Сочинитель, жантийом и франт. Что он делал. Кем хотел быть. Каким он был среди друзей - [73]
Марика я впервые увидел в Сокольниках. Здесь, неподалеку от идиотского здания Дома культуры им. И. Русакова, построенного в годы засилья конструктивизма в виде гигантской шестерни, находился небольшой стадиончик, кажется, ДСО «Наука», где мы, студенты МГУ, сдавали нормы комплекса ГТО («Готов к труду и обороне»). Сдача этих норм входила в учебную программу младших курсов на правах зачета в экзаменационную сессию. Здесь же проводились соревнования на первенство университета по футболу и легкой атлетике.
Вышло так, что мы, философы, сдавали некоторые нормы одновременно с историками. Мой одноклассник, даже «однопартник», Сережка Поляков поступил как раз на истфак и, естественно, свел меня с некоторыми ребятами со своего курса. Помню тогдашнюю знаменитость – Булата Кулова, который сочетал учение на истфаке с игрой в линии нападения в футбольной команде мастеров популярнейшего московского «Спартака».
Тогда-то Сережка (в школе он был славен афоризмом, что «тонна знаний не стоит килограмма здоровья», что не помешало ему с годами стать доктором исторических наук и профессором того же МГУ) познакомил меня с «Марабу». Такая студенческая кличка была у Марика Ткачёва. Почему «Марабу» – понятая не имею. Ничего общего с этой породой попугаев у Марика не было. Разве что – одежда. В пору широко распространенных мрачного булыжного цвета лыжных байковых костюмов, в которые поголовно одевались, благо те были дешевыми, студенты мужского пола, Марик выглядел щеголевато, недопустимо, с тогдашней пуританской точки зрения, ярко.
Он носил шляпу! Только что появились в продаже дорогие чехословацкие широкополые велюровые шляпы трех цветов: болотного, темно-синего и мышиного! Шляпу Марик носил до своих последних дней, шляпу, а не модную бейсболку. Тогда, ныне уже забытую велюровую, а в последние годы – немецкого фасона, маленькую, в клетку, скорее похожую на панамку…
У него была запоминающаяся внешность: невысокого роста, с длинными волосами (тогдашние стиляги носили их гораздо длиннее, с высоким коком впереди, к тому же блестящим от бриолина), ярко голубые, немного навыкате глаза. Движения несколько замедленные, потому казались странными. Представить его бегающим или прыгающим через планку было просто немыслимо. Диву даюсь, как он сдавал эти окаянные нормы, завалить их означало лишиться стипендии.
Спорт Марик любил, но – только как зритель, ни в коем случае не как физкультурник, тем более спортсмен. Как все одесситы, он самозабвенно болел за футбольную команду родного города, особенно когда она время от времени прорывалась в высшую лигу. В последние годы существования СССР это была команда «Черноморец». Ткачев прямо-таки ненавидел руководство киевского «Динамо», особенно ее именитого тренера Валерия Лобановского, которые делали из этой весьма прагматичной команды фактически сборную Украины. При этом беззастенчиво грабили, переводили в Киев игроков лучших футбольных команд республики, в том числе из Одессы, города, в котором наряду с Петербургом и Москвой зародился отечественный футбол.
Марик не любил делиться даже с близкими друзьями (я входил в число друзей примерно второго эшелона) своими семейными делами, тем более грустными. Но нежно любил одесских родственников, особенно тетушку Люсю. Тетушка, как и Марик, была страстной болельщицей футбола. Время от времени она наезжала в Москву, и ее знавали все его московские приятели. Была она настоящей одесситкой, с манерами и речью, словно сошедшими со страниц Бабеля.
Как-то звонит Марик и начинает со слов: «Я, конечно, дико извиняюсь…» Он всегда начинал с этой фразы, когда хотел собеседника о чем-то попросить. Оказывается, у Марика сломался телевизор. А в этот день состоялся, кажется, полуфинал первенства мира по футболу. И тетя Люся, пребывавшая тогда в Москве, и сам Марик никак такое событие пропустить не могли. Тогда он жил на Малой Грузинской неподалеку от меня и, дико извиняясь, спрашивал моего разрешения посетить меня – вместе с тетей Люсей – на предмет просмотра вышеназванного матча. В голосе Марика было столько нескрываемой мольбы и надежды, что отказать ему, а также, разумеется, тете Люсе, я никак не мог. Тем более что я и сам собирался матч посмотреть. А смотреть футбол, как известно, в компании всегда интереснее, нежели в одиночку.
Потом мы долго и эрудированно обсуждали все перипетии игры. Пришли к двум неоспоримым и очевидным выводам. Во-первых, и мы свободно могли бы стать чемпионами мира, во-вторых, нечего нам было на такие чемпионаты и соваться со своей дворовой командой. То ли дело когда-то в Одессе играли…
Вернемся, однако, в 50-е.
Что волновало, интересовало тогда московское студенчество, кроме, разумеется, ботинок на толстой рифленой подошве, прически «утка» и ярких галстуков с попугаями и пальмами, записей американских джазов и песен Петра Лещенко «на костях»?
Объявили о созыве XIX съезда партии и проведении традиционной предсъездовской дискуссии. Поднялся жаркий и «глубоко принципиальный» спор: как следует теперь именовать партию коммунистов: КП СССР или КПСС? Победила вторая версия, хотя новое название, мягко говоря, несколько коробило слух. Появился анекдот – за него могли дать лет пять мордовских лагерей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Авторы обратились к личности экс-президента Ирака Саддама Хусейна не случайно. Подобно другому видному деятелю арабского мира — египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру, он бросил вызов Соединенным Штатам. Но если Насер — это уже история, хотя и близкая, то Хусейн — неотъемлемая фигура современной политической истории, один из стратегов XX века. Перед читателем Саддам предстанет как человек, стремящийся к власти, находящийся на вершине власти и потерявший её. Вы узнаете о неизвестных и малоизвестных моментах его биографии, о методах руководства, характере, личной жизни.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.