Сочинения - [15]

Лишь старый скелет обнаженной березы

Глядит на его бесполезные слезы,

Да изредка ветер к нему прилетит

И с ним при мерцании звезд говорит

Про светлые реки и синее море,

Про славу их в свете и жизнь на просторе.

1850

НОЧЬ

Оделося сумраком поле. На темной лазури сверкает

Гряда облаков разноцветных. Бледнея, варя потухает.

Вот вспыхнула яркие звезды на небе одна 8а другой,

И месяц над лесом сосновый поднялся, как щит золотой;

Извивы реки серебристой меж зеленью луга блеснули;

Вокруг тишина и безлюдье: и поле и берег уснули;

Лишь мельницы старой колеса, алмаз рассыпая, шумят

а с ветром волнистые нивы бог знает о чем говорят,

а кольях, вдоль берега вбитых, растянуты мокрые сети;

Вот бедный шалаш рыболова, где вечером резвые дети

Играют трепещущей рыбой и ищут в траве водяной

Улиток и маленьких камней, обточенных синей волной;

Как лебеди, белые тучи над полем плывут караваном,

Над чистой рекою спят ивы, одетые легким туманом,

И, к светлым струям наклонившись, сквозь чуткий,

прерывистый сон

Тростник молчаливо внимает таинственной музыке волн.

1850

* * *

Как мне легко, как счастлив я в тот миг,

Когда, мой друг, речам твоим внимаю

И кроткую любовь в очах твоих,

Задумчивый, внимательно читаю!

Тогда молчит тоска в моей груди

И нет в уме холодной укоризны.

Не правда ли, мгновения любви

Есть лучшие мгновенья нашей жизни!

Зато, когда один я остаюсь

И о судьбе грядущей размышляю,

Как глубоко я грусти предаюсь,

Как много слез безмолвно проливаю!

1850

ПОЭТУ

Нет, ты фигляр, а не певец,

Когда за личные страданья

Ждешь от толпы рукоплесканья,

Как милостыни ждет слепец;

Когда личиной скорби ложной

Ты привлекаешь чуждый взгляд

С бесстыдством женщины ничтожной,

Доставшей платье напрокат.

Нет, ты презрения достоин

За то, что дерзостный порок

Ты не казнил как чести воин,

Глашатай правды и пророк!

Ты пренебрег свой путь свободный,

К добру любовию согрет,

Не так бы плакал всенародно

От скорби истинный поэт!

Ты позабыл, что увядает

Наш ум в бездействии пустом,

Что истина в наш век страдает,

Порок увенчан торжеством;

Что мы, как дети, не развили

В себе возвышенных идей

И что позором заклеймили

Себя, как граждан и людей,

Что нет в нас сил для возрожденья,

Что мы бесчувственно влачим

Оковы зла и униженья

И разорвать их не хотим...

Об этом плачь в тиши глубокой,

Тогда народ тебя поймет

И, может быть, к мечте высокой

Его укор твой приведет.

1850, январь 1855

* * *

Когда закат прощальными лучами

Спокойных вод озолотит стекло,

И ляжет тень ночная над полями,

И замолчит веселое село,

И на цветах и на траве душистой

Блеснет роса, посланница небес,

И тканию тумана серебристой

Оденется темнокудрявый лес,

С какою-то отрадой непонятной

На божий мир я в этот час гляжу

И в тишине природы необъятной

Покой уму и сердцу нахожу;

И чужды мне земные впечатленья,

И так светло во глубине души:

Мне кажется, со мной в уединеньи

Тогда весь мир беседует в тиши.

1851

* * *

Когда один, в минуты размышленья,

С природой я беседую в тиши,

Я верю: есть святое провиденье

И кроткий мир для сердца и души.

И грусть свою тогда я забываю,

С своей нуждой безропотно мирюсь,

И небесам невидимо молюсь,

И песнь пою, и слезы проливаю...

И сладко мне! И жаль мне отдавать

На суд людской восторги вдохновений

И от толпы, как платы, ожидать

Пустых похвал иль горьких обвинений.

Глухих степей незнаемый певец,

Я нахожу в моей пустыне счастье;

Своим слезам, как площадной слепец,

Стыжусь просить холодного участья;

Печаль моя застенчиво робка,

В родной груди скрываясь боязливо,

За песнь свою награды и венка

Не требует она самолюбиво.

1851

* * *

На западе солнце пылает,

Багряное море горит;

Корабль одинокий, как птица,

По влаге холодной скользит.

Сверкает струя за кормою,

Как крылья, шумят паруса;

Кругом неоглядное море,

И с морем слились небеса.

Беспечно веселую цесню,

Задумавшись, кормчий поет,

А черная туча на юге,

Как дым от пoжapa, встает.

Вот буря... и море завыло,

Умолк беззаботный певец;

Огнем его вспыхнули очи:

Теперь он и царь и боец!

Вот здесь узнаю человека

В лице победителя волн,

И как-то отрадно мне думать,

Что я человеком рожден.

1851

ДИТЯТИ

Не знаешь ты тоски желаний,

Прекрасен мир твоей весны,

И светлы, чуждые страданий.

Твои младенческие сны.

С грозою жизни незнакома.

Как птичка, вечно весела.

Под кровлею родного дома

Ты рай земной себе нашла.

Придет пора - прольешь ты слезы,

Быть может, труд тебя согнет...

И детства радужные грезы

Умрут под холодом забот.

Тогда, неся свой крест тяжелый,

Не раз под бременем его

Ты вспомнишь о весне веселой

И - не воротишь ничего.

1851

ЮГ И СЕВЕР

Есть сторона, где все благоухает;

Где ночь, как день безоблачный, сияет

Над зыбью вод и моря вечный шум

Таинственно оковывает ум;

Где в сумраке садов уединенных,

Сияющей луной осеребренных,

Подъемлется алмазною дугой

Фонтанный дождь над сочною травой;

Где статуи безмолвствуют угрюмо,

Объятые невыразимой думой;

Где говорят так много о былом

Развалины, покрытые плющом;

Где на коврах долины живописной

Ложится тень от рощи кипарисной;

Где всё быстрей и зреет и цветет;

Где жизни пир беспечнее идет.

Но мне милей роскошной жизни Юга