Сочинения в трех томах. Том 3 - [232]

— Так, может быть, с другой? — спросила Вега.

— С какой же, по-твоему?

— Не знаю, Саб. Но повторяю, что меня томит предчувствие о какой-то надвигающейся беде. То же самое было у меня и перед тем, как пожаловал гонец от Массея…

— Ну что же случилось тогда особенно дурного, Вега? Только то, что Ричард и Юстес должны были наскоро покинуть нас. Но ведь это не в первый раз. Пока не кончится эта несчастная война, мы постоянно должны быть готовы к разлуке. Да и не мы одни.

По своей тонкой, нервной натуре Вега была подвержена душевным состояниям, каких у большинства людей не бывает. На нее действовали всяческие знамения и предвестия, и она всему этому придавала большое значение. Как ни странно, все ее предчувствия сбывались. Сбылись они и в этот раз.

Сестры находились в маленькой гостиной, рядом со столовой, откуда и перешли в гостиную после завтрака. Вега стояла у одного из окон и смотрела вдоль длинной аллеи. Вдруг девушка вскрикнула: «Так и есть! Смотри, Саб, смотри, кто идет!» — и ближе приникла к окну.

Сабрина тоже выглянула в окно. По аллее быстрыми шагами, чуть не бегом, приближалась Уинифреда, сестра Джека Прыгуна.

В самом появлении этой девушки не было ничего особенного; живя поблизости, она чуть не каждый день бывала в Холлимиде по разным надобностям. Необычна была только ее торопливость. Она всегда ходила степенным шагом, а тут неслась с поспешностью человека, гонимого очень важным.

— Должно быть, случилось что-то, — сказала Сабрина. — Уини никогда так не бегает… И видно, что она в большом возбуждении.

— Я же говорила тебе, что надвигается вновь что-то нехорошее для нас, — сдавленным голосом произнесла Вега. — Наверное, Уини несет нам какую-нибудь роковую весть.

— Ну, зачем все видеть в черном свете, милая Вегочка? Вернее всего, она была на рынке в Монмаутсе, услыхала там что-нибудь новое и бежит сообщить нам, хотя это лично нас, быть может, не касается… Но как же она могла поспеть назад с рынка в такое раннее время?.. Впрочем, мы сейчас узнаем, в чем дело.

Отворив окно, Сабрина вышла на маленький балкон и, перегнувшись через перила, крикнула вниз:

— Уини, ты несешь нам какую-нибудь весть?

— Да, мисс Сабрина, и сама не рада этому, — отозвалась разносчица, приостановившись.

— Значит, весть твоя дурная? — с замирающим от страха сердцем спросила и Вега, также выбежавшая на балкон.

— Из Глостера? — подхватили Сабрина и Вега в один голос.

— Нет, из Монмаутса, — ответила великанша.

У сестер отлегло от сердца, и они уже спокойнее стали ждать дальнейших сообщений.

— Он взят кавалерами, — продолжала разносчица, отирая рукой струившийся по ее лицу пот. — Они ворвались в него, засадили всех парламентских сторонников в крепость и грабят там по-прежнему, — пояснила вестница.

— Откуда ты это узнала? Неужели успела уже побывать в городе такую рань? — интересовалась Сабрина, не перестававшая думать, что это просто пустой слух.

— Конечно, нет, — продолжала вестница. — Мы с братом успели дойти только до Гудрича и узнали, что тамошний лорд вместе с регленцами ходил в Монмаутс и помог им взять город. Мы и бросились назад, Джек — прямой дорогою домой, а я сюда, чтобы предупредить вас.

— Спасибо тебе, милая Уини, за то, что ты так хорошо помнишь о нас, — сказала старшая сестра. — Теперь иди на кухню и скажи от моего имени повару, чтобы он накормил тебя как следует… Да, погоди минуту! Когда был взят Монмаутс?

— Под вчерашнее утро, мисс Сабрина. Когда рассвело, люди увидали, что над крепостью опять развевается королевский флаг. Кто вчера побывал в Монмаутсе, те рассказывают, как там радуются сторонники короля. Словно все взбесились от радости.

— Что же нам теперь делать, Саб? — спросила Вега, когда разносчица ушла на кухню.

— Ничего, до возвращения отца, — ответила Сабрина. — Как только весть о взятии Монмаутса дошла до Глостера, — а это могло быть уже вчера вечером, — отец, наверное, поспешил обратно домой и скоро прибудет. Но вот что: не отложить ли нам до другого дня соколиную охоту, которую мы назначили было на сегодня?

— Ну, вот, милая Саб, почему же? — возразила Вега. — Похоже, что теперь нам и в самом деле придется опять перебраться в Глостер или в какой-нибудь другой город, и неизвестно, когда мы снова вернемся сюда и будем в состоянии повеселиться с нашими пернатыми бойцами. Да и не хотелось бы разочаровывать Ван-Дорна, который только этими охотами и живет.

— Ну, хорошо, пусть будет по-твоему. Не надо только выезжать из пределов наших владений. Устроим охоту у себя в парке, — решила старшая сестра.

— Вот и отлично! — согласилась младшая. — Это ничему не помешает. Я и сама нахожу, что одним нам небезопасно уходить далеко от дома…

Соколиная охота, начавшаяся после обеда, шла к концу, и сестры уже собирались домой, вдоволь натешившись подвигами своих любимцев, двух старых соколов, двух молодых, только что кончивших курс обучения под руководством Ван-Дорна, и старого кобчика. Отца все еще не было, и девушки начинали беспокоиться, не случилось ли с ним чего дорогой. Рассуждая об этом, они хотели было направиться к дому, но вышла неожиданная задержка.

Ван-Дорн уже собрал собак, посадил соколов под клобучки и собирался вернуться домой, как вдруг перед его глазами поднялась дичь, которая до этой минуты не показывалась. Это была великолепная цапля, летевшая по направлению от Северны к Байе и теперь проносившаяся как раз над тем местом, где только что проходила охота. Это было таким соблазном, перед которым не может устоять никакой сокольничий. Ван-Дорн указал Веге на цаплю, и девушка, как и ожидал сокольничий, велела вновь спустить соколов, но только одних старых, и те, расправив крылья, спиралью взвились ввысь.