Сокол и огонь - [33]
Животное все еще сопротивлялось. Одна из собак не успела увернуться от удара его мощного копыта и, перекувырнувшись в воздухе, упала на пол, жалобно скуля. Волоча задние лапы, она стала отползать в сторону, но тут Бернард спешился, подошел к ней, быстро замахнулся и одним сильным ударом железной дубинки разнес ее череп на куски. Затем он перекинул дохлого пса через плечо и, подойдя к двери, вышвырнул во двор.
Уворачиваясь от укусов собак, олень в высоком прыжке ударился о деревянные стойки с укрепленными на них арбалетами и, еле устояв на ногах, опять отскочил в центр комнаты. Это навело Бернарда на какую-то мысль.
— Эй, Бойс! Подай-ка один! — крикнул он грузному мужчине с густой рыжей бородой. Тот сошел с коня и, сняв с подставки, подал ему арбалет и короткую стрелу. Применять арбалеты против христиан было запрещено церковью, ибо это оружие обладало огромной убойной силой и было способно пробить любые, самые крепкие доспехи. Но на животных этот закон, похоже, не распространялся.
Всадники придержали коней, глядя на Бернарда, заряжающего свое страшное оружие. Олень метался, шатаясь и увязая копытами в пропитавшейся его кровью соломе.
— Прострели ему нос! — завопил кто-то.
— Да-да, в нос! — хором закричали другие.
— Не сочти за неуважение, Бернард, — сказал Бойс, — но попасть в движущуюся мишень из арбалета почти невозможно. Напрасная затея. Единственный человек, способный на такое, из тех, кого я знаю, — это Торн Фальконер.
— Да? А по-моему, его слава меткого стрелка из лука сильно преувеличена, — возразил Бернард. — Он уже растерял свои навыки, возясь со своими птичками. Я же, наоборот, постоянно практикуюсь в стрельбе.
Он тщательно прицелился и нажал курок. Стрела пролетела мимо и, зацепив руку Бойса, пригвоздила его к стене, вонзившись в щель между двумя каменными блоками. Охотники разразились диким смехом, глядя на искаженное болью лицо Бойса.
— Черт меня побери, Бойс, ты был прав! — хладнокровно воскликнул Бернард, смотря в округлившиеся глаза слуги. — Не стоило тратить стрелу зря.
Бойс поглядел на свою раненую руку, затем на хозяина, выдавил вначале натянутый смешок, а затем разразился хохотом вместе с остальными, наливаясь краской от стыда и боли.
— Да уж, я знаю, что говорю, — просипел он, хлопая себя по ляжкам.
Мартина удивлялась, как он вообще умудряется не потерять сознание, будучи раненным стрелой, пущенной из арбалета. Видимо, стрела лишь задела кожу на руке.
— Попасть в такую движущуюся мишень из арбалета довольно сложно. Гляди-ка, он еще не сдается! — здоровой рукой Бойс указал на оленя.
Мартина услышала шаги на лестнице у себя за спиной. Сильные руки взяли ее за плечи и легонько отодвинули в сторону, освобождая проход. Это был Торн. Едва сакс появился в оружейной, улыбка исчезла с лица Бернарда. Он обратился к нему, прищурив и без того узкие щелочки поросячьих глаз:
— Эй, сокольничий! Ты как раз вовремя, потеха в самом разгаре!
— Сейчас вы увидите, как надо стрелять! — заорал Бойс.
— Бойс считает, что только ты сможешь подстрелить эту бестию прямо в нос. А я вот утверждаю при всех, что твоя хваленая меткость незаслуженно раздута. Не желаешь ли доказать мою неправоту, а, сын дровосека?
— Кто-нибудь, подайте мне лук, — сказал Торн.
Он поймал брошенный ему короткий лук и стрелу. «О Господи, неужели он это сделает?» — подумала Мартина. Когда Торн не спеша стал натягивать тетиву, она выступила вперед, выхватила из его рук стрелу и с треском сломала ее о колено.
— Вы мне отвратительны! — бросила Мартина ему в лицо.
Охотники изумленно затихли, уставившись на Мартину. Торн лишь быстро взглянул на нее, но ничего не сказал. В его взгляде было что-то заставившее ее отступить назад.
— Другую стрелу, — спокойно бросил он через плечо. И, получив ее, посмотрел на Райнульфа.
Тот, поняв его взгляд, крепко взял сестру за руку. Мартина все порывалась встать перед Торном и сказать ему все, что она о нем думает.
Торн натянул тетиву.
— Ну что, дровосек, сумеешь попасть ему в нос? — глумливо спросил Бернард.
Торн молча опустился на одно колено и прицелился. Все замерли. Ослабевший олень дергался, как марионетка, на нетвердых ногах, тряся рогами и вскидывая копыта. Выждав момент, когда животное оказалось грудью к нему, Торн пустил стрелу. Голова оленя дернулась, колени подогнулись и, с грохотом круша рогами доски, он повалился на пол. Глаза закатились, он прерывисто задышал и… вытянувшись, испустил дух. Стрела Торна торчала не из носа, а из груди несчастного животного.
Торн поднялся с колен, отряхнул рейтузы и, отвечая на слова Бернарда, холодно произнес:
— Может, и сумел бы, если бы постарался.
Посланная им стрела пронзила оленя прямо в сердце, мгновенно убив на месте и избавив тем самым от дальнейших мучений. По толпе охотников пронесся вздох разочарования, они недовольно зашушукались, один лишь Бойс хохотал, посчитав это хорошей шуткой.
Бернард смотрел на Торна с ледяной неприязнью.
— Сокольничий не одобряет наши милые забавы, — процедил он сквозь зубы. — К концу долгой охоты страсти накаляются и людям нужно развлечься, чтобы снять усталость и напряжение. Но сэр сокольничий не может этого понять, ведь для него охота — это сюсюканье с его ручными птичками, которых он выпускает поймать пару воробьев, а потом возвращается в замок, гордый своей добычей, которой не хватит даже набить брюхо одной из моих собак! Да, мой младший брат забил своего первого кабана раньше, чем у него появился первый пушок на… — он посмотрел на Мартину, ухмыльнувшись, — на подбородке.
Мужественный Грэм Фокс настроен весьма решительно – он окажет неоценимую услугу знатному барону и в награду получит в жены его дочь с богатым поместьем в придачу.И все бы хорошо, но Грэм не предполагал, что на его пути встретится прекрасная Джоанна. Очарованный ее умом и красотой, он разрывается между страстью и своими честолюбивыми планами.Сможет ли он пожертвовать блестящим будущим ради любви?
Лорд Уэксфорд любил вино, женщин и сражения… но только если это не угрожало его свободе. Ибо свобода – а особенно свобода от брачных уз – была для него самой большой ценностью в жизни.Однако настал день, когда судьба подарила мужественному воину встречу с юной и прекрасной Филиппой де Пари – девушкой, которую он обязан назвать своей женой, ибо только так сможет исполнить тайный королевский приказ.В какой же миг между отважным рыцарем и его «дамой поневоле» вспыхнет пылкая страсть? В миг, когда встретятся на небе лучи солнца и луны, когда соединятся мужская сила и победоносная женская нежность!
Лето — пора влюбленности, легких, быстро завязывающихся отношений. Кто не мечтает найти свою судьбу в это время? Славная Молли и Осторожная Салли, бывшая невеста и кузина Фила Оуэна, больше не строят планов на будущее, но сама Жизнь не оставляет их в покое даже в старом доме на пляже.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Они вдохновляли поэтов и романистов, которые их любили или ненавидели – до такой степени, что эту любовь или ненависть оказывалось невозможным удержать в сердце. Ее непременно нужно было сделать общим достоянием! Так, миллионы читателей узнали, страсть к какой красавице сводила с ума Достоевского, кого ревновал Пушкин, чей первый бал столь любовно описывает Толстой… Тайна муз великих манит и не дает покоя. Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Настасья Филипповна, Маргарита – о тех, кто создал эти образы, и их возлюбленных читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Ревнует – значит, любит. Так считалось во все времена. Ревновали короли, королевы и их фавориты. Поэты испытывали жгучие муки ревности по отношению к своим музам, терзались ею знаменитые актрисы и их поклонники. Александр Пушкин и роковая Идалия Полетика, знаменитая Анна Австрийская, ее английский возлюбленный и происки французского кардинала, Петр Первый и Мария Гамильтон… Кого-то из них роковая страсть доводила до преступлений – страшных, непростительных, кровавых. Есть ли этому оправдание? Или главное – любовь, а потому все, что связано с ней, свято?
Эпатаж – их жизненное кредо, яркие незабываемые эмоции – отрада для сердца, скандал – единственно возможный способ существования! Для этих неординарных дам не было запретов в любви, они презирали условности, смеялись над общественной моралью, их совесть жила по собственным законам. Их ненавидели – и боготворили, презирали – и превозносили до небес. О жизни гениальной Софьи Ковалевской, несгибаемой Александры Коллонтай, хитроумной Соньки Золотой Ручки и других женщин, известных своей скандальной репутацией, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Историк по образованию, американская писательница Патриция Кемден разворачивает действие своего любовного романа в Европе начала XVIII века. Овдовевшая фламандская красавица Катье де Сен-Бенуа всю свою любовь сосредоточила на маленьком сыне. Но он живет лишь благодаря лекарству, которое умеет делать турок Эль-Мюзир, любовник ее сестры Лиз Д'Ажене. Английский полковник Бекет Торн намерен отомстить турку, в плену у которого провел долгие семь лет, и надеется, что Катье поможет ему в этом. Катье находится под обаянием неотразимого англичанина, но что станет с сыном, если погибнет Эль-Мюзир? Долг и чувство вступают в поединок, исход которого предугадать невозможно...
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…
Брак юных Натана Уинчестера и Сары Сент-Джеймс был заключен по приказу короля, решившего навеки связать родственными узами два враждующих клана. Ему было четырнадцать лет, ей – ….Но сразу же после свадьбы супруги разъехались… чтобы встретиться лишь четырнадцать лет спустя.
Один из лучших женихов Лондона, дуэлянт, не знающий поражений, красавец — таков был неотразимый маркиз Родгар. Однако блистательный светский лев поклялся НИКОГДА не поддаваться женским чарам, НИКОГДА не связывать себя узами брака — и долгие годы свято держал свою клятву…До того дня, когда по воле короля он стал защитником графини Дианы — красавицы, в которой слились воедино прелесть прирожденной соблазнительницы и яростная независимость женщины, имевшей все основания не доверять представителям противоположного пола.
Печальная судьба уготована юнги кельтской красавице Риган — она жертвует целомудрием ради сестры, заменив ее на брачном ложе, после чего отправляется в монастырь.Однако из убогой кельи Риган попадает в руки работорговца, а затем — в гарем. Там девушке предстоит постигнуть науку любви, а пламенный и нежный Карим-аль-Малина должен превратить ее в лучшую рабыню халифа. Но, рискуя навлечь на себя гнев восточного владыки, учитель и ученица влюбляются друг в друга.
Красивый, как античный бог, и баснословно богатый Саймон Бассет, герцог Гастингс, был вожделенной добычей для всех незамужних аристократок Лондона — но не имел ни малейшего желания прощаться с радостями холостяцкой жизни.Прелестная Дафна Бриджертон отлично понимала, чтобы сделать выгодную партию, необходимо прежде всего обзавестись — пусть даже только для вида — блестящим поклонником.Так появляется в свете эта парочка. Однако лукавая судьба смеется над людской хитростью — и очень скоро «боевой союз» Саймона и Дафны превращается в подлинную, жгучую страсть, а старательно разыгрываемая ими любовь внезапно оказывается любовью истинной…