Собрание стихотворений - [65]

Он жил средь суеты напрасной, —

Весь беспокойство и сомненье, —

И слышался ему порой

Какой-то голос или пенье.

В глазах у женщин — мир зеркал —

Он видел отраженье неба,

Всю жизнь он этой встречи ждал,

Как нищий просит корки хлеба.

Покачивалась колыбель,

Менялся мир на детском стуле,

Потом и брачная постель,

Но лучшее в нем обманули.

159. «Все тяжелее с каждым годом воз…» — Русские записки. 1939. № 16. С. 91. С разночтением в строке 10 («Английский парк, где окнами квартир») и 3 дополнительными двустишиями после строки 12:

Тут все благополучно до конца,

Тут деву церковь ждет, а банк юнца.

И, может быть, то лишь в душе твоей

Гремел тот гром средь белых голубей.

И ничего на свете вовсе нет —

Придумал все мечтатель и поэт,

161. Пчела и роза («Твою судьбу поэт сравнил с цветком…») — Новоселье. 1948. № 37/38. С. 42. Под названием «Роза и мотылек».

165–166. Лирический театр — Новоселье. 1946. № 24/25. С. 21–22. Вариант опубликован: Эстафета. С. 66–67. С датировкой «1941», разночтением в 8-й строке («Мой праздник и несколько лет») и дополнительной последней строфой 1-го стихотворения («Потом выступают актеры. / Нам тоже назначена роль: / Тебе — жар ланит, как у Флоры, / Мне — бледность поэта и боль»). Первоначально под общим названием «Лирический театр» Ладинский опубликовал 3 стихотворения: «Бездушных роз корзина…», «Атлантик пенит море…», «Без роз и без приветствий…» (Последние новости. 1933. 2 апреля. № 4393. С. 4), из которых включил в книгу «Стихи о Европе» лишь 1-е, причем как самостоятельное, вне цикла, название же «Лирический театр» вновь использовал позже для цикла из совсем других стихотворений.

168–169. Из голубой тетради

1. «Всю ночь под лампочкой убогой…» — Воля России. 1930. № 10. С. 802.

2. «Значит, ты не червь, не раб, не прах…» — Современные записки. 1939. № 68. С. 188. С дополнительными 4 строфами:

Трепещи, дрожи и не тужи

Над коротким счастьем человека!

Встретились в дубраве две души,

Там, где хижина у дровосека.

Как друг друга в темноте найти?

Где же ты, в дубах и пальмах мира?

Соловьи, деревья на пути,

Но разит высокий лес секира.

Замерзая, встретились в тепле

Два больших и радостных волненья,

Два прекрасных мира на земле —

Шум ветвей и ветер вдохновенья.

Два счастливых голоса во сне

В пальмовом лесу друг друга звали,

Ангелы встречались при луне

И друг другу руки целовали.

170. Зимой («Все в инее. Летит экспресс…») — Советский патриот. 1947. 3 января. № 115. С. 3. Под названием «Зима».

171. «В беседе пылкой…» — Последние новости. 1933. 21 мая. № 4442. С. 4. Под названием «Превыше скал». Совсем другой вариант, ниже воспроизводится полностью:

В беседе пылкой

Тряся весь мир

И за бутылкой

Устроив пир,

Сошлась в трактире

Компания,

На братском пире

Одна семья:

Любовь, бродяжка

И стихоплет.

И деревяшка —

Все свой народ.

Солдат про славу

Нам говорил,

Как по уставу

Он кровь пролил,

Как в век героев

Он службу пес,

Как до отбоя

Тащил свой воз…

>>

— Без крохи хлеба

Нас вел старик

К богам, на небо.

На орлий клик,

В туман ущелий,

На выси круч.

Гром артиллерий

Гремел средь туч.

В те дни двуглавый

Превыше скал

За вящей славой

Летал, летал.

Нас ветр альпийский

Валил там с ног.

О, италийский

Наш полубог!

Там звоном эры

Дрожала твердь,

И гренадеры

Там шли на смерть.

Пусть вновь пшеница

В полях шумит,

И вереница

Возов скрипит.

Пусть пахарь плугом

Вздымает век,

И мир к лачугам

Слетит навек,

А Бог — к богатым,

Позвольте нам,

Простым солдатам,

Твоим стрелкам,

Любить те горы

И те поля,

Где гром и хоры

Судьбы деля,

Все наши братья,

Вздохнув, легли

В огонь, в объятья

Твоей земли.

172. «Ты — ниже травинки и тише воды…» — Новоселье. 1948. № 37/38. С. 42. Под названием «Тихая жизнь» и с разночтением в первой строке: «Ты ниже травы или тише воды…»

173. «Прославим гений Пушкина!..» — Русский патриот. 1944. 16 декабря. № 8 (21). С. 3. Под названием «Школа», с датировкой «Париж, 1942» и 6 строфами вместо 3. Первоначальная редакция ниже приводится целиком:

ШКОЛА

Прославим гений Пушкина! Рассвет

Над Альпами! Суворова в алмазах!

Да чтут народы гром его побед

И петушиный крик в его проказах.

Но вдохновляет и наука нас,

Завоеванье неба и пространства,

И в солнечный счастливый мирный час

Труды трудолюбивого крестьянства.

Пусть колосится мирно на полях,

Шумит высокосортная пшеница.

Медведь твой страж на северных морях

И лев — где южная пройдет граница.

Пусть миллион воздушных кораблей

Взлетает средь небесных океанов.

Пусть зарево от доменных печей

Пылает в небе — зарево вулканов.

Прославим книжный труд, любовь к стихам

И честные рабочие мозоли!

Жизнь стала крепкой и разумной там,

Где весь народ как бы в огромной школе.

Учитесь, дети! В школьной тишине

Пишите в ученической тетради:

— Наш гений Пушкин… В бронзовом коне

Его стихи ликуют в Ленинграде.

175. Пушкину («Он сделал гордым наш язык, а нас…») — Советский патриот. 1947.14 февраля. № 121. С. 4. С дополнительными строфами после 1-й («Он, как отец, в несчастьях утешал, / Он русским воздухом наполнил горы, / А русской музыкой — долины зал / И чердаки, где наши были споры. / О, сколько раз на каменных мостах, / Склонясь над иностранною рекою, / Шептали мы его стихи в слезах, / Волнуя слух любимою строкою!») и 4-й строфы («Возвышеннее любим мы, мой друг! / И над его бессмертными стихами / Сжимается волненьем сердце вдруг / И наполняются глаза слезами»).