Сокровища негуса - [4]

Принцесса сделала едва заметный жест. Малко взвыл от боли, оттолкнул принцессу так резко, что она соскользнула с кровати вместе с одним из шелковых покрывал. Не веря своим глазам, он смотрел на образовавшийся на коже волдырь над самым пупком в том месте, о которое она только что загасила сигарету.

Чевайе смотрела на Малко, ее глаза пылали гневом.

– Я с удовольствием погасила бы ее о ваш конец!

Малко казалось, что она вцепится ему сейчас в горло, и старался сохранить спокойствие.

– Послушайте, Чевайе, – произнес Малко, – кроме клуба, где вы танцовщица, вы больше нигде не работаете, у вас конфисковали все имущество. Однако вы живете в роскоши. Вы только что сказали мне, что тратите на наряды восемь тысяч долларов в месяц. Эти деньги надо же где-то брать.

Принцесса Чевайе пристально смотрела на Малко одновременно с гневом и недоверием. Она колебалась.

Когда Малко почувствовал, что принцесса почти успокоилась, очень мило добавил:

– Я думаю, что у такой красивой женщины нет с этим проблем.

Этого было достаточно. Принцесса вскочила с кровати, из ее уст вырвалось ругательство, ураганом пронеслась но комнате к шкафу. Малко напряг всю свою мускулатуру, готовый к тому, что принцесса наставит на него пистолет. Когда она повернулась к нему лицом, в правой руке она держала небольшую полотняную сумку. С сжатыми губами она села на кровать, подняла сумку над Малко, встряхнула. Желтая пыль покрыла живот Малко мельчайшими тяжелыми чешуйками. Чевайе бросила пустую сумку, подбоченилась и вызывающе спросила:

– Вы знаете, что это такое?

Малко собрал пальцами несколько чешуек, поднес поближе к глазам. Похоже на размельченную слюду. Намеренно безразличным тоном ответил:

– Нет.

– Разве вы не видите, что это золото?

Принцесса была явно раздражена.

– Золото?

– Да, золото. У вас на животе еще больше, чем на две тысячи долларов.

Малко кончиками пальцев собирал желтую пыль. Он едва не кричал от радости. Еще раз информация ЦРУ оказалась достоверной. Но он был еще далек от цели. Он ссыпал немного пыли в ладонь.

– Не стоит тратить такое состояние, чтобы доказать мне, что вы честная женщина. Я бы вам и так поверил.

Принцесса Чевайе беззаботно передернула плечами.

– Ерунда. У меня его столько, сколько я захочу.

– Почему вы не купите себе паспорт?

Чевайе ушла в себя.

– Я вам уже ответила на этот вопрос, – явно не желая продолжать разговор на эту тему, сказала Чевайе.

Стоя на коленях перед Малко, она рассеянно принялась рисовать кончиками ногтей арабески на его животе, осторожно разгребая блестки, стараясь не задеть сигаретный ожог.

– Хватит об этом, – резко сказала она.

Теперь она дула на блестки, и они разлетались по шелковым простыням. Казалось, к ней снова вернулось хорошее настроение. Одной рукой она забавлялась с плотью Малко, точно с любимой игрушкой.

Малко, решив, что буря миновала, отважился задать вопрос:

– Это из сокровищ негуса,[3]Чевайе?

Реакция последовала незамедлительно. Мгновенно исчезла улыбка, глаза потемнели от гнева. Чевайе бросила:

– Prick![4]

Пальцы сомкнулись, острые ногти с силой вонзились в плоть. Но не от желания. Жестокий оскал исказил гармоничные черты нежного лица.

– Прекратите! – Малко сжал запястье молодой женщины.

Принцесса все глубже вонзала коготки в нежную кожу. Боль становилась нестерпимой. Малко схватил Чевайе левой рукой за горло, надавил на сонную артерию. Борьба длилась секунды, показавшиеся вечностью. Глаза у Чевайе выкатились из орбит, но она не разжимала пальцы. Малко с трудом подавил крик боли. Наконец глаза у принцессы помутнели, она разжала пальцы, отпустив Малко, и подняла правую руку к своему горлу.

Малко тотчас же прекратил сдавливать ее горло. Принцесса с трудом глотала слюну, массируя горло. Тяжело дыша, они не отводили друг от друга взгляд.

– Зачем вы это сделали? – произнес Малко.

Эфиопка презрительно смотрела на него.

– Негодяй, – повторила она. – Вы работаете на военных!

Женщина встала.

Малко не успел ответить. Ключ повернулся в замочной скважине, дверь комнаты широко распахнулась. На пороге стояла высокая девушка с ангельским личиком, с длинными, до талии, черными волосами. Тонкая, элегантная, в летнем костюме, в сапогах. Страх исказил тонкие черты ее лица, губы дрожали. Не обращая внимания на Малко, она обратилась по-амхарски к Чевайе; в голосе чувствовалась настойчивость.

Лицо молодой женщины мгновенно исказилось. Когда она повернулась к Малко, ее лицо было мертвенно-бледным.

– Вы нас предали! – бросила она с ненавистью Малко. – Они пришли за нами!

– Ложь! Кто пришел? – возмущенно спросил Малко.

– Военные. Они внизу.

Девушка прервала их и, обращаясь к принцессе, настойчиво проговорила:

– Tolo, leult![5]

– Идемте, я отвезу вас в посольство США, – сказал Малко.

Чевайе несколько секунд смотрела на Малко с недоверием, затем быстро натянула прямо на голое тело шелковые панталоны, замешкалась с застежкой-молнией.

– Они ждут у лифта, – объяснила девушка уже по-английски.

К счастью, кто-то уже успел вызвать лифт из «Кекоба».

Малко тоже лихорадочно одевался, сердце бешено билось. Какая-то скрытая жестокая сила стремительно превращала Аддис-Абебу в вымерший город, как только опускалась ночь. Он уже был готов в тот момент, когда принцесса натягивала сапожки. Высокая черноволосая девушка наблюдала за лестничной площадкой. Чевайе кинулась к шкафу, откуда она взяла раньше мешочек с золотом, что-то достала оттуда, сунула в свою сумочку, рванулась к двери. Прощаясь, девушки обнялись.