Согрей мою душу - [5]

— Меня зовут Коннор Макгрант, я любимый муж Изабель, а этот красавчик мой кузен, и его зовут Николас Макгрант. И мы просто счастливы составить такой очаровательной леди компанию, — улыбаясь и демонстрируя белоснежный, крепкий набор зубов, он легко пожал мою руку и аккуратно отпустил ее, поразив меня осторожностью, с которой он прикасался ко мне, как будто он тщательно дозировал свою силу.

Его кузен также осторожно схватил мою руку, но не торопился отпускать ее и, поднеся к лицу, мягко коснулся губами запястья. Я выдернула свою руку, спрятав ее за спиной, и покраснела в смущении. Они все трое уставились на меня, причем если Ник смотрел на меня с лукавой улыбкой, то Изабель и Коннор смотрели с какой-то понимающей отеческой заботой. Странно видеть такое на лицах молодых людей, такие взгляды должны быть у очень солидных много повидавших людей. От размышлений меня отвлек возмущенный длительной голодовкой рев моего желудка, от которого у меня даже уши покраснели, а мои спутники поторопились отвести нас на обед.

В ресторане сидело не так много народу, поэтому мы смогли удобно расположиться на веранде с прекрасным видом на океан. После заказа еды они пару минут просто рассматривали меня изучающим взглядом. У меня создалось ощущение, что меня потрошат словно старый чемодан, раскладывая все нужное и не нужное по полочкам. Снова стало неловко. Николас чуть нагнувшись ко мне игриво, но достаточно твердо заметил:

— Мне сложно поверить, что такая красивая девушка может отдыхать одна. Я бы ни при каких обстоятельствах не отпустил свою женщину одну, куда бы то ни было. О чем только думают мужчины Вашей семьи!

Я грустно улыбнулась, но решила ответить:

— Все мужчины моей семьи лежат на кладбище и, к сожалению, ни о чем думать, больше никогда не смогут. Особенно обо мне. Тем более, что я уже большая девочка, мне через два месяца двадцать пять исполняется, и вряд ли найдется хоть один человек, который сможет заставить меня что-то делать или указывать как жить.

Николас странно ухмыльнулся, обменявшись взглядами с Коннором, а Изабель рассмеялась над ними и сказала:

— Ты права, Милана, ЧЕЛОВЕК не сможет. Но в жизни все так странно и иногда неожиданно меняется, что иногда стоит задуматься, а так ли незыблемы наши утверждения.

Я недоуменно уставилась на нее, не понимая, о чем она меня сейчас предупреждает. И вообще меня весь этот разговор начал раздражать. Такое ощущение, что я подопытный объект, который либо изучают, либо проверяют на вшивость. Я замолчала и, отвернувшись к океану, решила просто довести обед спокойно до конца, а потом прекратить это знакомство. Неожиданно в разговор вступил Коннор, пророкотав мне на ухо:

— Скажите, Милана, кто глава Вашего клана?

Я повернулась и немного раздраженно ответила:

— Я не понимаю Вас, Коннор. Я уже ответила Изабель, что в России нет кланов. Более того, я пояснила Изабель и Вам тоже, хотя мне кажется, это уже немного странновато, Вы не находите, что моя семья погибла три года назад. Клана у меня нет! И мне не понятен столь пристальный интерес к моей персоне и к моей семье. Вы меня извините, но мне неприятен этот разговор, и я потеряла аппетит.

Я резко встала со стула, намереваясь уйти. Но в этот момент они встали все втроем одновременно со мной. Судя по лицам, они поняли, что перегнули палку.

— Я прошу прощения, Милана, за себя и за своих мужчин. Мы не хотели расстраивать тебя, и потом ты поймешь причину нашего поведения и недоверия. Мы бы с удовольствием продолжили наше общение, и если тебе не понравятся какие-то наши вопросы или действия, ты нас осаживай, мы будем не в обиде. Просто мы привыкли к другому поведению и отвыкли от людей. Поэтому шокируем их своей настойчивостью и дотошностью.

Изабель взяла меня за руку и говорила тихо с извиняющимися нотками в голосе. Николас приблизился практически вплотную и, забрав мою руку у Изабель, снова поцеловал внутреннюю часть запястья, от чего по мне тут же побежали мурашки, напомнив мне, что буквально пару недель назад я стала физически взрослой и гормоны мои уже проснулись. Я подняла голову и заглянула в самые зеленые глаза, которые я когда-либо видела, и самые чарующие, потому что я в этой зелени утонула. Наклонившись к моему уху, прошептал, обдав горячим дыханием и вызвав топот мурашек по всему телу:

— Малышка, если ты дашь мне шанс, то у тебя будет мужчина, который о тебе будет заботиться. Всю жизнь!

Я слегка впала в ступор, а потом рассмеялась:

— Николас, больше так не шутите, а то вдруг кто-нибудь возьмет да и согласится, причем сразу, не раздумывая. И тогда наступит конец Вашей холостяцкой жизни.

Николас отпустил мою руку и отстранившись от меня сел на свой стул, а потом ответил:

— Я, знаете ли, Милана, уже в полной мере насладился своей холостяцкой жизнью, а теперь все никак не могу ее изменить и найти подругу жизни. Вот и Вы отказываетесь от такого подарка как я.

Я скорее почувствовала, чем услышала за его казалось бы легким ответом, сквозняк грусти и тоски. Странно, такой красивый. Просто неотразимый в своей мужской красоте и мощи, но страдающий одиночеством. Во мне слегка зашевелилась его нужда. Но, к сожалению, не относящаяся ко мне. Я внимательнее присмотрелась к нему, но решила не открывать ему своих маленьких и таких странных секретов. Они ж иностранцы, могут не понять моих паранормальных возможностей. Мы просидели еще пару часов, болтая ни о чем и все чаще смеясь друг над другом, или над забавными случаями из жизни кого-то из нас. Уже давно закончился обед, а мы все сидели, и я уже забыла, как в первые минуты знакомства пыталась отделаться от них, как боялась их, испытывая странное чувство опасности. Николас, взяв меня за руку и поглаживая ее большим пальцем руки, попросил: