Собрать Русь! (Не в силе Бог, а в правде) - [14]
- Ты говоришь сам видел, Семен? - во второй раз спросил Ряполовский, наморщив лоб и поглаживая свою окладистую, как лопата, бороду. - Может, обознался?
- Как обознался! Помилуй Бог...
- То-то, Семен, дело больно важное.
- Своими глазами видел, не гневайся, боярин, иначе и сказывать бы не стал. Только что смеркаться начало, как вижу: едет на коне князь наш молодой... Едет и думу думает. Голова на грудь опустилась, и даже лик княжеский потемнел. Остановился я взглянуть, куда повернет князь Иван, а он... прямо к дому воеводы...
- Тише ты, Семен! Негоже говорить!
- Сам приказываешь, боярин... Твою волю исполняю.
- Ну-ну, так что же!..
- Проехал опять мимо сада и все за забор глядит, точно ищет кого, либо ждет. А лик его еще скучнее стал, словно полотно побелело. Смотрю - в окне, ведаешь, что вверху, показалась Настя...
Известие, что князь Иван Молодой не только не забыл своей любви к Насте, дочери воеводы Образца, но и даже решается среди бела дня проезжать мимо ее окна и на соблазн людей выставлять свою тоску, испугало Ряполовского. Он принадлежал к сторонникам партии молодого князя и Елены, ненавидел "римлянку" и понимал, что клевреты* Софии могут воспользоваться подобною неосторожностью и подвести Ивана под гнев отца.
_______________
* К л е в р е т - приспешник.
Время было крутое и жестокое. Даже ничтожная вина, умело раздутая врагами и вовремя доложенная князю, могла возбудить незаслуженно строгую кару.
Узнай великий князь Иван Васильевич, что сын его позволяет себе не только помышлять о Насте, но и еще мимо окна ее ездить, всем достанется, на всех сыщется вина.
Один, значит, мирволил, другой недосмотрел, третий ведал, да не сказал... А "римлянка"-то поджигать начнет... Ой, переборка великая может выйти!
А проступок молодого князя был так невинен! Снедаемый тоскою по любимой девушке и не нашедший счастья в подневольном браке с Еленой, Иван только тем и тешил себя, что иногда проезжал мимо окна красавицы и обменивался беглым взором с светиком ясным, Настюшей-голубушкой.
Только и было радости для разлученных сердец!
"Я тебя помню, лебедушка моя!" - словно скажет Насте загоревавший взгляд Ивана.
"А я тебя никогда не забуду!" - ответит томный взор Настюши, и яркий румянец зальет ее щеки.
И уедет князь молодой то с татарами биться, то к непокорному Новгороду, то удел отвоевывать, а в душе лелеет дорогое воспоминание! Возвратится домой, в Москву, и опять мечтает заглянуть в заветное окошечко.
- Так ты видел, Семен, что Настя стояла у окна? Верно ли?
- Крест поцелую, Иван Юрьевич!
Ряполовский на мгновение задумался, крякнул и, поглаживая бороду, произнес:
- Надо Даниле сказать, чтобы замуж девку справлял! Беду избыть скорей... И женихи, знаю, есть... Князь Сицкий давно охотится...
- Старый такой! - не выдержал Семен, вспоминая прелестное лицо Насти и некрасивого, старого боярина Сицкого.
- Умен он да княжеской милостью богат! Хорошим сторонником будет, а дело к тому идет, чтобы силы собирать. Сам знаешь, какое времечко наступило... Ниже "римлянки" опять бояр своих стал ставить. Государем величаться охоту имеет, а природных князей, бояр и дружину низко садить начал.
И, невзирая на осторожность, во все века присущую хитрым царедворцам, Ряполовский изливал накипевшую горечь молодому окольничему, зная, что тот не посмеет его выдать.
Пока придворные так и этак судили о царских делах, строили козни, отстаивая личные интересы, великий князь Иван Васильевич беседовал с Софией.
Глава VI
БРОСЬ ХЛЕБ-СОЛЬ НА КУСТ - ПОЙДЕШЬ, ВОЗЬМЕШЬ
Поняв, что звук копыт раздается сзади него, Артемий не стал долго размышлять. Он увидел через небольшую прогалину, что чаща леса светлеет в правую сторону и свернул с тропинки.
Ему нужно было узнать, кто гонится за ним и со сколькими врагами придется сразиться.
Проехав несколько саженей и увидев кучу валежника, Артемий притаился за ней. Умный конь, словно понимая опасность, грозившую хозяину, опустил голову. Если бы он заржал - убежище юноши было бы открыто, так как неизвестные всадники гурьбою ехали по тропинке, переговариваясь и ругая кого-то.
Артемий мог теперь сосчитать своих врагов.
Всадников было пятеро. Впереди всех ехал какой-то боярин в богатом наряде, с оружием за поясом. Сзади него, гуськом, следовали окольничьи, из которых один, старик, говорил громко и отрывисто.
- Пес, право пес!.. Татарин проклятый! Что в голову взял...
- Полно тебе ругаться, Михеич... Сочтемся, Бог даст.
- Не могу, боярин, обидно! Из-за угла, словно тать ночной. Сойдись в честном бою...
Всадники проехали. Артемию стало неловко от сознания, что он будто струсил перед встречей с незнакомыми людьми, и он досадовал на себя за необдуманный поступок. Кроме того, юноше было обидно за даром потерянное время, и он торопился выбраться на дорогу. Погоняя коня, Артемий направился в объезд и скоро очутился на дороге. Он уже ехал с добрый час, как вдруг заметил, что перед ним движется какая-то темная точка. Он прибавил рыси и вскоре догадался, что группа, обогнавшая его в лесу, тоже выбралась на дорогу.
Незнакомые всадники и Артемий ехали на некотором расстоянии, но, благодаря лесистой местности и изгибам пути, не могли разглядеть друг друга.
В монографии исследуется один из вопросов взаимоотношений древнего Египта с Нубией, а именно вопрос становления аппарата египетской военной и гражданской администрации на этой территории. Прослеживаются три этапа, связанные с изменениями характера политики Египта в этом регионе, которые в конечном счете привели к превращению Нубии в египетскую провинцию. Выделена роль местного населения в системе сложившихся египетских административных институтов. Исследование охватывает период Древнего, Среднего и Нового царств.
В основе книги лежит историко-культурная концепция, суть которой – рассмотрение истории абхазов, коренного населения Абхазии не изолированно, а в тесном взаимодействии с другими соседними народами и древними цивилизациями. Здесь всегда хорошо прослеживалось биение пульса мировой политики, а сама страна не раз становилась ареной военных действий и политико-дипломатических хитросплетений между великими державами древности и средневековья, нового и новейшего времени. За последние годы были выявлены новые археологические материалы, архивные документы, письменные источники, позволившие объективнее рассмотреть многие исторические события.
Книга, написанная археологом А. Д. Грачем, рассказывает о том, что лежит в земле, по которой ходят ленинградцы, о вещественных памятниках жизни населения нашего города в первые десятилетия его существования. Книги об этом никогда еще не было напечатано. Твердо установилось представление, что археологические раскопки выявляют памятники седой старины. А оказывается и за два с половиной столетия под проспектами и улицами, по которым бегут автобусы и трамваи, под дворами и скверами, где играют дети, накопились ценные археологические материалы.
Материалы III Всероссийской научной конференции, посвящены в основном событиям 1930-1940-х годов и приурочены к 70-летию начала «Большого террора». Адресованы историкам и всем тем, кто интересуется прошлым Отечества.
Очередной труд известного советского историка содержит цельную картину политической истории Ахеменидской державы, возникшей в VI в. до н. э. и существовавшей более двух столетий. В этой первой в истории мировой державе возникли важные для развития общества социально-экономические и политические институты, культурные традиции.
Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.