Сочинения великих итальянцев XVI века - [33]

Он оставил трех сыновей: старшему, Пьеро, было около двадцати одного года; второй, мессер Джованни, кардинал, за несколько недель до смерти отца получил кардинальскую шапку и был возведен в кардинальский сан; третий, Джулиано, был еще ребенком. Лоренцо был среднего роста, брюнет, с некрасивым лицом, однако степенной наружности; у него был хриплый и малоприятный голос, и казалось, что он говорит в нос.

Многих интересует вопрос, кто был более выдающимся — Козимо или Лоренцо, потому что Пьеро, хотя и превосходил обоих милосердием и мягкостью, безусловно уступал им в других доблестях. Этот вопрос можно разрешить так: Козимо был выше по твердости и благоразумию, так как создал государство и тридцать лет правил им, можно сказать, не подвергая его риску и не встречая противодействия, легко мирился с влиянием таких людей, как Нери[212], и других, внушавших ему подозрение, не порывая с ними, действуя, однако, так, что они были для него не опасны. И при массе государственных дел он не переставал заботиться о торговле и своих личных делах, вел их необыкновенно тщательно и разумно, был всегда самым богатым человеком в государстве, так что необходимость не вынуждала его ни манипулировать государственной казной, ни отнимать доходы у частных лиц. Лоренцо уступал ему в рассудительности; его единственной заботой было сохранить режим, который уже сформировался, и ему удалось его сохранить при таких опасностях, как заговор Пацци и поездка в Неаполь; в торговле и предпринимательстве он ничего не понимал, поэтому был вынужден, когда дела его пошли плохо, воспользоваться общественными деньгами, а в какой-то мере, возможно, и деньгами частных лиц, что навлекло на него большой позор и обвинения; но он был наделен ярким красноречием, разносторонними талантами, склонностью ко всяким благородным занятиям и необыкновенным умением им покровительствовать; этого Козимо был лишен совершенно и, как о нем рассказывают, был даже несколько косноязычен, особенно в юности.

Щедрость обоих была чрезвычайно велика, но направлена на разное: Козимо возводил дворцы, церкви на родине и за ее пределами, строил то, чему суждена была вечность и что всегда должно было являть его славу; Лоренцо начал грандиозное строительство в Поджо а Кайано[213], но не закончил его — помешала смерть; начатое строительство было весьма замечательным, но по сравнению с огромным числом прекрасных построек Козимо[214] можно сказать, что Лоренцо вовсе ничего не построил; зато он был щедрым дарителем и снискал своими богатыми дарами немалую дружбу государей и приближенных. Взвесив все это, можно, полагаю, заключить, что Козимо был способнее; и тем не менее доблесть и судьба обоих были столь велики, что, наверное, со времен упадка Рима не было в Италии частного гражданина, равного им.

Когда во Флоренции узнали о смерти Лоренцо — а умер он на своей вилле в Кареджи[215], — туда стеклось множество граждан, чтобы увидеть его сына Пьеро, которому как старшему по праву надлежало управлять государством. Лоренцо похоронили во Флоренции без пышности и великолепия, при большом стечении народа; на каждом был какой-нибудь знак траура, так что было видно, что хоронят отца и властелина города, города, который благоденствовал при его жизни, когда все были объединены, а после его смерти подвергся стольким бедам и несчастьям, что тоска по временам Лоренцо и его слава возросли бесконечно.

X. Правление Пьеро ди Лоренцо. Его характер и политика.

Смерть Иннокентия VIII и избрание Александра VI⁵¹. Пьеро

объединяется с Орсини⁵² и с королем Неаполя и порывает с

Лодовико Сфорца, который начинает переговоры, чтобы призвать Карла VIII⁵³ в Италию. Смерть короля Фердинанда⁵⁴

После смерти Лоренцо граждане государства, объединившись, решили передать Пьеро управление городом и в постановлениях закрепили за ним почетные титулы и прерогативы, которыми обладал его отец Лоренцо, предоставив Пьеро власть и высокое положение отца. Папа, Неаполь, Милан и другие государства и государи Италии глубоко скорбели в связи со смертью Лоренцо и отправили послов во Флоренцию с выражением соболезнования, а также чтобы ободрить и утешить детей Лоренцо и укрепить их в мысли, что для блага государства необходимо сохранить за Пьеро положение отца; послы пытались, соревнуясь друг с другом, завоевать благосклонность Пьеро. Больше всех старался синьор Лодовико. Он отправил в качестве посла мессера Антонио Мария да Сансеверино, сына синьора Роберто — человека, пользовавшегося его особым расположением и любовью, — и расточал в избытке всевозможные знаки любви и благоволения. Столь сильны были основы, на которых зиждилась власть Пьеро — все во Флоренции были единодушно к нему расположены, и государи осыпали его милостями, — что если бы этому и богатству хотя бы отчасти соответствовало благоразумие с его стороны, то власть его была бы столь крепка, что почти наверняка он смог бы ее не потерять; но его слабоумие и несчастная судьба города сделали чрезвычайно легким то, что казалось невозможным. Я постараюсь показать не только общие причины и следствия последовавших несчастий, но также, насколько смогу, обстоятельно покажу их начала и истоки.