— Пойдем, дорогая. — Супруг поднялся, подхватывая под локоток поэтессу. — Уверяю тебя, что они разберутся очень быстро. Не так ли?
— Именно так, — заверил Павдин.
Когда-то его предки носили фамилию Правдины, но в тридцатые годы, когда его дед выправлял себе паспорт, не сильно грамотная паспортистка пропустила в фамилии одну букву. Времена тогда были жесткие, бланки паспортов, как и многое другое, в дефиците, так что исправлять не стали.
Парочка покинула спецкомнату, дверь за ними мягко закрылась, и он увидел, что супруг забыл возле стула свой портфель. Подполковник усмехнулся. Просто семья растерях. Сейчас прибежит.
Он достал сигареты и закурил. Режим спецпомещения это не разрешал, но победителей, как известно, не судят. К тому же очень хотелось. Прихрамывая, подошел к портфелю. Надо бы осмотреть его, пока есть время. Может, что интересное найдется. Для службы, конечно. Только для службы. Портфель стоял на полу как влитой. Опять сто кило?!
И тут ему показалось, что это дым разъедает ему глаза. Портфель пошевелился. Сам. И прижался к стене. За спиной раздался увесистый шлепок. Павдин обернулся. Кошелек, будь он проклят, лежал на полу и медленно двигался к портфелю. Просто-таки тек.
В этот момент свое «тр-р-р» пробормотал защищенный от всех видов воздействия телефон. Опасливо покосившись, Павдин подхромал и взял трубку, не сводя глаз с забытых вещей, все теснее вжимавшихся в стену. Та, способная выдержать многотонную ударную волну, начала, кажется, прогибаться.
— Что происходит? — спросил дежурный. Ему на экране монитора все должно быть видно.
— Не понимаю, — почему-то шепотом ответил подполковник. — Где они?
— Идут. Говорят что-то.
— Что говорят?
— Чушь какую-то. Цып-цып, что ли.
Третья звезда вдруг перестала светить в воображении Павдина. Да и вторая, если честно, начала скатываться с погон. Спецпомещение, техника, миллионные затраты, иностранные делегации, гордость управления.
— Верни их немедленно! — заорал он в трубку.
Про себя он подумал, что чужая собственность, как ни крути, неприкосновенна.
