Сочинитель - [89]
— Помню, — ответила Катерина и глаза ее снова налились слезами, потому что тогда, летом восемьдесят первого года все еще были живы — и Олег Званцев, и Сергей Челищев… И она, Катя, была совсем молодой и не знала, что через год о небольшим выйдет замуж, уедет в Москву и сменит фамилию со Шмелевой на Гончарову…
Андрей смотрел на молча плакавшую женщину и, покусывая губу, задавал себе один только вопрос — он не сомневался, что перед ним стоят Екатерина Дмитриевна Званцева — но ведь Серега говорил, что в июне она была беременна? Что случилось с ее и Сергея ребенком? Задать этот вопрос вслух Обнорский не решался — ему было неудобно. Вот так вот противоречиво устроен человек — полчаса назад ему удобно было вышибать оружие из рук Катерины и грубо швырять ее на кровать, а теперь…
«Ладно, детали потом выясню», — подумал про себя Андрей и, шагнув вперед, дотронулся рукой до плеча Кати:
— Екатерина Дмитриевна, я не договорил насчет того, чем именно могу вам помочь… Вы сказали, что у вас скоро важная встреча и вам надо к ней подготовиться?
— Да, — кивнула Катерина. — Извините, но мне действительно уже пора собираться… Если хотите — мы можем встретиться позже и поговорить еще — правда, я не вижу в этом особого смысла…
— Один момент, — перебил ее Обнорский. — А с кем вы встречаетесь, Екатерина Дмитриевна?
Катя от удивления его наглостью даже чуть приоткрыла рот, а на ее скулах выступили два красных пятнышка:
— Вы… Андрей, вы меня, конечно, извините, но кто вам сказал, что можно так бесцеремонно лезть в мои дела? Даже то, что вы были знакомы с Сергеем, не дает вам оснований…
— Конечно не дает, — согласился с ней Андрей. — Кто бы спорил… М-да… И все-таки — вы случайно не со старичком, который в Кавголово кроликов разводит, встречаться собрались?
Этот вопрос был задан самым невинным тоном, однако Катю он поверг в настоящий шок — у нее затряслись руки, она инстинктивно отшатнулась от Обнорского к стене и взглянула на журналиста глазами затравленной кошки:
— Что? Какой старичок? Какие кролики?
Обнорский не спеша достал сигарету из пачки закурил, выпустив дым в потолок и сказал, словно самому себе:
— Похоже, угадал я… Да, интересные у вас тут финансовые дела, Екатерина Дмитриевна…
Катины глаза потемнели:
— Вам не надоело изъясняться загадками? Извольте объясниться!
— С удовольствием, — Андрей церемонно наклонил голову, однако сразу после этого убрал с лица улыбку. — Тут ведь вот какая интересная штука получается: одиннадцатого ноября на Среднеохтинском проспекте сотрудники РУОПа предотвратили покушение на одного хорошо вам известного человека — на Виктора Палыча… Киллера, который его пытался снять — повязали живым и тепленьким и, естественно, стали с ним работать… и — старичок заговорил. А рассказал он удивительные вещи — будто наняла его женщина… Как, интересно?
Катя не ответила — смертельно побледнев, она смотрела на Обнорского и доверия в ее взгляде не было…
— М-да, — продолжал между тем Серегин, помахивая сигаретой, — случай беспрецедентный — живого киллера взяли… И — будьте уверены — работать с ним стали от души. Поэтому — стоит ли удивляться, что старичок-кроликовод сдал заказчицу? Думаю, что не стоит… Насколько мне известно — сейчас в РУОПе готовится большая «реализация» — то есть задержание этой самой заказчицы… Да вы садитесь, Екатерина Дмитриевна, в ногах правды нет… Ну, как вам моя информация? Интересно? Вы как-то с лица сбледнули, вам нехорошо?
Катерина проигнорировала предложение Обнорского присесть — впившись в его лицо остановившимся взглядом она тихо прошептала:
— Этого не может быть…
Андрей хмыкнул и развел руками:
— Не помню точно, но по-моему Шекспир однажды на эту тему сказал что-то вроде того, что — есть многое на свете, друг Гораций, что недоступно нашим мудрецам… Короче — все возможно и всякое случается… А что вас, собственно говоря, так удивило?
Катя вдруг подобралась вся, тряхнула волосами, взглянула на Серегина жестко:
— Откуда?… Откуда вы можете все это знать? Я не очень разбираюсь в специфике милицейской работы — но эта информация… Если она соответствует действительности — то должна быть секретной, закрытой… Как вы, журналист, могли получить ее? И — тем более — в такое короткое время?
Обнорский пожал плечами:
— Не верите мне? Зря, Екатерина Дмитриевна… Скажите — какой смысл мне вам врать?
Катерина махнула рукой:
— Перестаньте… причин может быть — миллион… Откуда я знаю — кто вы на самом деле, и в какие игры играете… Документы? — она кивнула на кровать, где по-прежнему кучей лежало содержимое бумажника Серегина. — Документы можно слепить любые, особенно в нашей стране… А даже, если вы действительно журналист Обнорский — кто знает, что вам на самом деле нужно, и на кого вы работаете?!
Она говорила все громче и громче, «заводя» себя с каждым новым словом. Андрей понял — даже не понял, а, скорее, почувствовал, что еще немного — и у нее начнется настоящая истерика, когда уже никакие аргументы, никакие самые убедительные доводы не будут восприниматься адекватно… Жизненный опыт Серегина подсказывал, что истерики лучше гасить в самом зародыше, поэтому журналист, не раздумывая рявкнул «командирским» голосом:
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист» повествует о судьбе Андрея Обнорского, переводчика, прослужившего с перерывами в Южном Йемене и Ливии с 1985 по 1991 годы. Возвратясь на Родину, Обнорский стал работать в молодежной газете Санкт-Петербурга, вести криминальную хронику. Именно ему передал досье на Антибиотика погибший Сергей Челищев. Образ Обнорского — автобиографичен.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат» — первая книга этого цикла. Все персонажи — вымышлены, но атмосфера и настроение тех лет переданы достаточно точно. Описаны реальные комбинации и способы «делания» денег в тот период.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат-2» продолжает рассказ о судьбах Сергея Челищева и Олега Званцева с того самого момента, на котором закончился роман «Адвокат».
«Бандитский Петербург-98» – это цикл очерков, посвященных природе российского бандитизма в его становлении и развитии, написанных живо и увлекательно, включающих как экскурсы в историю, так и интервью с современными «криминальными персонажами». А. Константинов демонстрирует глубокое знание материала, но движет им не просто холодный интерес исследователя. Автор озабочен создавшейся в нашем обществе ненормальной ситуацией и пытается вместе с читателем найти способы выхода из нее.В отличие от обычной преступности, противодействующей государственным институтам общества, организованная преступность, наступая на общество, использует эти институты в своих целях.Аулов Н.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист-2» продолжает рассказ о судьбе Андрея Обнорского. Обнорский, журналист криминального отдела Санкт-Петербургской молодежной газеты, впутывается в историю с кражей картины «Эгина» из одной частной коллекции. Исследуя обстоятельства дела, Обнорский сталкивается с вором в законе Антибиотиком, о котором до сих пор был только наслышан.
«Адвокат», «Журналист», «Сочинитель»… Эта блестящая трилогия Андрея Константинова рассказывает историю петербургского криминального журналиста. Новая совместная работа Андрея Константинова и Александра Новикова — роман «Арестант» — рассказывает о дальнейшей судьбе главного героя Андрея Обнорского. Популярность трилогии оказалась столь велика, что известный режиссер Владимир Бортко снял по ней многосерийный телефильм «Бандитский Петербург», где заняты звезды российского театра и кино: Обнорский — АлександрДомогаров, Барон — Кирилл Лавров, Вощанов — Андрей Толубеев, Гурген — Армен Джигарханян, Кудасов — Евгений Сидихин.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Террористы устроили взрыв в центре Москвы. А в «Центр Антитеррора» позвонил человек, назвавший себя «Ч», и предупредил, что вскоре то же самое повторится на «Рижской». Когда его слова подтвердились, террорист потребовал пятьсот миллионов долларов, угрожая устроить в Москве кровавую бойню. Но не успели банковские машины доехать до места встречи, как «Ч» захватил торговый центр «Гипер-Максима» и выставил новые, гораздо более крутые условия… Вся надежда на бывшего морпеха подполковника Владимира Мокрушина, агента экстра-класса по имени Рейндж.
В Ялте объявился маньяк-потрошитель, наводящий ужас на все Южное побережье Крыма. Цель его страшной охоты исключительно молодые красивые девушки. Следов маньяк не оставляет, и украинская милиция никак не может выйти на него. Никто знает, сколько бы еще длился этот кошмар.…Но тут в Ялту на отдых приехала компания молодых людей из России. Это двое бывших десантников Илья и Дмитрий и красавица Оксана. Именно ее маньяк выбрал в качестве очередной жертвы. Знал бы убийца, с кем связался, – бежал бы от Оксаны со всех ног.
О попытке террористов похитить командира ракетной дивизии с целью начала политического торга.
Скоростное судно у берегов Крыма ждет, когда чеченские боевики доставят на его борт дудаевский архив. Секреты этого архива могут обернуться большой кровью. Прольется ли она, зависит от того, в чьи руки попадет архив — в руки федералов или в руки тех, кого кровь только радует. В схватке за архив без крови не обойтись, морпех Виктор Савченко знает это точно. Федералы никого щадить не намерены — ни в горах, ни на воде, ни в воздухе. Боевики тоже драться умеют. И это Виктор испытал на себе. Так что слово за удачей, скупой удачей морского десантника…
Роман «Мусорщик» завершает трилогию, начало которой положил «Арестант» и продолжил «Мент». «Мусорщик» рассказывает о дальнейшей судьбе героев предыдущих романов — журналиста Андрея Обнорского и бывшего оперуполномоченного уголовного розыска Александра Зверева. События развиваются на фоне политических событий 1996 года и тайно связанных с ними криминальных «игр».Все персонажи, организации и события, описанные в романе, являются вымыслом. Возможное сходство с реально существующими людьми, организациями и обстоятельствами — случайно.
Петля затягивается вокруг империи криминального авторитета Антибиотика. Журналист Андрей Обнорский-Серегин, стремящийся отомстить вору, и начальник отдела РУОПа Никита Кудасов, руководствующийся принципом «преступник должен сидеть в тюрьме», разрабатывают хитроумную операцию, в результате которой авторитет неминуемо окажется на скамье подсудимых… Но надолго ли? Книга входит в цикл произведений об Андрее Обнорском-Серегине («Адвокат», «Судья», «Журналист», «Вор», «Сочинитель», «Арестант», «Специалист», «Ультиматум губернатору Петербурга») по мотивам которого снят знаменитый телесериал «Бандитский Петербург».
Большие деньги — это большие соблазны. Не всякая женщина согласится променять ради любви дворец на рай в шалаше. Чтобы обеспечить любимой женщине роскошную жизнь, оперативник Александр Зверев пошел на преступление. И попался. Его мучают подозрения — неужели его подставила любимая женщина? Разобраться в этом деле обещает журналист Андрей Обнорский…
Адвокат. СудьяСудьба надолго разлучила Сергея Челищева со школьными друзьями – Олегом и Катей. Они не могли и предположить, какие обстоятельства снова сведут их вместе. Теперь Олег – главарь преступной группировки, Катерина – его жена и помощница, Сергей – адвокат. Но, встретившись с друзьями детства, Челищев начинает подозревать, что они причастны к недавнему убийству его родителей… Челищев собирает досье на группировку Олега и передает его журналисту Обнорскому…ВорСтав журналистом, Андрей Обнорский от умирающего в тюремной больнице человека получает информацию о том, что одна из картин в Эрмитаже некогда была заменена им на копию.