Социализм и судьба России - [24]
Итак, опыт ревизионистских выступлений своей массовостью и схожестью основного стержня сценария показал, что в стране бюрократического социализма в условиях ее поражения в идеологическом и экономическом плане в соревновании с империализмом возникает революционная ситуация «второго рода».
Этот опыт также показал, что основной движущей силой является высшая бюрократия. Без ее присоединения к движению против социализма, последнее не имеет шансов на успех. Т. е. революционная ситуация «второго рода» ведет к бюрократической контрреволюции. Однако инициативу в процессе революции, хотя и начавшейся по инициативе высшей бюрократии могут перехватить явно антисоциалистические силы (в виде остатков старых эксплуататорских классов, части интеллигенции….), которые могут лишить бюрократию не только плодов революции (т. е. собственности), но и самой свободы.
Для победоносной бюрократической революции необходимо, чтобы к власти пришла антисоциалистическя группировка высшей бюрократии.
Самый грустный вывод в том, что страна, вовлеченная в контрреволюционный переворот бюрократической революции, не может своими силами подавить его. Поскольку подавлять контрреволюцию некому. Переворот подавлялся только внешним вмешательством. В данном случае вмешательством СССР. Но если такие события произойдут в СССР, то спасти социализм уже никто не сможет. Это было ясно. Но наивно верилось, что уж у нас-то этого не может быть.
Несмотря не большие подрывные усилия Запада ничего в этих странах бы не произошло, если бы не было объективной революционной ситуации «второго рода». Т. е. главным было: захват власти высшей бюрократией и униженное (по сравнению с аналогичными слоями Запада) положение этого правящего псевдокласса, а также экономическое и идеологическое поражение стран бюрократического социализма в соревновании с развитыми капиталистическими странами.
Контрреволюции в Восточноевропейских станах показали, что революционная ситуация второго рода не реализуется в виде политической социалистической революции против власти бюрократии (о чем мечтал Троцкий) за переход к подлинному социализму.
Глава 4
Контреволюция в СССР
4.1. Контрреволюционная перестройка
Период правления Брежнева завершился двумя быстротечными правлениями А. Андропова и К.У.Черненко, не успевшими сколько-нибудь заметно изменить ситуацию.
В апреле 1985 г. Генеральным секретарем был избран сравнительно молодой, энергичный и симпатичный М.С.Горбачев. Страна вступила на путь контрреволюционного переворота. Хотя, конечно, мало кто тогда знал об этом. Но сейчас, когда известен результат и основные герои переворота А.Н. Яковлев и М.С. Горбачев признались в том, куда они повели страну, мы можем смело датировать начало контрреволюции с апрельского Пленума ЦК КПСС в 1985 г.
Автор считает, что, совершая контрреволюционный переворот, Горбачев действовал сознательно. Другая распространенная трактовка состоит в том, что Горбачев – просто недалекий политик и в своей деятельности преследовал две цели – прослыть реформатором и укрепить свою власть. В результате вследствие логики политической борьбы он превратился в предателя, а социализм и страна были разрушены. Примерно в таком ключе подробно описывает Перестройку В. Легостаев в своей книге «Технология измены».
Однако с точки зрения результата неважно, был ли Горбачев предателем уже к апрелю 1985 г., или стал таковым впоследствии, или был просто Хлестаковым на посту Генсека (еще одна точка зрения на Горбачева). Это, наверное, сможет решить только суд, если он состоится. Ниже используется наиболее логичный первый вариант.
События произошли в полном соответствии с опытом Восточноевропейских контрреволюций: к власти пришла контрреволюционная группировка высшей бюрократии. Отличием было то, что это произошло в гораздо большей тайне, чем в Восточной Европе. Переходу к конкретным действиям соответствовал длительный подготовительный период, связанный с подготовкой массовых организаций оппозиции, необходимых скорее не для проведения (бюрократическая революция проводится по указаниям сверху), а для блокирования возможного сопротивления контрреволюционным преобразованиям.
Процесс преобразований был превосходно отрежиссирован. По-видимому, консультирующая роль спецслужб Запада в планировании операции была исключительно велика: ведь заговорщики не могли открыто пользоваться партийными идеологическими организациями, по крайней мере, на первых порах. А весь процесс поражает своей цельностью: в нем нет ни одного неверного шага – все выверено.
Для минимизации сопротивления партийного и государственного аппарата, настроенного на охрану социализма, вся операция проводилась максимально скрытно. До самой последней стадии она выдавалась за реформы «по совершенствованию социализма». Основным инструментом для разрушения партии и государства был принят метод бездействия (что по Уголовному кодексу того времени также является преступлением) высшего руководителя КПСС (а в конце Перестройки и государства), когда необходимые для ликвидации негативных процессов меры не принимались. В других случаях, наоборот, принимались вредные меры. Причем инициатором действий, приведших к негативным последствиям должен быть кто-то другой, а не Горбачев. Для этого давался ход всяким вредным инициативам, которые всегда, естественно, возникают, но роль нормального руководства состоит в том, чтобы их отвергнуть.
