Сокровища Сьерра-Мадре - [2]

— Со мной такого не случится, — сказал один из парней. — Со мной — нет, готов поклясться. Десять тысяч — и точка. И точка, даже если этого добра там останется на полмиллиона.

— Кто сам не бывал в деле, — рассудительно продолжал Говард, — тот не поверит. От игорного стола отойти легко, а вот поди отойди от кучи золота, которую только возьми — и она твоя. Никто не отойдет! Я копал на Аляске и находил его, я копал в Британской Колумбии, в Австралии, в Монтане, в Колорадо. И, бывало, сколачивал деньжищу. Ну а теперь сижу с вами в «Осо негро» на нуле. Последние пятьдесят тысяч просадил на нефти.

И старик принялся рассказывать разные истории о золотоискателях, которые случайными гостями «Осо негро» и ей подобных ночлежек выслушиваются с куда более острым вожделением, нежели похвальба о любовных похождениях.

— Слышали вы историю о шахте «Зеленая вода» в Нью-Мехико? — спросил Говард. — Наверняка нет. Зато я знаком с Гарри Тилтоном, а он был там, и от него-то я ее и знаю. Отправилась, значит, компания человек в пятнадцать счастье искать. Шли они не наобум. Давным-давно ходили слухи, что где-то в долине есть богатейший золотой рудник, который в старину открыли мексиканцы. Они там добывали золото, а потом на их место явились испанцы — после того, конечно, как подвергли их страшным пыткам: вырывали языки, мозжили черепа, ну, и вообще по-всякому проявляли свою христианскую любовь к ближнему, пока, в конце концов, мексиканцы не выдали им местонахождение шахты.

Совсем неподалеку от шахты, в окантовке из гранитных глыб, плескалось крохотное озеро. Вода в нем была зеленая, как смарагд. Поэтому шахту и прозвали «Зеленая вода», Ла Мина дель Аква Верде. Богатейшая шахта! Золото в ней залегало толстенными жилами. Бери, не намучаешься!

Однако мексиканцы прокляли шахту, так, по крайней мере, утверждали испанцы, потому-то все имевшие отношение к шахте и отдали богу душу. Кого ядовитая змея укусила, кто от лихорадки помер, а кто от других кожных заболеваний или болезней, причины которых никто установить был не в силах. А в один прекрасный день шахта исчезла. И не нашлось ни единого человека, указавшего бы, где она только что находилась.

Ну, раз не приходили больше ни сообщения с шахты, ни золото оттуда, испанцы снарядили экспедицию. И хотя шахта была точно обозначена на картах и дорога к ней не заросла, обнаружить ее никому не удалось. А ведь как будто найти ее проще простого. Там, значит, есть три крутые горные вершины, причем все они как бы выстроились в затылок одна к другой, по прямой. И если ты идешь по травке вдоль дороги, увидишь еще четвертую горную вершину, вид у нее какой-то чудной, и к тем трем она стоит под углом; ты совсем рядом с шахтой и пройти стороной — не пройдешь. Но хотя искали несколько месяцев напролет, не нашли ни шахты, ни горного озера. Было это в 1762 году. Но из памяти всех тех, кто интересовался золотоносными шахтами, богатейшую «Зеленую воду» время не вычеркнуло.

Когда американцы аннексировали Нью-Мехико, нашлось немало желающих отыскать эту шахту. И многие из них не вернулись. А те, что вернулись, свихнулись от напрасных поисков и галлюцинаций, которые преследовали их во время блужданий по скалистому ущелью.

А еще позже, в середине восьмидесятых годов, мне кажется, это было в 1886 году, несколько человек опять решили попытать счастья, как раз те самые пятнадцать. У них были при себе списки со старых донесений и копии старых испанских карт.

Четыре горные вершины — чего уж проще! Но сколько раз они ни брали за направление движения этот ориентир, с какой точностью ни следовали по избранному маршруту, шахты не было и в помине. Они разделились на «колонны» по три человека в каждой, чтобы идти по дугам больших окружностей. Запасы пищи истощались, но мужчины не падали духом.

Уже вечерело, когда одна из колонн собралась подкрепиться ужином. Костер горел, но кофе никак не вскипал, потому что слишком сильный ветер охлаждал кофейник. Тогда один из них решил переложить костерок пониже. Начал копать, и, когда дошел до глубины фута в полтора, наткнулся на кость. Он отбросил кость в сторону, не разглядывая ее, и перенес горящие сучья в яму, предварительно позаботившись и о канавках для тяги.

Когда колонна сидела за ужином, кто-то случайно взял кость в руку и принялся что-то рисовать ею на песке. А тут его сосед и скажи: «Дай-ка я взгляну на эту кость». И немного погодя сказал: «Да ведь это плечевая кость человека. Откуда она у тебя?»

Тот, что выкопал яму для костра, объяснил, что наткнулся на нее в песке.

— Тогда и весь скелет здесь лежит, — раздумчиво проговорил другой.

Тем временем совсем стемнело. Все укутались в свои одеяла и легли спать.

На другое утро тот, что нашел плечевой сустав, — назову его Биллом, потому что не знаю, как его звали, — так вот этот самый Билл и говорит:

— Там, где была эта кость, лежит и весь скелет. А ночью мне в голову одна мысль пришла… Откуда бы этому скелету тут взяться, вот что меня интересует.

— Очень просто. Убили тут кого-то. Или умер кто с голоду, — сказал один из троих.

— Это, конечно, возможно, — ответил Билл. — Мало ли кого сюда заносило. Не верится мне только, что убили кого-то именно здесь или что именно здесь кто-то с голоду помер. И вот я о чем подумал: а что, если шахту засыпало песком во время песчаной бури, или завалило камнепадом, или землетрясение тут было, или еще что-то — короче, накрыло ее. Из испанцев никто не вернулся; надо думать, их тоже засыпало где-то поблизости от шахты. Хотя с таким же успехом эта плечевая кость вполне могла принадлежать и человеку, который заявился сюда немного раньше нас и погиб, и с таким же успехом — засыпанному испанцу. Если мы здесь обнаружили одну кость, значит, найдем и остальные, которые, может быть, выведут нас на шахту. Думаю, нам стоит покопать вокруг костровой ямы.