Сокол и огонь - [29]
Торн снял со стены небольшую рукавицу и подал ее Мартине.
— Идите за мной. — Он раздвинул штору, и Мартина, чуть поколебавшись, вошла за ним в соседнюю комнату.
Там находилось около дюжины охотничьих птиц, которые беспокойно захлопали крыльями при их появлении. Но Торн быстро успокоил их, одних погладив, другим что-то прошептав.
В помещении было прохладно и сумеречно, свет проникал через узкие щели в оконных ставнях. Птицы восседали на насестах, укрепленных на вертикальных металлических прутьях, вделанных в каменный пол. На свисающих с потолка цепях качались бронзовые подсвечники. В воздухе пахло свежей соломой и перьями. Запах был легкий и приятный.
Мартина взяла рукавицу из его рук и начала было надевать ее на правую руку, но Торн остановил ее и помог надеть на левую. Положив ладонь ей на спину, он легонько подтолкнул ее к огромному серому ястребу. Мартина вновь почувствовала тепло, исходящее от его ладони. Когда Торн убрал руку, она ощутила прохладу в этом месте, и ей вдруг захотелось, чтобы он снова дотронулся до нее.
— Это Азура, — сказал он, — любимица лорда Годфри.
Торн развязал путы, продетые сквозь кольцо на птичьей лапе, освобождая ее, и обмотал их вокруг руки Мартины, одетой в рукавицу.
— Я боюсь, — сказала Мартина. — Она такая огромная.
— Зато она ручная и самая спокойная из всех. И очень хорошо выдрессирована. — Торн сжал ее пальцы под перчаткой в кулак и заставил поднести руку к насесту. — Она сама знает, что надо делать. Главное, не дайте ей догадаться, что вы ее боитесь.
Мартина напряженно застыла, когда птица важно шагнула с насеста на ее руку, крепко впившись мощными когтями в толстую кожу рукавицы.
— Не нервничайте, — сказал Торн. — Если вы не успокоитесь, она может заволноваться и тогда держать ее так близко будет опасно.
— У вас просто дар вовлекать меня в опасные ситуации, — пролепетала Мартина, боясь пошевелиться.
— Где ваше самообладание, миледи? — подбодрил ее Торн. — Но все же будьте осторожны и не делайте резких движений.
— А я и так не шелохнусь, — возразила Мартина, начав постепенно привыкать к опасному соседству с ястребом. Она стала с интересом разглядывать Азуру.
— Что у нее с хвостом, — спросила она, указав свободной рукой на взъерошенный в середине хвоста пух.
— У нее сломано там одно перо. Я собирался сегодня наложить ей повязку. Барону не терпится скорее поохотиться, но мой помощник ушел, а один, боюсь, я не справлюсь.
— Вы сказали, наложить повязку? Как это?
— Ну да. Вшить ей новое перо.
— Вы и это умеете делать?
— Конечно, — он помолчал в раздумье. — Хотите посмотреть?
— Но вы же сказали, что без помощника вам не справиться.
— А я попрошу вас помочь мне. Согласны?
Он отвел Мартину обратно в спальню-мастерскую, затем подошел к креслу и придвинул его к кровати.
— Что я должна делать?
Ее левая рука онемела под тяжестью птицы, и она поддерживала ее правой. Только теперь Мартина поняла, каким сильным должен быть сокольничий, чтобы часами, пока идет охота, держать на вытянутой руке тяжелую птицу.
Торн взял со стола кожаную перчатку и какие-то инструменты и положил все это на кровать.
— Садитесь в кресло, — сказал он Мартине.
Постелив ей на колени кусок полотна, Торн снял с ее руки Азуру и посадил птицу на материю, хвостом к кровати. Голову ястреба он закрыл колпачком, чтобы птица не нервничала, а сам уселся на кровать, раздвинув ноги таким образом, что кресло вместе с Мартиной и сидящей у нее на коленях Азурой оказалось между его раздвинутыми ногами.
Мартина почувствовала себя неловко. Во-первых, она никогда раньше не сидела так близко к постороннему мужчине, к тому же еще и в столь двусмысленном положении, буквально стиснутая его ногами. И хотя его бедра не касались ее, она тем не менее явственно ощущала уже знакомое тепло, идущее от него, а также приятный запах кастильского мыла, которым он мылся этим утром. Сердце ее учащенно забилось. Азура вздрогнула, и Мартина, вернувшись мыслями в реальность, поняла, что слишком сильно сжала ее руками, занятая своими ощущениями.
— Расслабьтесь. Держите ее легонько, просто чтобы она чувствовала ваше присутствие, вот и все.
Сначала Торн взял небольшой кусок пергамента и подложил его под сломанное перо, затем, покопавшись в деревянном пенале, извлек из него серое перо, в точности соответствующее по цвету хвостовому оперению Азуры.
— Я собираю перья, когда они линяют, — пояснил он.
Торн примерил его, приложив к старому, ножичком подогнал под нужную длину, затем обрезал край старого пера и наложил новое поверх него. Достав иглу с продетой в ушко шелковой нитью, он начал сшивать их вместе.
До этого Мартине не доводилось наблюдать за мужчиной, орудующим иглой с такой ловкостью. Шитье всегда считалось чисто женским занятием, хотя ей самой никогда не хватало на него терпения. Торн же натренированными точными движениями накладывал стежок за стежком, и она невольно залюбовалась, загипнотизированная его длинными быстрыми пальцами.
— Где вы научились так ловко обращаться с птицами? — спросила она.
— Ну, это неудивительно. Меня больше удивляет то, что вы, похоже, никогда и близко их не видели. Это очень странно для дамы такого знатного происхождения.
Мужественный Грэм Фокс настроен весьма решительно – он окажет неоценимую услугу знатному барону и в награду получит в жены его дочь с богатым поместьем в придачу.И все бы хорошо, но Грэм не предполагал, что на его пути встретится прекрасная Джоанна. Очарованный ее умом и красотой, он разрывается между страстью и своими честолюбивыми планами.Сможет ли он пожертвовать блестящим будущим ради любви?
Лорд Уэксфорд любил вино, женщин и сражения… но только если это не угрожало его свободе. Ибо свобода – а особенно свобода от брачных уз – была для него самой большой ценностью в жизни.Однако настал день, когда судьба подарила мужественному воину встречу с юной и прекрасной Филиппой де Пари – девушкой, которую он обязан назвать своей женой, ибо только так сможет исполнить тайный королевский приказ.В какой же миг между отважным рыцарем и его «дамой поневоле» вспыхнет пылкая страсть? В миг, когда встретятся на небе лучи солнца и луны, когда соединятся мужская сила и победоносная женская нежность!
Лето — пора влюбленности, легких, быстро завязывающихся отношений. Кто не мечтает найти свою судьбу в это время? Славная Молли и Осторожная Салли, бывшая невеста и кузина Фила Оуэна, больше не строят планов на будущее, но сама Жизнь не оставляет их в покое даже в старом доме на пляже.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Они вдохновляли поэтов и романистов, которые их любили или ненавидели – до такой степени, что эту любовь или ненависть оказывалось невозможным удержать в сердце. Ее непременно нужно было сделать общим достоянием! Так, миллионы читателей узнали, страсть к какой красавице сводила с ума Достоевского, кого ревновал Пушкин, чей первый бал столь любовно описывает Толстой… Тайна муз великих манит и не дает покоя. Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Настасья Филипповна, Маргарита – о тех, кто создал эти образы, и их возлюбленных читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Ревнует – значит, любит. Так считалось во все времена. Ревновали короли, королевы и их фавориты. Поэты испытывали жгучие муки ревности по отношению к своим музам, терзались ею знаменитые актрисы и их поклонники. Александр Пушкин и роковая Идалия Полетика, знаменитая Анна Австрийская, ее английский возлюбленный и происки французского кардинала, Петр Первый и Мария Гамильтон… Кого-то из них роковая страсть доводила до преступлений – страшных, непростительных, кровавых. Есть ли этому оправдание? Или главное – любовь, а потому все, что связано с ней, свято?
Эпатаж – их жизненное кредо, яркие незабываемые эмоции – отрада для сердца, скандал – единственно возможный способ существования! Для этих неординарных дам не было запретов в любви, они презирали условности, смеялись над общественной моралью, их совесть жила по собственным законам. Их ненавидели – и боготворили, презирали – и превозносили до небес. О жизни гениальной Софьи Ковалевской, несгибаемой Александры Коллонтай, хитроумной Соньки Золотой Ручки и других женщин, известных своей скандальной репутацией, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Историк по образованию, американская писательница Патриция Кемден разворачивает действие своего любовного романа в Европе начала XVIII века. Овдовевшая фламандская красавица Катье де Сен-Бенуа всю свою любовь сосредоточила на маленьком сыне. Но он живет лишь благодаря лекарству, которое умеет делать турок Эль-Мюзир, любовник ее сестры Лиз Д'Ажене. Английский полковник Бекет Торн намерен отомстить турку, в плену у которого провел долгие семь лет, и надеется, что Катье поможет ему в этом. Катье находится под обаянием неотразимого англичанина, но что станет с сыном, если погибнет Эль-Мюзир? Долг и чувство вступают в поединок, исход которого предугадать невозможно...
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…
Брак юных Натана Уинчестера и Сары Сент-Джеймс был заключен по приказу короля, решившего навеки связать родственными узами два враждующих клана. Ему было четырнадцать лет, ей – ….Но сразу же после свадьбы супруги разъехались… чтобы встретиться лишь четырнадцать лет спустя.
Один из лучших женихов Лондона, дуэлянт, не знающий поражений, красавец — таков был неотразимый маркиз Родгар. Однако блистательный светский лев поклялся НИКОГДА не поддаваться женским чарам, НИКОГДА не связывать себя узами брака — и долгие годы свято держал свою клятву…До того дня, когда по воле короля он стал защитником графини Дианы — красавицы, в которой слились воедино прелесть прирожденной соблазнительницы и яростная независимость женщины, имевшей все основания не доверять представителям противоположного пола.
Печальная судьба уготована юнги кельтской красавице Риган — она жертвует целомудрием ради сестры, заменив ее на брачном ложе, после чего отправляется в монастырь.Однако из убогой кельи Риган попадает в руки работорговца, а затем — в гарем. Там девушке предстоит постигнуть науку любви, а пламенный и нежный Карим-аль-Малина должен превратить ее в лучшую рабыню халифа. Но, рискуя навлечь на себя гнев восточного владыки, учитель и ученица влюбляются друг в друга.
Красивый, как античный бог, и баснословно богатый Саймон Бассет, герцог Гастингс, был вожделенной добычей для всех незамужних аристократок Лондона — но не имел ни малейшего желания прощаться с радостями холостяцкой жизни.Прелестная Дафна Бриджертон отлично понимала, чтобы сделать выгодную партию, необходимо прежде всего обзавестись — пусть даже только для вида — блестящим поклонником.Так появляется в свете эта парочка. Однако лукавая судьба смеется над людской хитростью — и очень скоро «боевой союз» Саймона и Дафны превращается в подлинную, жгучую страсть, а старательно разыгрываемая ими любовь внезапно оказывается любовью истинной…