Собрание сочинений в трех томах. Том 2 - [66]
Глава двенадцатая
КАК НЕЗНАЙКА РАЗГОВАРИВАЛ СО СВОЕЙ СОВЕСТЬЮ
Глаза Незнайки постепенно привыкли к темноте комнаты. Вокруг появились смутные очертания предметов. На стене уже можно было разглядеть картину в черной широкой раме. Она висела как раз напротив кровати, в которой лежал Незнайка. У изголовья кровати стоял маленький шкафчик, который Незнайка сначала принял за обыкновенную тумбочку. Теперь он заметил, что тумбочка была вовсе не обыкновенная. Вместо дверцы у нее была ровная стенка, сплошь усеянная маленькими белыми кнопками. Возле каждой кнопки имелась надпись с названием какой-нибудь сказки. Тут были и «Красная Шапочка», и «Мальчик с пальчик», и «Золотой петушок», и «Котофей Котофеевич». Сверху на тумбочке стояло зеркало.
«Что же это за штука такая? – спросил сам себя Незнайка. – Может быть, если нажать кнопку, то из шкафчика выскочит книжка со сказкой? Что ж, было бы неплохо почитать на ночь сказочку».
Недолго думая Незнайка нажал первую попавшуюся кнопку. Однако никакой книжки из шкафчика не выскочило, а вместо этого послышалась тихая, красивая музыка и чей-то добрый, ласковый голос начал не спеша рассказывать сказку:
«Жили-были сестрица Аленушка и братец Иванушка. Раз пошли они путешествовать…»
«А! – догадался Незнайка. – Значит, это просто машина для рассказывания сказок. Что ж, это даже лучше, чем самому читать. Лежи и слушай, пока не заснешь».
В это время зеркало, которое стояло на тумбочке, засветилось, на нем появился зеленый лужок. По лужку вилась дорожка, а по дорожке, взявшись за руки, шагали сестрица Аленушка и братец Иванушка.
Незнайка улегся на бок, чтоб удобнее было смотреть, а голос между тем продолжал:
«Вот шли-шли братец Иванушка и сестрица Аленушка – видят пруд, а около пруда пасется стадо коров. «Я хочу пить», – говорит Иванушка. «Не пей, братец, а то станешь теленочком», – отвечает Аленушка…»
Незнайка слушал, слушал, пока не прослушал всю сказку. Она ему очень понравилась, только очень было жалко бедного Иванушку, который превратился в козленочка. Это напомнило ему про малыша, которого он встретил сегодня на улице и превратил в осла. Незнайка совсем было забыл об этом коротышке, а теперь все думал о нем и думал. Он вспомнил, как превратившийся в осла малыш ушел, постукивая по тротуару копытцами, как, уходя, повернул длинноухую голову и, словно с укором, посмотрел на Незнайку своими добрыми печальными глазами.
Сказочка давно окончилась, а Незнайка лежал в темноте, ворочался с боку на бок и грустно вздыхал. Он мысленно разговаривал сам с собой, и от этого ему казалось, что с ним разговаривает какой-то находящийся внутри него голос.
«Он ведь сам виноват, – оправдывался Незнайка. – Он ведь толкнул меня! Что же, я молчать должен?»
«Подумаешь, какой важный! Уж и не толкни его! – отвечал голос. – Ну, толкнули тебя, и ты толкнул бы!»
«Толкнул бы»! – проворчал Незнайка. – Значит, я драться должен? Драться нехорошо!»
«Ишь ты! «Нехорошо»! – передразнил голос. – А то, что ты сделал, хорошо разве? А если бы тебя кто-нибудь превратил в осла?»
«А чего же он толкается?» – упрямо твердил Незнайка.
«Ну что ты заладил: «толкается, толкается»! Ты ведь знаешь, что он нечаянно».
«Ничего я не знаю!»
«Знаешь, знаешь! От меня, братец, не скроешь!»
«А кто ты, что от тебя даже ничего не скроешь?» – насторожился Незнайка.
«Кто? – с усмешкой переспросил голос. – Будто не знаешь? Ведь я твоя совесть».
«А! – вскричал Незнайка. – Так это ты? Ну, тогда сиди себе и молчи! Ведь никто ничего не видел и никто ничего мне не скажет».
«А ты боишься, как бы тебя не побранил кто-нибудь за твое мерзкое поведение? А меня ты совсем не боишься?
И напрасно. Я вот начну тебя мучить так, что ты жизни не будешь рад. Ты еще увидишь, что тебе стало бы легче, если бы кто-нибудь узнал о твоем поступке и наказал за него. Вот встань сейчас же и расскажи обо всем Пестренькому!»
«Послушай, – сказал Незнайка, – а где ты была до этого? Почему раньше молчала? У других коротышек совесть как совесть, а у меня какая-то змея подколодная! Притаится там где-то, сидит и молчит… Дождется, когда я сделаю что-нибудь не так, как надо, а потом мучит».
«Я не так виновата, как ты думаешь, – начала оправдываться совесть. – Вся беда в том, что я у тебя еще слишком маленькая, неокрепшая и голос у меня еще очень слабый. К тому же вокруг часто бывает шумно. В особенности днем. Шумят автомобили, автобусы, отовсюду доносятся разговоры или играет музыка. Поэтому я люблю разговаривать с тобой ночью, когда вокруг тихо и ничто не заглушает мой голос».
«А, вот ты чего боишься! – обрадовался Незнайка. – Сейчас мы тебя заглушим!»
Он снова нажал кнопку на шкафчике и стал слушать сказку про Ерша Ершовича. Совесть на минуту умолкла, но скоро Незнайка опять услыхал ее голос:
«Ты вот лежишь в мягкой постели под одеялом, тебе тепло, хорошо, уютно. А ты знаешь, что делает коротышка, который превратился в осла? Он, наверно, лежит на полу в конюшне. Ослы ведь не спят в кроватях. А может быть, он валяется где-нибудь на холодной земле под открытым небом… У него ведь нет хозяина, и присмотреть за ним некому».
