этой мысли в руке одного из них я заметил слабо блеснувший нож.
Я благодарил небеса за то, что у меня хватило здравого смысла спрятаться рядом с местом предполагаемого рандеву, но меня отнюдь не вдохновляла мысль, что я не могу скрыться незамеченным. Решив обезопасить себя от внезапной атаки сзади, я выбрал для укрытия угол, где сходились две высокие стены, тень которых превосходно защищала меня, но я окажусь в безвыходном положении, если им взбредет в голову поискать меня где-нибудь в окрестностях. Единственным утешением было, что вокруг немало превосходных мест для укрытия, и, не обнаружив меня сразу, они могли бы счесть дальнейшие поиски бесполезными.
Я слышал, как они обсуждали план действий и даже уловил слова одного из них, заявившего, что бессмысленно задерживаться здесь. Наконец, к моему глубокому облегчению, они направились в сторону главной улицы.
Но не прошли они и десяти ярдов, как я почувствовал сильную щекотку в носу. Проклятая простуда, подхваченная прошлой ночью, весь вечер беспокоила меня. Я заскрежетал зубами, зарылся носом в платок и, несмотря на неимоверные усилия сдержаться, громко чихнул. Юсуф и его спутники мгновенно остановились, выхватили ножи и с криками бросились в мою сторону.
Глава XI. БЕЗНАДЕЖНОЕ ДЕЛО
Я оказался в ловушке. Если у преследователей есть огнестрельное оружие, это конец. Но если они вооружены одними ножами, можно попробовать прорваться.
Один из них на бегу вытащил фонарь и направил туда, где я притаился. Юсуф издал торжествующий крик. Фонарь тут же выключили, и, ослепленный, я слышал только мягкий топот их ног, пока они в полном молчании бежали ко мне.
Я выхватил пистолет и выстрелил вслепую, прямо в центр группы. В ответ раздался крик боли, а вспышка выстрела осветила двух негров, евразийца с крючковатым носом и бородкой и Юсуфа, державшегося позади. Трудно было сказать, кого задел выстрел, думаю, одного из негров.
Они неслись на меня со скоростью снежной лавины, я успел выстрелить еще раз, но промахнулся, и они набросились на меня. Левой рукой я все еще сжимал тяжелый пакет с наркотиком и, размахнувшись, изо всех сил ударил им прямо в лицо негра, бежавшего впереди. Я не смог таким ударом остановить его, но спасся от ножа, скользнувшего чуть выше плеча. Однако он сильно толкнул меня всей массой, и я тяжело рухнул на землю.
Евразиец прыгнул, как пантера, но я успел подтянуть колени, и он упал животом на них. Пытаясь освободиться, я покатился вниз по откосу, продолжая сжимать пистолет. Вокруг клубилась пыль, забивая рот, глаза и ноздри.
Я попробовал подняться, но они вновь с проклятиями набросились на меня: пистолет еще раз бесполезно выстрелил и был выбит из моей руки. Уловив блеск ножа, я успел отдернуть голову, и лезвие высекло искры из камней на дороге. Один из нападавших вцепился мне в глотку, но я уже не видел, кто это был, мы сплелись в один клубок, в дикой ярости нанося удары друг другу.
Рука, сжимавшая горло, была цепкой и мускулистой; я отчаянно сопротивлялся, но хватка становилась все крепче, грудь сдавило от невыносимой боли, не хватало воздуха. Звезды надо мной исчезли. Мрак сменился красным туманом с бешено вращавшимися огненными кругами и вспышками молний. И, слабея, я понял, что мне приходит конец.
Словно издалека донесся звук выстрела, но вряд ли я был в состоянии понять, что это именно выстрел. Но стальные пальцы на горле внезапно разжались. Фейерверки в глазах уступили место оранжевому зареву, а затем вновь наступила чернота.
Через секунду я осознал, что на мое избитое тело больше не давит вес нападавших. Я увидел звезды высоко в небе и понял, что лежу в водосточной канаве. Чья-то рука схватила меня за воротник и грубо поставила на ноги.
Все еще ошеломленный и едва приходящий в себя, я огляделся по сторонам и понял, что обязан жизнью вмешательству полиции.
Около двадцати полицейских под командой арабского офицера окружили нас. Юсуф, евразиец и один из негров уже были в наручниках. Один из полицейских защелкнул наручники на моих запястьях и грубо толкнул меня к остальным. Второй негр лежал там, где в него попала пуля, и тихо стонал. Я подумал, что теперь мне вряд ли удастся избежать обвинения в убийстве.
Через двадцать минут в полицейском участке сержант записал наши имена, причем я назвал себя Дауд-аль-Азиз, после чего офицер предъявил нам обвинение в незаконной торговле наркотиками. Нас обыскали и отвели в полуподвал, где меня, отделив от остальных, втолкнули в маленькую камеру.
