Сочинения - [11]

Шрифт
Интервал

x x x

Вот раньше жизнь!
B вверх и вниз
Идешь без конвоиров, —
Покуришь план,
Пойдешь на бан
И щиплешь пассажиров.
А на разбой
Берешь с собой
Надежную шалаву,
Потом — за грудь
Кого-нибудь
И делаешь варшаву.
Пока следят,
Пока грозят —
Мы это переносим.
Наелся всласть,
Но вот взялась
«Петровка 38».
Прошел детдом, тюрьму, приют,
И срока не боялся, —
Когда ж везли в народный суд —
Немного волновался.
Зачем нам врут:
«Народный суд»! —
Народу я не видел, —
Судье простор,
И прокурор
Тотчас меня обидел.
Ответил на вопросы я,
Но приговор — с издевкой, —
И не согласен вовсе я
С такой формулировкой!
Не отрицаю я вины —
Не в первый раз садился,
Но — написали, что с людьми
Я грубо обходился.
Неправда! — тихо подойдешь,
Попросишь сторублевку…
Причем тут нож,
Причем грабеж? —
Меняй формулировку!
Эх, был бы зал —
Я б речь сказал:
"Товарищи родные!
Зачем пенять —
Ведь вы меня
Кормили и поили!
Мне каждый деньги отдавал
Без слез, угроз и крови…
Огромное спасибо вам
За все на добром слове!"
И этот зал
Мне б хлопать стал,
И я б, прервав рыданья,
Им тихим голосом сказал:
«Спасибо за вниманье!»
Ну правда ведь —
Неправда ведь,
Что я — грабитель ловкий?
Как людям мне в глаза смотреть
С такой формулировкой?!

Я был слесарь шестого разряда

Я был слесарь шестого разряда,
Я получки на ветер кидал, —
Получал я всегда сколько надо —
И плюс премию в каждый квартал.
Если пьешь, — понимаете сами —
Должен чтой-то иметь человек, —
Ну, и кроме невесты в Рязани,
У меня — две шалавы в Москве.
Шлю посылки и письма в Рязань я,
А шалавам — себя и вино, —
Каждый вечер — одно наказанье
И всю ночь — истязанье одно.
Вижу я, что здоровие тает,
На работе — все брак и скандал, —
Никаких моих сил не хватает —
И плюс премии в каждый квартал.
Синяки и морщины на роже, —
И сказал я тогда им без слов:
На фиг вас — мне здоровье дороже, —
Поищите других фраеров!..
Если б знали, насколько мне лучше,
Как мне чудно — хоть кто б увидал:
Я один пропиваю получку —
И плюс премию в каждый квартал!

О нашей встрече

О нашей встрече что там говорить! —
Я ждал ее, как ждут стихийных бедствий, —
Но мы с тобою сразу стали жить,
Не опасаясь пагубных последствий.
Я сразу сузил круг твоих знакомств,
Одел, обул и вытащил из грязи, —
Но за тобой тащился длинный хвост —
Длиннющий хвост твоих коротких связей.
Потом, я помню, бил друзей твоих:
Мне с ними было как-то неприятно, —
Хотя, быть может, были среди них
Наверняка отличные ребята.
О чем просила — делал мигом я, —
Я каждый день старался сделать ночью брачной.
Из-за тебя под поезд прыгнул я,
Но, слава богу, не совсем удачно.
И если б ты ждала меня в тот год,
Когда меня отправили на дачу, —
Я б для тебя украл весь небосвод
И две звезды Кремлевские в придачу.
И я клянусь — последний буду гад! —
Не ври, не пей — и я прощу измену, —
И подарю тебе Большой театр
И Малую спортивную арену.
А вот теперь я к встрече не готов:
Боюсь тебя, боюсь речей интимных —
Как жители японских городов
Боятся повторенья Хиросимы.

x x x

Все позади — и КПЗ, и суд,
И прокурор, и даже судьи с адвокатом, —
Теперь я жду, теперь я жду — куда, куда меня пошлют,
Куда пошлют меня работать за бесплатно.
Мать моя — давай рыдать,
Давай думать и гадать,
Куда, куда меня пошлют.
Мать моя — давай рыдать,
А мне ж ведь в общем наплевать,
Куда, куда меня пошлют.
До Воркуты идут посылки долго,
До Магадана — несколько скорей, —
Но там ведь все, но там ведь все такие падлы, суки, волки, —
Мне передач не видеть, как своих ушей.
Мать моя — давай рыдать,
Давай думать и гадать,
Куда, куда меня пошлют.
Мать моя — давай рыдать,
А мне ж ведь в общем наплевать,
Куда, куда меня пошлют.
И вот уж слышу я: за мной идут —
Открыли дверь и сонного подняли, —
И вот сейчас, вот прям сейчас меня куда-то повезут,
А вот куда — опять, паскуды, не сказали.
Мать моя — опять рыдать,
Опять думать и гадать,
Куда, куда меня пошлют.
Мать моя — опять рыдать,
А мне ж ведь в общем наплевать,
Куда, куда меня пошлют.
И вот на месте мы — вокзал и брань, —
Но, слава богу, хоть с махрой не остро.
И вот сказали нам, что нас везут туда — в Тьмутаракань —
Кудай-то там на Кольский полуостров.
Мать моя — опять рыдать,
Опять думать и гадать,
Куда, куда меня пошлют…
Мать моя, кончай рыдать,
Давай думать и гадать,
Когда меня обратно привезут!

Рецидивист

Это был воскресный день — и я не лазил по карманам:
В воскресенье — отдыхать, — вот мой девиз.
Вдруг — свисток, меня хватают, обзывают хулиганом,
А один узнал — кричит: «Рецидивист!»
"Брось, товарищ, не ершись,
Моя фамилия — Сергеев, —
Ну, а кто рецидивист —
Так я ж понятья не имею".
И это был воскресный день, но мусора не отдыхают:
У них тоже — план давай, хоть удавись, —
Ну а если перевыполнят, так их там награждают —
На вес золота там вор-рецидивист.
С уваженьем мне: "Садись! —
Угощают «Беломором». —
Значит — ты рецидивист?
Распишись под протоколом!"
И это был воскресный дань, светило солнце как бездельник,
И все люди — кто с друзьями, кто с семьей, —
Ну а я сидел скучал, как в самый грустный понедельник:
Мне майор попался очень деловой.
«Сколько раз судились вы?»
«Плохо я считать умею!»
«Но все же вы — рецидивист?»
«Да нет, товарищ, я — Сергеев».
Это был воскресный день — а я потел, я лез из кожи, —
Но майор был в математике горазд:
Он чего то там сложил, потом умножил, подытожил —

Еще от автора Владимир Семенович Высоцкий
Черная свеча

Роман «Черная свеча», написанный в соавторстве Владимиром Семеновичем Высоцким и Леонидом Мончинским, повествует о проблеме выживания заключенных в зоне, об их сложных взаимоотношениях.


Роман о девочках

Проза поэта – явление уникальное. Она приоткрывает завесу тайны с замыслов, внутренней жизни поэта, некоторых черт характера. Тем более такого поэта, как Владимир Высоцкий, чья жизнь и творчество оборвались в период расцвета таланта. Как писал И. Бродский: «Неизвестно, насколько проигрывает поэзия от обращения поэта к прозе; достоверно только, что проза от этого сильно выигрывает».


Венские каникулы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Лирика

«Без свободы я умираю», – говорил Владимир Высоцкий. Свобода – причина его поэзии, хриплого стона, от которого взвывали динамики, в то время когда полагалось молчать. Но глубокая боль его прорывалась сквозь немоту, побеждала страх. Это был голос святой надежды и гордой веры… Столь же необходимых нам и теперь. И всегда.


Стихи и песни

В этот сборник вошли произведения Высоцкого, относящиеся к самым разным темам, стилям и направлениям его многогранного творчества: от язвительных сатир на безобразие реального мира — до колоритных стилизаций под «блатной фольклор», от надрывной военной лирики — до раздирающей душу лирики любовной.


Бегство мистера Мак-Кинли

Можно ли убежать от себя? Куда, и главное — зачем? Может быть вы найдете ответы на эти вопросы в киноповести Леонида Леонова и в балладах Владимира Высоцкого, написанных для одноименного фильма. Иллюстрации В. Смирнова.