Сокол Спарты - [81]
– Куда, куда прете? Кто вас просил? А ну отойти, держать дистанцию в рядах! – через плечо ором выговаривал Клеарх людям Проксена, что двигались непосредственно за спартанцами. Устыженные, они отшаркивали назад, странно успокаиваясь этим его брюзжанием перед лицом врага. Если архонт находил время на нотации, значит, все не так безнадежно, как некоторым из них казалось. Хотя прежде ни один из них еще не видал такого людского скопища – ни в театре Диониса в Афинах, ни в священных Дельфийских рощах, где по праздникам собираются целые толпы. Таков был их мимолетный, через призму вражды, взгляд на империю гораздо большую, чем они себе представляли. Оставалось лишь оторопело моргать, дивиться и пробиваться дальше.
Эллины продвигались прямоугольником, в котором двести сорок спартанцев и их илоты составляли рубящую кромку, а сзади шествовало сорок рядов. Дрались они мастерски, как и были обучены, с хладнокровной свирепостью. Преследовать неприятеля из рядов не отлучался ни один. Вперед они шли, как идут по узкому проходу – и все, кто в этом проходе находился, срезались под корень. Те, что по бокам, игнорировались, если только сами не ввязывались в схватку. Впереди себя спартанцы держали круглые щиты, уже утыканные обломками стрел и с вмятинами от камней. Поверх щитов враг различал лишь шлемы, до которых не дотянуться, а снизу поножи. Эти люди были словно отлиты из бронзы, без изъянов или слабостей. Из-за щитов, подобно змеиным языкам, выстреливали острия копий, обратно втягиваясь уже окровавленными.
На глазах у Клеарха один из воинов внезапно пошатнулся. Что-то, брошенное через людскую давку, со звоном стукнулось ему о шлем. Это не укрылось от внимания архонта, заставляя его взглянуть на своих людей свежими глазами. Передние ряды от усталости замедляли ход.
– Проксен, неужто ты допустишь, чтобы мои спартанцы забрали себе всю славу? – воззвал он вдоль рядов.
Тот возвел глаза к небесам.
– Так пропусти ж меня вперед, и я покажу тебе, что такое слава! – отозвался он. – Почему тебя, спартанец, всегда тянет быть первым? Или ты в детстве натерпелся от соседских мальчишек?
– Кто из нас натерпелся, тебе невдомек! – рыкнул Клеарх, улыбчиво щерясь. Будучи десяти лет от роду, он, помнится, выиграл три кулачных состязания у мальчишек старше и сильнее, чем он. Хотя последняя победа досталась ему ценой перелома правой кисти. Сейчас он, припоминая, мимоходом глянул на свои костяшки пальцев.
– Спартанцам разредить передние ряды! Пускаем вперед замену! Свою выучку вы уже показали. Пускай теперь Проксен покажет свою! Менону передайте надвинуться и занять место справа от нас, рядами по сто двадцать человек в ширину. И держать строй, не шарахаться!
Лица спартанцев были сокрыты бесстрастными масками шлемов, но они определенно утомились. Подготовка у его людей была превосходной, но они нуждались в передышке. Ничто не утомляет так, как бой, хотя, на удивление, рубка дров стоит здесь по соседству. Неотрывно следя за перестроением, Клеарх высматривал малейшие изъяны. При всей внешней непринужденности провести перестроение трех тысяч в разгар битвы было убийственно сложно. Все это оборачивалось потерянными жизнями в случае недогляда или из-за броска неприятеля, считающего, что враг поддается, и потому усиливающего натиск. Однако если этого не сделать, лучшие во всем свете воины начнут нести потери. Все, кого они до сих пор исправно побивали, были свежими, не уставшими. А биться днями напролет без устали могут разве что боги.
Клеарх наблюдал, как его люди замедляют свою гибельную поступь. Персы победно взвыли, завидев, что ненавистный враг вроде как слабеет. Клеарх тихо зарычал в желании вышибить из них это радостное предвкушение. Видно было, как постепенно скапливаются для удара Бессмертные в черных одеждах, но противостоять им должны были уже Проксен с Меноном.
– Я на месте, Клеарх! – подал через плечо голос Проксен. – Поди, дай отдых своим старым ногам.
– Уж я лучше останусь. Очень хочется посмотреть, как сражается Менон.
На словах-то он герой, а вот каков он в деле?
– Ты, спартанский бурдюк! Враг тот, что вонзает спереди, а не с зада! – не замедлил, обернувшись, рявкнуть фессалиец, чем вызвал у Клеарха смешок.
Этого выжигу архонт недолюбливал, но в его словах была определенная доля истины. И если Менон сражается так же лихо, как бахвалится и цапается, то он и в самом деле будет герой, а остальное ему можно будет простить. Пускай они с ним не друзья, но за столом-то сидят рука об руку и подливают друг другу в чаши вино.
Через просторы поля до слуха доносился замешанный на крови и смерти звонкий перестук и лязг оружия; дрожью прокатывались в воздухе предсмертные вопли. Бренность всего живого сходила с губ кисловатым железистым привкусом. Как известно, поле битвы – место неизбывного страха. И хороший командир должен сосредоточиваться прежде всего на поставленной задаче, а не терзать себе разум мыслями об остальном сражении. Воины Клеарха и впрямь были способны на великие подвиги, но этих людей предстояло беречь и расходовать так, как трясется за свои монеты скряга. Эллинов в Вавилон царевич Кир привел от силы двенадцать тысяч. Так что бо́льшая часть битвы будет все равно происходить у персов с персами.
Древний Рим. I век до Рождества Христова. Молодой человек из аристократической семьи неудачно участвует в гражданской войне, поддерживая проигравшую сторону, и чудом избегает гибели. Он начинает свою карьеру в жестокое время, но добивается, чтобы перед ним распахнулись врата Рима. Позже его имя станет нарицательным для всех правителей будущего. Ведь слова «царь», «кесарь», «кайзер» напоминают, что юношу звали Цезарь.
Гай Юлий Цезарь мертв. Осиротевший Рим беснуется, требуя крови убийц. И кровь прольется – на улицах Вечного города, в тиши поместий и на полях сражений, где сойдутся в безжалостной битве римские легионы, еще недавно сообща служившие Сенату и Народу. Кто возьмет власть, выпавшую из рук убитого божества? Кого история назовет триумфатором, а кому в награду достанутся лишь смерть и забвение? В череде могущественных консулов, сенаторов, военачальников трудно заметить самого юного из претендентов на власть – молодого человека по имени Октавиан.
Он родился в год Огня и Тигра. Его появление на свет при необычных обстоятельствах говорило о том, что смерть будет ему верным спутником и он станет великим воином. И он исполнил пророчество. Воодушевил свой народ на битвы и повел его к славе через великую пустыню и могучие горы. Побежденные народы склонились перед ним. Полмира лежало у его ног. Его звали Чингисхан. И этот роман о самом трудном решении в его жизни. Он должен выбрать наследника, человека, способного сохранить его державу и осуществить его мечту: совершить поход к последнему морю.Конн Иггульден – признанный мастер исторического романа.
Он родился при необычных обстоятельствах: одни посчитали это дурным знаком, а другие предрекли, что смерть будет ему верным спутником и он станет великим воином. Предательство тех, кому он доверял, едва не стоило ему жизни и заразило душу жаждой мести, а страдания закалили тело. Он ни перед кем не склонялся, не поддавался ни страху, ни слабости. Его не заботили ни богатство, ни добыча — одна только власть. Он создал империю, простиравшуюся от берегов Дуная до Тихого океана. Его звали Чингисхан. И это роман о его молодости.
Видимо, проклят род великого Чингисхана, ибо нет покоя в его империи – и мира между его потомками. И десятилетия не прошло со дня смерти великого хана Угэдэя, а поминальщицы уже оплакали его сына, хана Гуюка. А остальные внуки великого завоевателя принялись рвать огромный Чингисов улус, как волки – павшего оленя… Недалек тот час, когда брат пойдет на брата, мечтая об одном – о троне в Каракоруме, а планы Чингисхана о завоевании мира пойдут прахом. Но нашелся чингизид, который железной рукой остановил развал империи – и расширил ее до пределов возможного.
Англия, 1461 год, разгар войны Алой и Белой роз. После сокрушительного поражения в битве при замке Сандал войско Йорков было практически рассеяно. Армия Ланкастеров, победоносно наступая, отбила из плена короля Генриха и подошла к стенам Лондона. Но неприступный город-крепость не открыл свои ворота перед стягами с алой розой. И тогда граф Ричард Уорик, один из предводителей сил Йорков, решил пойти на не виданный доселе в Англии шаг: при живом короле провозгласить другого монарха – герцога Эдуарда Йорка. Вот это настоящий правитель – молодой, могучий, искусный и неистовый воин; за ним пойдут люди, ненавидящие и презирающие слабоумного короля Генриха.
Иллюстрации художника С. Бродского.
В своем исследовании английский историк-публицист Джон Кимхи разоблачает общепринятый тезис о том, что осенью 1939 года Британия и Франция не были в состоянии дать вооруженный отпор фашистской агрессии. Кимхи скрупулезно анализирует документальные материалы и убедительно доказывает нежелание британских и французских правящих кругов выполнить свои обязательства в отношении стран, которым угрожала фашистская Германия. Изучив соответствующие документы об англо-французских «гарантиях» Польше, автор наглядно продемонстрировал, как повели себя правительства этих стран, когда дело дошло до выполнения данных ими обещаний.
Цель настоящей книги британского востоковеда, специалиста по истории ислама и древних языков Де Лейси О’Лири – показать читателю, что доисламская Аравия, являясь центром арабского сообщества, не была страной, изолированной от культурного влияния Западной Азии и от политической и социальной жизни своих соседей на Ближнем Востоке. В книге подробно рассматриваются древние царства, существовавшие на территории Аравии, их общение между собой и с внешним миром, большое внимание уделяется описанию торговых путей и борьбе за них.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Народы Запада уже шесть столетий пытаются подчинить другие страны, опираясь на свои технологии, но те не всегда гарантируют победу. Книга «Власть над народами» посвящена сложным отношениям западного империализма и новых технологий. Почему каравеллы и галеоны, давшие португальцам власть над Индийским океаном на целый век, не смогли одолеть галеры мусульман в Красном море? Почему оружие испанцев, сокрушившее империи ацтеков и майя, не помогло им в Чили и Африке? Почему полное господство США в воздухе не позволило американцам добиться своих целей в Ираке и Афганистане? Дэниел Хедрик прослеживает эволюцию западных технологий и объясняет, почему экологические и социальные факторы иногда гарантировали победу, а иногда приводили к неожиданным поражениям.
“Эпоха крайностей: Короткий двадцатый век (1914–1991)” – одна из главных работ известного британского историка-марксиста Эрика Хобсбаума. Вместе с трилогией о “длинном девятнадцатом веке” она по праву считается вершиной мировой историографии. Хобсбаум делит короткий двадцатый век на три основных этапа. “Эпоха катастроф” начинается Первой мировой войной и заканчивается вместе со Второй; за ней следует “золотой век” прогресса, деколонизации и роста благополучия во всем мире; третий этап, кризисный для обоих полюсов послевоенного мира, завершается его полным распадом.
Книга на основе телепроекта о Гражданской войне.