Сокровища поднебесной - [132]

К моему огромному удивлению, это оказался Юссун, мой бывший переводчик, которого я в последний раз видел, когда он отправлялся из Акуаба обратно через Ава в Паган. Мы радостно приветствовали друг друга, но вскоре я спохватился и спросил:

— Что ты делаешь в этом богом забытом месте?

— Ван Баян отправил меня отыскать тебя, старший брат Марко. И поскольку Баян велел привезти тебя побыстрее, сардар Шайбани на этот раз не стал нанимать корабль, а силой забрал одно судно со всем экипажем и посадил на борт монгольских воинов, чтобы они поторопили моряков. Мы выяснили, что ты пристал к берегу здесь, в Кудалоре, сюда я и приплыл. Честно говоря, я просто голову сломал, где мне искать тебя дальше. Эти глупые местные жители сказали мне, что якобы ты отправился в глубь побережья только до следующей деревни Панрути, но что это было много месяцев назад. Я не сомневался, что ты наверняка ушел гораздо дальше этой деревни. А теперь идем, мы немедленно отплываем в Ава.

— Но почему? — спросил я с тревогой. Юссун излил на меня целый поток слов, однако не объяснил самого главного. — Зачем я понадобился Баяну, и так спешно? Что там у вас такое случилось — война, бунт?

— Мне жаль говорить тебе, Марко, но боюсь, что дело гораздо хуже. Похоже, твоя добрая госпожа Ху Шенг очень больна. Как бы лучше тебе объяснить…

— Давай отложим пока объяснения, — тут же сказал я, почувствовав, что, несмотря на очень жаркий день, все внутри у меня похолодело. — Расскажешь мне на борту судна. Вперед, Юссун, мы отплываем немедленно.

Как выяснилось, монгола уже поджидал dinghi, лодочник-индус, и мы немедленно отправились к стоящему на якоре другому кораблю — крепкому qurqur. На этот раз его капитаном оказался перс, а экипаж состоял из представителей разных народов всевозможных цветов кожи. Они стремились поскорее отправиться обратно через залив, потому что стоял месяц март и ветры должны были вскоре стихнуть, жара усилиться и начаться проливные дожди. Мы взяли с собой Тофаа, поскольку пунктом ее назначения был Читагонг, главный порт Банагалы, который располагался на том же восточном побережье залива, что и Акуаб, совсем недалеко от него, и я договорился, что капитан доставит ее туда после того, как высадит нас с Юссуном.

Вскоре qurqur поднял якорь и отправился в путь. Мы с Юссуном и Тофаа стояли на прочной корме (я был очень рад, что наконец-то покидаю Индию), и монгол рассказывал мне о Ху Шенг:

— Когда твоя госпожа впервые обнаружила, что ждет ребенка…

— Ждет ребенка! — воскликнул я в ужасе. — Не может быть!

Юссун пожал плечами:

— Я повторяю лишь то, что мне сказали. Мне сказали, что она и радовалась этому событию, и одновременно беспокоилась, что ты можешь неодобрительно отнестись к этому.

— Господи Боже! Надеюсь, она не попыталась избавиться от него не нанесла себе вред?

— Нет-нет. Думаю, госпожа Ху Шенг не предприняла бы ничего, Марко, без твоего ведома. Нет, она ничего такого не сделала, я думаю, что она даже не понимала, что что-нибудь может пойти не так.

— Да не томи же, говори толком! Что не так?

— Когда я покидал Паган, ничего такого страшного вроде бы еще не было. Госпожа, как мне показалось, пребывала в добром здравии, вся светилась от ожидания и была еще красивее, чем прежде. Внешне все обстояло благополучно. Но только внешне. Потому что в самом начале, когда Ху Шенг еще только впервые призналась своей служанке, что она ждет ребенка, Арун сама отправилась к вану Баяну, чтобы поделиться с ним своими дурными предчувствиями. Так что имей в виду, Марко, я передаю тебе лишь то, о чем сообщил мне Баян, а ему в свою очередь сказала служанка, а я не шаман и не лекарь и не очень-то сведущ в женских делах, и…

— Давай ближе к делу, Юссун, — попросил я.

— Так вот, служанка по имени Арун сообщила Баяну, что, по ее мнению, твоя госпожа Ху Шенг не слишком приспособлена природой к тому, чтобы выносить ребенка. Что-то там у нее не так с костями таза, точно не скажу. Ты уж прости мне, Марко, что я упоминаю о столь интимных деталях. Очевидно, служанка Арун, поскольку она помогала твоей госпоже в покоях, была хорошо знакома со строением ее таза.

— Точно так же, как и я, — произнес я. — Но, признаться, я никогда не замечал, чтобы у Ху Шенг что-то было не так.

В этот миг Тофаа, считавшая себя необычайно сведущей во всех вопросах, вмешалась в наш разговор:

— Марко-валлах, а ваша госпожа очень толстая?

— Дерзкая женщина! Да она вообще не толстая!

— Я всего лишь спросила. Это самая распространенная причина трудностей. Ну, тогда скажите мне вот что. Холм любви у вашей госпожи — ну, знаете, такая маленькая подушечка спереди, где растут волосы, — возможно, он выступает самым очаровательным образом?

Я холодно ответил:

— К вашему сведению, женщины ее расы вообще лишены там скопления потных волос. Однако теперь, когда вы заговорили об этом, я вспомнил, что действительно это местечко спереди у моей госпожи выступает немного больше, чем у других женщин, которых я видел.

— Ах, ну что я вам говорила. Женщина такого сложения чрезвычайно приятна в постели, она глубоко и сильно обхватывает во время surata — без сомнения, вы как следует оценили это, — но это может вызывать болезненные ощущения в то время, когда она носит ребенка. Это указывает на то, что ее тазовые кости соединены таким образом, что входное отверстие в ее тазовом поясе имеет форму сердца, а не овала. Очевидно, именно этот дефект и распознала ее служанка, из-за него-то она и встревожилась. Но наверняка, Марко-валлах, ваша госпожа и сама осведомлена об этом. Ее няня должна была сказать ей или мать предупредить, когда она стала женщиной. Да и подруги такие вещи постоянно между собой обсуждают.