Социология - [107]

Шрифт
Интервал

Все разменные деньги и многие виды металлических закрытых денег по своему положению в денежной системе близки чисто документарным (ныне — бумажным) деньгам и отличаются от них лишь большей возможностью альтернативного применения денежного материала. Металлические закрытые деньги могут восприниматься как средства обращения; в этом случае они представляют собой временные деньги, т. е. обмениваемые в определенных кассах.

§ 34. Денежная конституция современного государства и разные виды денег: нотальные деньги

Конечно, нотальные деньги всегда являются управленческими деньгами. Для социологической теории деньги — это документ, имеющий определенную хартальную форму и формальный смысл напечатанного на них, а не требование (по крайней мере, не обязательно) на получение каких-то благ (чистым и не размениваемым на другие деньги бумажным деньгам это последнее значение вообще чуждо).

Нотальные деньги могут быть с формально-правовой точки зрения официальным обмениваемым долговым обязательством

   a) частного лица (например, в XVII в. в Англии — золотых дел мастера),

   b) привилегированного банка (банкноты),

   c) политического союза (государственные казначейские билеты).

Если нотальные деньги в самом деле подлежат обмену, т. е. представляют собой только средство обращения, временные деньги, то они могут быть покрываемы либо

   1) полностью (сертификаты), либо

   2) в объеме кассовой потребности (средства обращения).

Покрытие может происходить

   α) посредством нормированного по массе металла (банковская валюта) или

   β) металлическими деньгами.

Первоначально нотальные деньги всегда эмитируются как временные (разменные) деньги, ныне, в частности, как средство обращения и почти всегда — в форме банкнот, т. е. с указанием на уже существующий номинал в металлической валюте.

   1. Конечно, первая часть последнего утверждения не относится к тем случаям, когда один вид нотальных денег заменяется другим, государственные — банковскими или наоборот. Но в этом случае речь не идет о начальной эмиссии.

   2. К вводному абзацу § 34, содержащему общую характеристику нотальных денег, нужно добавить, что, конечно, могут существовать средства обмена и платежа, не являющиеся хартальными, т. е. не представляющие собой ни монеты, ни документы, ни другие вещественные объекты. Это несомненно. Но тогда такие средства следует называть не деньгами, но расчетными единицами или как-то еще, применяясь к их особенностям. Для денег характерно, помимо прочего, то, что они связаны с количеством хартальных артефактов; и это их свойство совсем не второстепенное и не только внешнее.

В случае фактического прекращения размена денег, действовавших до того в качестве временных, нужно принять во внимание то, как этот факт оценивается заинтересованными лицами, а именно трактуют ли они его как мероприятие

   a) временное или

   b) постоянное (в расчете на обозримое будущее).

Поскольку для всех интервалютных платежей предпочитаются металлические деньги или слитки, то в первом случае (п. а) обычно вводится дизажио, или дисконт по отношению к нотальным средствам платежа при обмене на металлические того же номинала. Но это не обязательно, и дизажио обыкновенно оказывается умеренным (повторю: не обязательно, но возможно, ибо потребность может быть и очень острой).

Во втором случае (п. b) через некоторое время возникает полноценная (аутогенная) бумажная валюта. Тогда речь должна идти уже не о дизажио, а об обесценивании денежной единицы.

Теперь возможно даже, что валютный металл прежних, теперь неходовых, оборотных денег, которым изначально соответствовали банкноты, по каким-то причинам будет сильно терять свою рыночную ценность относительно интервалютных средств обмена, а бумажные деньги будут терять ее в меньшей степени. Что должно приводить (а в Австрии и России уже привело) к тому, что бывшая номинальная весовая единица (серебро) покупается за меньшую минимальную сумму в ставших тем временем аутогенными банкнотах. (Это совершенно понятно.) Если начальная стадия существования чисто бумажной валюты повсеместно означала недооценку в интервалютном отношении бумажного номинала сравнительно с серебряным (что всегда является следствием текущей неплатежеспособности), то дальнейшее развитие, например, в Австрии и России, зависело от

   1) состояния так называемых интервалютных платежных балансов, определяющих спрос за рубежом на местные средства платежа,

   2) объема эмиссии бумажных денег,

   3) успехов эмитента в создании интервалютных средства платежа (так называемая валютная политика). Эти три аспекта могли и могут развиваться (и в данном случае — в России и Австрии — развивались) так, что оценка соответствующих бумажных денег в мировом рыночном обороте, т. е. в отношении к интервалютным средствам платежа (сегодня — кзолоту) становилась все более стабильной, иногда даже росла, тогда как прежний валютный металл все более терял свою выраженную в золоте стоимость из-за а) увеличения и удешевления производства серебра и b) его растущей демонетизации. Подлинной (аутогенной) бумажной валютой является та, для которой вообще более не принимается во внимание возможность эффективной


Еще от автора Макс Вебер
Протестантская этика и дух капитализма

Книга представляет собой сборник работ по социологии одного из ведущих западных социологов XIX-XX вв. М. Вебера (1864-1920), оказавшего и оказывающего значительное влияние на её развитие. В работах, вошедших в сборник, нашли отражение его идеи о связи социологии и истории, о «понимающей социологии», концепция «идеальных типов» и т.д. М. Вебера нередко называют на Западе «великим буржуазным антиподом Карла Маркса» и даже «Марксом буржуазии». Рассчитана на социологов, философов, всех, интересующихся вопросами общественного развития.


Избранное. Образ общества

Книга представляет собой сборник работ одного из ведущих западных социологов М. Вебера (1864–1920). В издание вошли следующие работы: «Социология религии», «Введение» к «Хозяйственной этике мировых религий», «Город», «Социальные причины падения античной культуры», «Рациональные и социологическиеюснования музыки».


О некоторых категориях понимающей социологии

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


«Объективность» социально–научного и социально–политического познания

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Город

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Типы господства

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Добрые инквизиторы. Власть против свободы мысли

Либеральная наука стала самым эффективным способом изучения мира, изобретенным человеком. Благодаря строгой этике науке удалось упорядочить процесс накопления и проверки знаний. Одна из серьезных угроз научному поиску — авторитарные режимы, которые транслируют свое понимание истины и подавляют любое несогласие. Но и общественный мейнстрим ополчился на верховенство науки. Борьба с ранящими словами, задетые чувства «профессиональных оскорбляющихся», диктат меньшинств, буквально понимаемое человеколюбие — это мощные силы новой реальности, претендующие на власть и влияние. Однако необходимо помнить, что «создавать знание больно — по той же причине, по которой это бывает так захватывающе.


На 100 лет вперед. Искусство долгосрочного мышления, или Как человечество разучилось думать о будущем

Мы живем в эпоху сиюминутных потребностей и краткосрочного мышления. Глобальные корпорации готовы на все, чтобы удовлетворить растущие запросы акционеров, природные ресурсы расходуются с невиданной быстротой, а политики обсуждают применение ядерного оружия. А что останется нашим потомкам? Не абстрактным будущим поколениям, а нашим внукам и правнукам? Оставим ли мы им безопасный, удобный мир или безжизненное пепелище? В своей книге философ и социолог Роман Кржнарик объясняет, как добиться, чтобы будущие поколения могли считать нас хорошими предками, установить личную эмпатическую связь с людьми, с которыми нам, возможно, не суждено встретиться и чью жизнь мы едва ли можем себе представить.


От марксизма к постмарксизму?

В этой, с одной стороны, лаконичной, а с другой – обобщающей книге один из ведущих мировых социальных теоретиков Иоран Терборн исследует траектории движения марксизма в XX столетии, а также актуальность его наследия для радикальной мысли XXI века. Обращаясь к истории критической теории с позиций современности, которые определяются постмодернизмом, постмарксизмом и критикой евроцентризма, он анализирует актуальные теоретические направления – включая наследие Славоя Жижека, Антонио Негри и Алана Бадью, работает с изменившимися интеллектуальным, политическим и экономическим контекстами.


Urban commons. Городские сообщества за пределами государства и рынка

Недоверие к устоявшимся политическим и социальным институтам все чаще вынуждает людей обращаться к альтернативным моделям общественной организации, позволяющим уменьшить зависимость от рынка и государства. В центре внимания этого сборника – исследование различных вариантов взаимоотношений внутри городских сообществ, которые стремятся к политической и социальной автономии, отказываются от государственного покровительства и по-новому форматируют публичное пространство. Речь идет о специфической «городской совместности» – понятии, которое охватывает множество жизненных практик и низовых форм общественной организации, реализованных по всему миру и позволяющих по-новому взглянуть на опыт городской повседневности. Urban Commons – Moving Beyond State and Market Ed.


Почему у женщин при социализме секс лучше

Профессор Пенсильванского университета, автор семи книг Кристен Годси объясняет, почему триумф капитализма в странах первого и второго мира не стал выходом для большинства женщин. Она мастерски развенчивает устойчивые мифы о том, что в условиях свободного рынка у женщин больше возможностей достичь карьерных высот и экономической независимости, внутреннего равновесия и личного счастья. На множестве примеров Кристен Годси показывает, как, дискриминируя женщин, капитализм во всем обделяет их – от физических радостей до интеллектуальной самореализации – и использует в интересах процветания тех, кто уже находится на вершине экономической пирамиды. Несмотря на крах и идейную дискредитацию социализма в странах Восточной Европы, Годси убеждена, что многие элементы социалистической экономики способны обеспечить женщине условия для развития и полноправного труда, здоровое распределение сил между работой и семьей и в конечном итоге гармоничные и насыщенные сексуальные отношения.


Современный расизм как он есть

Сборник показывает на обширном документальном материале современные проявления расизма в различных странах так называемого «свободного мира» и в империалистической политике на международной арене в целом.Авторы книги раскрывают перед читателями страницы борьбы народов против расовой дискриминации, в частности против сионизма, тесно связанного с реакционной политикой империализма.Во второе издание книги включены новые документы, относящиеся к 80-м годам.Адресуется широкому кругу читателей.


Общности

Представляем читателю первое полное издание на русском языке классического сочинения Макса Вебера «Хозяйство и общество». Эта книга по праву была признана в 1997 году Международной социологической ассоциацией главной социологической книгой XX века. Поскольку история социологии как науки и есть, собственно, история социологии в XX веке, можно смело сказать, что это - главная социологическая книга вообще. «Хозяйство и общество» учит методологии исследования, дает блестящие образцы социологического анализа и выводит на вершины культурно-исторического синтеза. Инициатором и идеологом проекта по изданию книги Макса Вебера на русском языке и редактором перевода выступил доктор философских наук, профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Л.Г.