Сокол Спарты - [113]
– Где ты был? – спросил Ксенофонт как мог невозмутимо, отчасти потому, что ответственность за случившееся лежала на нем, как бы к этому ни относился сам юноша. Нельзя было винить неопытного предводителя шайки за то, что тот не отследил всего должным образом.
– Я оставил разведчиков в часе от лагеря, – ответил Геспий, понурив голову. Судя по прерывистости голоса, он был близок к слезам, но недюжинным усилием воли взял себя в руки.
– Я отправился с ними, а потом… поехал обратно в лагерь. Прости.
Ксенофонт смотрел на Геспия. Этот юноша не умел ни читать, ни даже писать свое имя. Верховой езде он обучился за время похода на восток Персии. Если он и допустил ошибку, то вина в ней лежала на том, кто оставил его одного, без должного совета.
– Расскажи мне, что произошло, – велел Ксенофонт.
Геспий потупился, не в силах смотреть ему в глаза.
– Их, должно быть, подкарауливали конные с лучниками. – Он досадливым взмахом рассек воздух. – Несколько ребят сумели оторваться, но мы потеряли очень многих. Они налетели прямо-таки бурей. Я все еще мчался обратно к лагерю. А когда смог выкрикнуть тревогу, они уже висели почти у нас на плечах. Прости, Ксенофонт.
Он умолк, готовый к любой возможной каре.
– Мне не следовало оставлять тебя без более опытного наставника, – сказал Ксенофонт. – Так что это моя ошибка, понимаешь? И винить тебя за мой просчет нет смысла. – Он говорил с наигранной бодростью, как будто дело было уже забыто. – А назавтра в ночь тебе нужно будет расставить разведчиков парами, но всегда в пределах досягаемости друг от друга. Если одного всадника или пару срубят, остальные на всем скаку возвращаются в лагерь. И всегда быть друг у друга на виду, Геспий. Вот урок, который нужно извлечь из случившегося.
– Мне жаль, – сокрушенно повторил юноша.
Ксенофонт непонимающе посмотрел на него.
– Перестань казниться. Просто извлеки урок. В этой мелкой стычке они одержали верх, и это подняло им настроение. Но удача всегда переменчива! Как далеко мы уже продвинулись? Для нас единственно важное – оставаться впереди них.
Не успел он это сказать, как вновь тревожно закричали те, кто с тыла наблюдал за персами. Стон страха донесся из открытого центра квадрата – звук, которого от лагерников прежде не слышалось. Ксенофонт сжал челюсти, злясь на себя, но также и на врага, что никак не оставлял их в покое.
Проезжая обратно вдоль фланга своего воинства, он увидел скопление персидской конницы, скачущей легким галопом, будто на параде. Эллинов они миновали на расстоянии семисот или восьмисот шагов – недосягаемо для стрелы или копья. На скаку персы оборачивались, оглядываясь на врага; при этом они вырвались вперед идущего квадрата, используя преимущество своей подвижности.
В этот момент к Ксенофонту приблизился Хрисоф. Вид у него был бодрый, и дышал он не натруженно, несмотря на тяжелый кожаный панцирь с бронзовыми пластинами.
– Будут ли новые указания, стратег? – осведомился Хрисоф.
Ход мыслей спартанца постепенно становился ясней. В отличие от Клеарха, он был не так прямолинеен и действовал исподволь.
– Пока нет, – ответил Ксенофонт. – Какие у тебя мысли насчет тех всадников?
– Я думаю, они устроят впереди засаду, – предположил Хрисоф (для этого он, скорее всего, на фланг и пришел). – Подыщут место, где дорога сужается, возможно, в холмах. Навалят деревьев или накатят камней – все, что подвернется под руку, чтобы удержать нас в одном месте. А те, что сзади, одновременно нападут. Лично я поступил бы так.
– Обойти нас я им помешать не могу, – сказал Ксенофонт. – Как и рассеять тех, кто нас еще преследует. Если мы остановимся и предложим бой, они могут таким же ходом отступить. А если согласятся принять наш вызов, то лагерный люд сделается уязвимым. Такое вот двойственное у нас положение.
Сказав это, Ксенофонт моргнул, внезапно ощутив тоскливую безнадежность.
Но чувствуя на себе людские взгляды, он слегка качнул головой, отметая всяческие страхи. Командир должен выглядеть уверенно и твердо даже для таких опытных воинов, как Хрисоф. Нужно быть выше сомнений и слабости.
– И все же вступать с этими персами в бой нам нежелательно. Мы показали, что на поле они нам не чета. Мучить их дальше просто зазорно. Истинная наша цель – благополучно покинуть пределы их страны. Вот чего я хочу добиться, Хрисоф. Если они попробуют напасть на нас с возвышенности, то мы пройдем с поднятыми над головой щитами. Если атакуют пешим порядком, мы будем рубить их, пока они не выдохнутся. При необходимости придется сражаться, но победа для нас настанет, когда перед нами откроется Эвксинский понт[41]. Там, на севере, вдоль побережья, расположены эллинские города. И когда мы до них доберемся, то окажемся, считай, дома. А там уж до родины будет рукой подать.
Хрисоф на ходу склонил голову.
– Понятно, стратег: действовать сообразно обстоятельствам.
Он ухмыльнулся с мальчишеским озорством, и в этот миг Ксенофонт почувствовал, как и с него самого спадает чопорная личина полководца. Он высказал вслух все затруднения, что могут ждать впереди, и тогда стало понятно, что они не настолько уж и непреодолимы. Впервые за весь этот день Ксенофонт ощутил себя приободренно.
Древний Рим. I век до Рождества Христова. Молодой человек из аристократической семьи неудачно участвует в гражданской войне, поддерживая проигравшую сторону, и чудом избегает гибели. Он начинает свою карьеру в жестокое время, но добивается, чтобы перед ним распахнулись врата Рима. Позже его имя станет нарицательным для всех правителей будущего. Ведь слова «царь», «кесарь», «кайзер» напоминают, что юношу звали Цезарь.
Гай Юлий Цезарь мертв. Осиротевший Рим беснуется, требуя крови убийц. И кровь прольется – на улицах Вечного города, в тиши поместий и на полях сражений, где сойдутся в безжалостной битве римские легионы, еще недавно сообща служившие Сенату и Народу. Кто возьмет власть, выпавшую из рук убитого божества? Кого история назовет триумфатором, а кому в награду достанутся лишь смерть и забвение? В череде могущественных консулов, сенаторов, военачальников трудно заметить самого юного из претендентов на власть – молодого человека по имени Октавиан.
Он родился в год Огня и Тигра. Его появление на свет при необычных обстоятельствах говорило о том, что смерть будет ему верным спутником и он станет великим воином. И он исполнил пророчество. Воодушевил свой народ на битвы и повел его к славе через великую пустыню и могучие горы. Побежденные народы склонились перед ним. Полмира лежало у его ног. Его звали Чингисхан. И этот роман о самом трудном решении в его жизни. Он должен выбрать наследника, человека, способного сохранить его державу и осуществить его мечту: совершить поход к последнему морю.Конн Иггульден – признанный мастер исторического романа.
Он родился при необычных обстоятельствах: одни посчитали это дурным знаком, а другие предрекли, что смерть будет ему верным спутником и он станет великим воином. Предательство тех, кому он доверял, едва не стоило ему жизни и заразило душу жаждой мести, а страдания закалили тело. Он ни перед кем не склонялся, не поддавался ни страху, ни слабости. Его не заботили ни богатство, ни добыча — одна только власть. Он создал империю, простиравшуюся от берегов Дуная до Тихого океана. Его звали Чингисхан. И это роман о его молодости.
Видимо, проклят род великого Чингисхана, ибо нет покоя в его империи – и мира между его потомками. И десятилетия не прошло со дня смерти великого хана Угэдэя, а поминальщицы уже оплакали его сына, хана Гуюка. А остальные внуки великого завоевателя принялись рвать огромный Чингисов улус, как волки – павшего оленя… Недалек тот час, когда брат пойдет на брата, мечтая об одном – о троне в Каракоруме, а планы Чингисхана о завоевании мира пойдут прахом. Но нашелся чингизид, который железной рукой остановил развал империи – и расширил ее до пределов возможного.
Англия, 1461 год, разгар войны Алой и Белой роз. После сокрушительного поражения в битве при замке Сандал войско Йорков было практически рассеяно. Армия Ланкастеров, победоносно наступая, отбила из плена короля Генриха и подошла к стенам Лондона. Но неприступный город-крепость не открыл свои ворота перед стягами с алой розой. И тогда граф Ричард Уорик, один из предводителей сил Йорков, решил пойти на не виданный доселе в Англии шаг: при живом короле провозгласить другого монарха – герцога Эдуарда Йорка. Вот это настоящий правитель – молодой, могучий, искусный и неистовый воин; за ним пойдут люди, ненавидящие и презирающие слабоумного короля Генриха.
Книга известного итальянского медиевиста Агостино Паравичини Бальяни представляет собой масштабный экскурс в историю папства – древнейшего духовного института Европы. Читателю предстоит познакомиться с ритуалами, сопровождавшими избрание и погребение великих понтификов, узнать, какие сакральные начала скрыты за их телесной оболочкой и как Курия толковала понятия бренности и вечности. В основе книги – рассуждения автора о сущности власти, о божественном и природном в человеке. Мир римских пап с мечтами о долголетии и страхом смерти, спорами о хрупкости тела и бессмертии души предстает перед нами во всем его многообразии. Перевод книги на русский язык выполнил российский медиевист, доктор исторических наук, специалист по культуре средневекового Запада Олег Воскобойников. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
По Прутскому миру Россия потеряла свои завоевания на юге, и царь Пётр, после победы над Швецией, начал готовить новую войну с турками, но не успел. При его преемниках всё пошло прахом, дело дошло до того, что знать в лице восьми «верховников» надумала, ограничив власть царя «кондициями», править самостоятельно. Государыня Анна Иоанновна, опираясь на поддержку гвардии, разорвала «кондиции», став самодержавной императрицей, и решила идти путём, указанным Петром Великим. А в Европе неспокойно: идёт борьба за польский престол, шведы ведут тайную переписку с турецким султаном, чьи войска постоянно угрожают русским землям, да и союзники у России весьма ненадёжные… Новый роман признанного мастера исторической и остросюжетной прозы.
“Книга увеселений” написана Забарой в 12 веке. Автор, врач и сочинитель, рассказывает о своем путешествии по Испании с неким Эйнаном, оказавшимся дьяволом. Юмор – несомненное достоинство произведения. Перевод с иврита: Дан Берг.
Приквел к первой повести об историке Роберте Джонсоне. Отважный искатель приключений вместе со своей новой спутницей отправится на поиски двух самых загадочных артефактов, так или иначе связанных с именем жестокой королевы из средневековья.
Крепостной сапожник влюбляется в дочку купца, хочет выйти на волю, чтобы жениться на свой любимой. Любовь заставляет его пуститься в рискованные предприятия, даже приводит его в Петербург к царю Петру…
Книга на основе телепроекта о Гражданской войне.