Сочтёмся в следующей жизни - [3]

"Ксимангу... Где же это может быть?" - вяло подумал Леонард, но это название совершенно ничего ему не говорило. Так и не найдя ответа на этот не очень-то его и мучивший в данную минуту вопрос, он решил телепортироваться от греха подальше, ведь революционеры были уже совсем близко, выворачивая карманы у троих таможенников, очень этим возмущенных. Леонард чуть потряс головой, чтобы прийти в себя, набрал в грудь побольше воздуха, установил мысленно координаты своего номера в местном "Хилтоне", сосредоточился и...

Словно кто-то огрел Леонарда веслом по голове. Тысячи раскаленных до бела иголок вонзились в его мозг, разрывая в клочья хлипкие синапсы, огромная кувалда со всей силы врезалась в мозжечок, по каждому из нейронов прошлась маленькая бор-машина...

Он свалился под стол и, уже теряя сознание, сообразил каким-то краем до предела возмущенного мозга:

"Гады! Поставили ментальный щит над рестораном... Откуда он у них только?" - и сам себе удивился, - "Это ж надо, о таком думать в подобную минуту..."

Последнее, что видел звездный волк и опытный мыслелетчик Леонард Парасюк, было флегматичное лицо бармена, продолжавшего как ни в чем не бывало взбивать очередной сложный коктейль. Его-то имущество наверняка было застраховано.

2

Парасюк смотрел на белый потолок, еще ничего не осознавая. Наконец в его взгляде появился первый проблеск подобия мысли:

"Где я?"

- Где-где... В частном вытрезвителе, вот где. Понапиваются до потери сознания, и не помнят потом, что было, как было. Рассказывай им потом... А ну, вставай!

В поле зрения Парасюка появился огромный тумбообразный человек в белом накрахмаленном халате с закатанными рукавами. На его большущей левой руке вызывающе синела татуировка, рекламирующая виски "Белый орел". На правой же можно было прочитать лозунг: "Трезвость норма жизни!"

"Правая рука не ведает, что делает левая..." - почему-то вспомнилось Леонарду.

- Да при чем тут не ведает? - снова загрохотал гигант. - Просто в вытрезвителе я работаю на полставки. Приходится подрабатывать и в других местах. А за "Белого орла" платят неплохо...

С этими словами он элегантно приподнял край кровати, и Леонард оказался на холодном кафельном полу, все еще почти ничего не соображая. Кафель, как оказалось, способствовал более быстрому приходу в чувства, и Парасюк энергично завертел головой из стороны в сторону, прогоняя остатки ночных кошмаров.

- На, попей, - служитель вытрезвителя протянул ему большую алюминиевую кружку с несколькими вмятинами и надписью зеленой краской "инв. N_24567" и тоном большого специалиста в данном вопросе добавил: Соляной раствор на земных овощах в таких случаях неплохо помогает. Старинный рецепт. Только у нас.

Парасюк отрицательно помотал головой и с трудом поднялся на ноги. Говорить он все еще даже не пытался.

- Ну, как знаешь. Его стоимость все равно включена в полную калькуляцию услуг. Так что, зря ты отказался... Ладно, можешь идти.

Леонард тут же попытался телепортироваться, но боль в затылке снова дала о себе знать. Он покачнулся, но все же устоял на ногах.

В это время дверь распахнулась и два санитара вкатили большой цветочный горшок на колесах, в котором находился тыквообразный разумный овощ с Альтаира-3. Он раскачивался из стороны в сторону, махая при этом своими изумрудными лепестками в такт песне, которую горланил его допотопный полупроводниковый лингвистор:

...я выпил стопку ультрафиолета,

Потом с морской капустой загулял,

И ночью я ее при лунном свете

Своей пыльцою нежно опылял...

Заметив прислонившегося к стене Парасюка, овощ тут же прекратил свою арию и громко закричал:

- Эй, заблудшее семя, ты почем еще не вступил в орден Зеленых братьев? Ик... Только наша религия - самая верная религия во всей Галактике... Святой Хлорофилл... сотравил... нет... сотворил... Гм-м... не помню. Ну ничего.

В это время блуждающий взгляд его сенсоров упал на кружку с рассолом и он снова заорал:

- Каннибалы! Как вы можете это пить?!

Татуированный гигант ухмыльнулся:

- Только этим и спасаемся.

- О нет, - закричал тыквообразный священник: - Я должен вас обратить в свою веру, и тогда вы поймете всю ошибочность своих заблуждений...

Но его бесцеремонно перебил один из санитаров:

- Успокойтесь, преподобный куст. Всякому овощу свое время. Проповеди продолжите после процедур. Дядя Вася, - обратился он к любителю рассола, увезите клиента для протрезвления. Комплекс 4-Б.

- Будет сделано, Виктор Степанович.

Когда двери за дядей Васей закрылись, Виктор Степанович посчитал своим долгом объяснить Парасюку:

- Ну и фрукт! Заезжий миссионер с Альтаира. Приехал наставлять на путь истинный, но дорвался до дешевой аммиачной селитры, да еще умудрился смешать ее с изрядной дозой ультрафиолета. - Он замолчал в легкой задумчивости, а потом после небольшой паузы добавил с плохо скрываемой завистью: - Эх, едрить твою двадцать, и чего эти клиенты только не пьют... И раствор селитры, и малиновый сироп, и кислоту, и даже гамма-излучение. И все вставляет... А тут...

Он с грустью уставился куда-то в даль, размышляя о чем-то далеком и очень печальном. И, по всей видимости, недостижимом в этой жизни. Глаза его слегка затуманились, а на лицо простого служащего частного вытрезвителя легла тень просветления. И лишь одна деталь нарушала эту первозданную гармонию - огромные мешки под глазами. И даже не мешки, а самые настоящие бокалы (из таких жители Новых Жигулей пьют свой любимый напиток - пиво). Вероятно появились они на лице Виктора Степановича от недосыпания, ведь во всех частных фирмах так много работы. Но даже догадываясь о причине их появления, Парасюк понимал, что они все же не вписываются в этот ореол грустного понимания всех тайн мироздания. Однако все это длилось меньше мгновения, и, видимо, вспомнив, где он находится, Виктор Степанович расстался с приятными грезами, принял неприступно-гордый вид и произнес официальным тоном: